Читать интересную книгу Фауст - Иоганн Вольфганг Гёте

class="p1">Фалес

Рад! Рад я сердечно!

Душой я расцвел бесконечно,

Прекрасное в сердце проникло!

Ведь все из воды же возникло,

Вода — вседержитель великий.

О, будь, Океан, нам владыкой!

Когда б ты туч не слал бы,

Ручьев не источал бы

И рек не извивал бы,

Потоков не сливал бы,

Что б было с горами, с простором долин?

Ты свежую жизнь сохраняешь один.

Эхо

(хор всего круга)

Ты свежую жизнь изливаешь один!

Нерей

Качаясь, вдаль уходит хор,

Уж взоров их не встретит взор.

Но цепью вьющейся кругом,

Вполне согласно с торжеством,

Весь сонм несется на кругах.

А Галатеи светлый трон

Опять мелькнул, мне виден он:

Горит звездой

В толпе несметной.

Что мило — в толкотне заметно;

Оно в дали любой

Светло, как бы в лучах,

Все близко и в глазах!

Гомункул

Где по волне прекрасной

Я свет раскинул ясный,

Осветит прелесть он!

Протей

Во влаге здесь прекрасной

Пышней твой светоч ясный

И слышен чудный звон.

Нерей

Какая там новая тайна средь хора

Желает открыться для нашего взора?

Что блещет у трона у ног Галатеи?

То вспыхнет, то теплится слаще, нежнее.

Как будто и самый огонь-то влюблен!

Фалес

Ведь это Гомункул, Протеем прельщен…

Все признаки это всевластных желаний,

Мне слышится звон затаенных стенаний.

Ведь он разобьется об трон-то, небось!

Вот пышет, сверкает, —

И вот разлилось![254]

Сирены

Какое там чудо в волнах озаренных,

Как будто друг к другу огнем нанесенных?

Светясь и качаясь, чтоб кверху идти,

Пылают тела на полночном пути, —

И всюду мерцанье огнем разливает.

Хвала же Эроту, он все зарождает!

Славься море, славьтесь волны,

Вы огнем священным полны!

Славься пламя, влаге слава!

Как сбылось все величаво![255]

Все

Слава ветрам с их весельем,

Слава тайным подземельям!

Воздадим почет затем

Четырем стихиям всем!

Акт третий

Перед дворцом Менелая в Спарте

Появляются Елена[256] и хор пленных троянок. Панталис — предводительница хора.

Елена

Стяжав хваленья и хулу, Елена, я

От берега иду, куда пристали мы.

Все качкою опьянена тех волн, что нас

С Фригийских отдаленных пажитей сюда,

Хребты при силе Эвра пуча, как судил

Посидаон[257], в залив перенесли родной.[258]

Пока остался там внизу царь Менелай;

С храбрейшими он празднует теперь возврат.

Но ты приветом встреть меня, высокий дом,

Что выстроил на склоне этом Тиндарей[259],

Отец мой, возвратясь с холма Паллады сам.

Его тогда ж, как с Клитемнестрой мы, сестрой,

С Кастором и Поллуксом в играх тут росли,

Из всех домов спартанских он пышней убрал!

Примите, двери медные, вы мой привет!

Гостеприимно растворясь, дозволили

Когда-то Менелаю вы, из всех других

Избраннику, мне светлым женихом предстать.

Раскройтесь снова предо мной, чтоб я могла

Приказ царя исполнить, как супруги долг.

Меня впустите вы, и остается пусть

Вся буря роковая за моей спиной!

С тех пор как беззаботно я отсель ушла

В храм Цитеры, как священный долг велит,

А тут меня разбойник тот фригийский взял[260],

Случилось многое, о чем народ кругом

Охотно разглашал, но что претит тому,

О ком молва успела сказок наплести.

Хор

Не отвергай, о, дивная, ты

Высокого блага славнейшую честь;

Величайшее счастье тебе лишь в удел:

Слава той красоты, что превыше всего!

Герою предшествует слава его,

И ею он горд;

Но самый упорный склоняется муж

Перед красотой всепобедной умом.

Елена

Довольно! Я с супругом приплыла сюда.

И вот в свой город он меня вперед послал;

Но что в уме таит он, не могу понять.

Вернулась ли супругой я? Царицею?

Или вернулась жертвой горестям князей,

Чтоб долгие невзгоды греков искупить?

Взята я с бою, но, как знать, взята ли в плен.

Знать, боги славой и судьбой двусмысленной,

Сомнительными спутниками красоты,

Меня снабдили, так что даже здесь они

С порога смотрят грозным взором на меня!

Уже на емком корабле кидал порой

Лишь взгляды мне супруг, но слова не сказал;

Как будто зло тая, сидел он предо мной.

Когда ж в залив по глубине Эврота[261] вверх

Взойдя, земли коснулись кораблей носы,

Заговорил он, словно бог ему вдохнул:

«Здесь по порядку воины сойдут мои,

Я осмотрю ряды на берегу морском,

А ты ступай все дальше, вдоль священного

Прибрежья Эврота плодоносного,

И по лугу цветущему направь коней,

Пока равнины пышной не достигнешь ты,

Где на полях, в былые дни распаханных,

Лакедемон, горами окружен, возник.

Вступи затем в высокий царский терем ты

И осмотри рабынь, что там оставил я,

Все поруча разумной старой ключнице.

Она тебе покажет все сокровища,

Какие твой отец оставил, да и я,

В войне и в мире множа, накопить успел.

Ты это все найдешь в порядке, потому

Что вправе царь потребовать, вернувшись в дом,

Чтоб было верно все соблюдено вполне,

И все на месте, как его оставил он.

Затем, что раб не вправе ничего менять».

Хор

Порадуй же ты, на богатство взглянув

Приумноженное, и взоры, и грудь!

Драгоценная цепь и короны краса

Спокойно лежат и себе на уме;

Только взойдешь и