делать. Я не понимаю, откуда в палаче столько доброты. А уж на тебя, Крапивка, он вообще с огромным трудом агрился. И забывал всё, что ты ему сделала плохого чуть ли не раньше, чем ты это задумала. Вы умудрялись оказываться рядом, будто вас магнитом притягивает. Маугли, ведь это ты квартиру помогал выбрать боссу своему? Случайно рядом с ней? Этажом выше? – Крапива на эти слова тренера с интересом посмотрела на меня.
– Я не думал об этом, если честно. Мне казалось, хорошая квартира, но да, я знал уже тогда, что Крапива там рядом живёт. Мне это тогда казалось скорее недостатком, но квартиру я посоветовал, да. Мы с Семёнычем всего из четырёх вариантов выбирали.
– Ты, может, и не думал, но у вас друг на друга просто локатор какой-то. Такое ощущение, что, если один из вас заблудится в окрестностях Владивостока, а другой пойдёт подышать свежим воздухом на улицу в Калининграде, на следующий день вы «неожиданно» встретитесь в Новосибирске. Поэтому приходилось придумывать способы, как вас рассорить. И что я наблюдаю? Вы спите в одной постели.
– А как ты нас нашёл, тренер? – спросил я. Мудак он, конечно, но сейчас не до высказывания претензий. Мы примотаны к стульям, этот факт заставляет по-другому расставлять приоритеты.
– Не важно, – не стал раскрывать своих секретов тренер. – Не мог врасплох вас застать долго. Вы какую-то чересчур активную жизнь ведёте.
– Иван Викторович, вы мудак, – неожиданно озвучила мои мысли Крапива, на что тренер лишь ещё раз усмехнулся.
– Тренер, а зачем нас куда-то везти?
– Тут нет оборудования подходящего, поэтому вас увезут, обработают и привезут обратно. И будете жить обычной спокойной человеческой жизнью до старости. Только не вместе. Вместе вам нельзя. Почему-то это опасно. Забудете несколько последних дней, вернее, будете помнить что-то, чего на самом деле не было.
– Тренер, я не знаю, насколько ты в курсе, но тут у нас проблемы образовались. Мы их ещё не до конца решили. Вряд ли я смогу жить и работать в городе, когда меня пытаются убить по заказу представителя правительственной конторы. Если я вернусь и не буду ничего помнить, меня просто убьют. А убивать меня нельзя, как ты говоришь.
– Что за проблемы? Какая ещё контора? – удивился тренер. Потом его лицо приняло необычное выражение, я во всяком случае давно не видел на его лице такого изумления, основательно приправленного возмущением.
– Подожди, это ты, получается, весь этот стрёмный шухер в «Ноже» навёл? Но они же какого-то Степана ищут.
– Ты, Иван Викторович, очень поверхностно информирован… – ответил я, одновременно собираясь с мыслями. Рассказывать тренеру мои приключения или нет? Пока судя по тому, что он нам поведал, его задача заключается, наоборот, в том, чтобы мы остались живы. Пусть с запломбированной памятью и способностями, но живы же. Как минимум до тридцати лет. В общем, смысла скрывать ничего нет. Тренер свои карты на стол выложил. Не всё, конечно, но многое рассказал. Логику его поступков я понять могу, хотя опирается эта логика на совершенно фантастические факты. Ладно, расскажу. – В общем, Степана, как и владельца «Ножа» Череватова Анатолия Фёдоровича, как и его сына и ещё шестерых их сотрудников я убил.
Тренер посмотрел на меня внимательно. Недоверие во взгляде сменилось мрачным интересом.
Я же рассказал всю историю, начиная с того момента, как меня захватили на пляже. При этом я не рассказал про убийство троих людей в сером, так как не знал, как на это прореагирует тренер. Я почему-то был уверен, что он не знает об этом. Иначе бы он это упомянул. Также я не рассказал, что сам справился с последствием внушений, закачанных мне в голову во время «процедуры». Но про убийство Степанова рассказал.
Тренер внимательно слушал и задумчиво кивал в такт то ли моему рассказу, то ли своим мыслям.
– Так что остался Плотниченко Игорь Витальевич. Это как минимум. Где и как его найти, мы знаем.
– И его ты тоже планировал убить? – усмехнулся тренер.
– Ну, понятно, что ты меня не этому учил, но да. Его я тоже планировал убить.
– Палач, он и после амнезии палач, – прокомментировал мои кровавые приключения тренер. – Хорошо, что рассказал. Когда вы вернётесь, Плотниченко не будет. Это я беру на себя. Я и так ими занимаюсь.
– Тренер, это ты психушку взорвал?
– Да, я, – спокойно признался Иван Викторович.
– А зачем?
– В тот день, когда ты попал в психушку, я за тобой не следил. Я далеко не каждый день за вами наблюдал. Дел у меня хватает и без этого. Но не найдя тебя на работе, я начал беспокоиться. В итоге выяснилось, что ты в психушке, я пошёл посмотреть, что там с тобой сделали, но всё, вроде, было нормально. Я на всякий случай прошёлся по территории со сканером и в одном из корпусов обнаружил источник странного излучения. Вообще, психиатрические техники очень хороши для быстрого понижения ранга способностей. Что электрошок, что их препараты – не убивают, но в овощ превращают. Если человек быстро не умрёт, то способности потеряет быстро. Но тут что-то новенькое. Я стал разведывать, пробрался внутрь и посмотрел, что там. Оказалось, что оборудование, конкретно та капсула, в которой тебя мариновали, использует примерно тот же тип излучения, которым мы добиваемся амнезии у всех прибывших. Я немного покопался в компьютере, который управляет этой штукой, и настройках. Эти их «процедуры» могли приводить к сбоям в ранее установленных нашими специалистами пакетах, что, собственно, с тобой и произошло. Сначала на «процедуре» тебе повредили имперские пломбы, потом ты влез в драку, где обратил внимание на свои способности, потом стал их тренировать. А как только ты начал ими пользоваться осознанно, ты продолжишь совершенствоваться и в итоге вернёшь себе свой потенциал, который соответствует Чёрному Рангу. Как запустились способности у Крапивки, я не знаю. Насчёт работников психушки я понял, что тут только исполнители, поэтому устроил диверсию, чтобы посмотреть за теми, кто явится её расследовать. Если устранить создателя всего этого оборудования и внести поправки в его исследования, то эта технология далее не будет мешать нашей работе. Этим я сейчас плотно занимаюсь.
– Иван Викторович, а на что мы способны? Вы так уважительно рассказываете о наших рангах, будто это что-то запредельно крутое. Мы же можем ловить предметы с закрытыми глазами и