Читать интересную книгу Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

Пехотинцы приступили к выполнению приказа Стромма. Он видел, как солдаты покидали песчаные доты и организованно отступали назад. Несколько бойцов не успели выбраться. Полковник выругался от досады, когда орки рассекли их плотными очередями стабберов. Это было кровавое зрелище. Крупнокалиберные пистолеты противника издавали такие же громкие звуки, как болтеры. Они посылали град пуль и превращали людей в полужидкое месиво. Орки почти не целились. Они стреляли наугад, не жалея патронов. Но плотность их огня брала смертельную пошлину. Пока гвардейцы отступали к укреплениям второго рубежа, десятки солдат получили ранения, не совместимые с жизнью. В их спинах зияли огромные дыры. Выходные рваные отверстия на торсах были еще больших размеров. Те, кому пули попали в затылок, умерли мгновенно. Даже прочные кадианские шлемы «Марк-VIII» не могли защитить их от орочьих пуль. Черепа взрывались, словно перезрелые дыни, и обезглавленные тела падали на залитый кровью песок.

«Мы будем стоять до последнего человека, — скрипя зубами, подумал Стромм. Он отстреливался до тех пор, пока не кончился еще один силовой заряд. — Мы умрем здесь, но будем биться до последнего бойца. Черт бы побрал де Виерса! Надеюсь, он получит свою проклятую славу».

— Артиллерия! — прокричал через вокс-связь один из взводных командиров. — Орочья артиллерия подходит с севера. Они стреляют! Ложись!

Стромм услышал рвущий нервы свист. Звук усилился до невыносимого воя. «Все ближе и ближе. Черт! Неужели они целятся в орудийные башни?»

Он бросился на землю. Кассель последовал его примеру. Огромное облако песка и пыли поднялось в воздух между кадийцами и орками. За оглушительным грохотом последовала ударная волна. Через мгновение до Стромма дошло, что он еще дышит. Никаких серьезных ранений. Это был пристрелочный выстрел, но следующий мог радикально сократить ряды гвардейцев.

— Они подогнали крупные орудия, сэр! — поднимаясь на ноги, прокричал адъютант.

— Пошевеливайся, Ганс! — рявкнул Стромм. — Передай тем карликам в орудийных башнях, что я хочу от них подвига! Пусть сосредоточат огонь на вражеской артиллерии. Только у них есть чистая линия обзора. Быстрее, парень. Поспеши!

Кассель выдернул микрофон из зажима переносного вокс-передатчика, закрепленного на его спине. Он четко и внушительно изложил приказ полковника и получил подтверждение. Стромм мог бы и не беспокоиться. Флотские парни на орудийных башнях уже нацелили пушки на массивные САУ, появившиеся из облака пыли в полутора километрах от посадочного бота. Орочьи боевые машины имели короткие и толстые стволы. Они стреляли снарядами с повышенным содержанием взрывчатки, хотя при этом терялась точность наведения. Конструкция самоходок выглядела настолько ветхой, что машины, казалось, были готовы развалиться при первом же выстреле. Судя по виду, они вообще не могли функционировать. Но, как в случае с любой орочьей техникой, артиллерия работала исправно. С огромным выбросом пламени и сотрясающим землю грохотом они выпустили еще один смертельный залп, целясь в лазбашни, открывшие по ним огонь.

Большая часть снарядов прошла мимо цели, просвистев над ботом и взорвав песок на значительном удалении. Однако случились и попадания. Два снаряда угодили в корпус, начиненный таким количеством взрывчатки, что разорвалась обшивка корабля. Ударная волна от двух мощных взрывов смела почти все орудийные башни. Флотские стрелки наверняка погибли.

При виде столь ужасных разрушений Стромм застыл на месте. Через секунду он пригнулся, защищая голову руками от града горящих обломков. Хвала Императору, их с Касселем не задело. Но молодой боец, стоявший справа, беззвучно рухнул на песок. Тяжелый осколок горящего армапласта пробил его голову.

Полковник повернулся к Касселю. Зная, что такая просьба тщетна, он крикнул адъютанту:

— Попробуй вызвать парней в уцелевших башнях!

Кассель сделал несколько запросов, но не получил ответа.

— Еще раз, Ганс! Мы не можем остаться без их огневой поддержки. Если самоходки продолжат обстрел, мы не продержимся ни минуты!

— Не отвечают, — доложил адъютант.

Его третья попытка закончилась тем же.

— Они погибли, сэр.

— О великий Трон! Следующий залп разорвет нас на части. Какие тяжелые орудия мы можем направить на орочью артиллерию? Где сейчас наши минометы? Они могли бы обойтись без линии огня.

Кассель вызвал по воксу огневой расчет мортир, но вместо ответа получил лишь свистевшую статику и уверенность в гибели еще одного полкового подразделения.

— Сэр, вы должны покинуть поле боя. Оркам не понадобится много времени на перезарядку орудий. Вы можете взять одну из «Химер». Касркины откроют вам коридор и помогут вырваться из кольца окружения.

— Если ты предложишь мне это еще раз, я пристрелю тебя, Ганс. Ты понял меня? Мог бы и сам догадаться. Я никогда в жизни не бежал от врага.

— Прошу прощения, сэр. Я…

— Побереги свои извинения, парень. Просто продолжай стрелять. Орки дорого заплатят за наши жизни. Передай мой приказ. Девяносто восьмой стрелковый полк будет стоять до последнего солдата. Мы сражаемся за честь Кадии!

— Девяносто восьмой полк, вовеки славься! — выпятив грудь, отозвался Кассель.

Страх в его глазах сменился решимостью. Если им суждено умереть, они сделают это правильно — по-кадиански, сражаясь до последнего солдата. Император будет приветствовать их души в Зале славы. Он предложит им лучшие места за своим столом.

На внешних оборонительных укреплениях уже роились ксеносы. Стремясь добраться до гвардейцев, они неистово рвались вперед. Орки рычали, толкались и брыкались, занимая лучшие позиции. Им отчаянно хотелось превзойти в жестокости своих ближайших сородичей. Их жажда битвы была столь велика, что между ними разгорались кровавые ссоры. Стромм увидел, как один из орков в тяжелой броне и в заостренном шлеме — с кожей, имевшей текстуру подгоревшего мяса, — повернулся к более мелкому соратнику и попытался отобрать у него большой топор. Маленький орк сопротивлялся. Тогда крупный ксенос вонзил в сородича длинный ржавый нож и разрезал живот соратника от грудины до пупка. На землю хлынула густая кровь. Розовые кишки блестящей спиралью скользнули на песок. Овладев топором, крупный орк издал боевой клич и бросился в атаку, стремясь навязать противнику жестокий рукопашный бой. Шесть гвардейцев с трудом уложили его из лазганов.

«Клянусь Террой! — подумал Стромм. — Эти существа безумны! Им не страшны ни раны, ни смерть. Даже если мы отыщем несколько Ярриков — даже будь их тысячи или целый миллион, — человечество все равно не сможет отразить это нашествие дикарской орды».

Стромм прислушался к сообщениям, поступавшим по вокс-связи от уцелевших подразделений. Их рапорты постепенно перерастали в какофонию панических криков. Орки подходили все ближе. Как только сражение перейдет в рукопашный бой, с кадийцами будет покончено. Тогда ничто не сможет спасти их жизни.

— Мы теряем позиции второго рубежа обороны. Болтерные доты захвачены!

— Что делать, сэр? Отступать к посадочному боту? Но они тогда уничтожат его артиллерийским огнем!

— Мне нужны тяжелые орудия для поддержки правого фланга. Варп на ваши головы! Где минометы? Направьте туда отделение с тяжелыми болтерами. Хотя бы что-нибудь!

Полковнику казалось, что он слышит свои слова с большого расстояния. Им овладело неожиданное спокойствие. Воздух вокруг него вскипал от жары и грохота. Рядом свистели пули и трещали лазерные заряды. Но в его сознании царила кристальная ясность. Он почти выполнил свой долг перед Кадией. Вернувшись мыслями к семье на «Раскаленном», Стромм безмолвно взмолился, обращаясь к Императору: «Пусть моя жена вспоминает меня с гордостью. Пусть мой сын достигнет большего, чем я. Император, я вручаю тебе души гвардейцев нашего полка. И пусть святой Джосман приведет нас к твоему престолу».

— Ганс! — крикнул он. — Дай мне флаг!

— Он здесь, сэр.

— Тогда разверни его, солдат.

— Я мигом, сэр, — снимая чехол, ответил Кассель.

Стромм закинул за спину дымящийся хеллган и принял тяжелый флаг от адъютанта. Схватив древко обеими руками, он зашагал навстречу врагу. Размахивая знаменем в горячем пыльном воздухе, полковник призывал людей к атаке.

— За мной, кадийцы! — прокричал он сквозь грохот битвы. — За мной, солдаты! Мы больше не будем отступать. Мы примем здесь последний бой!

Флаг был украшен золотисто-красным трафаретным оттиском. В центре располагался символ с колоннами кадианских врат. По бокам размещались два ухмылявшихся черепа с пшеничными стеблями в зубах. Пшеничный стебель намекал на славную победу, одержанную полком полстолетия назад на полях Разарха во время печально известной битвы за Воген. Стромм решил, что, если их полк уцелеет после голгофской экспедиции де Виерса, он дополнит изображение на флаге новым символом — стилизованным облаком и молнией.