— Ты ошибаешься. Она — его нареченная. Глен должен был соединить свою жизнь именно с ней.
Недоумение. Холод в груди, вызванный испугом. Осознание сказанного и волна удушливого жара — то первобытный ужас поднялся в груди. Василиса окаменела. Что? Что?
— Имя Грехобора — Йен, — все также невозмутимо поправил бога Фирт. — Не Глен. Да, созвучно, но…
Тишина. Однако девушка даже сквозь пелену паники и страха почувствовала, как тот, кого назвали Маркусом, хотел что–то возразить. Хотел и… не возразил. Так бывает, когда человек готов сыпать аргументами, но вдруг понимает — аргументы лишь подтвердят его неправоту.
— Ваш бог ошибся? — шепотом, почти неслышно, произнесла стряпуха, закрывая глаза.
Почему ей так больно? И дышать нечем, воздух комками застревает в гортани.
— Он вел свою игру, — спокойно ответил Жнец. — И ты в ней только пешка. Но я решил подыграть противоположной стороне. Поэтому ты пойдешь со мной.
— И что теперь? — голос стоящего за спиной Василисы мужчины снова изменился, наполнился мощью и силой. — Зачем ты здесь?
— Я лишь заберу эту дивную девушку с собой, — также невозмутимо ответил мужчина. — Ты притащил ее сюда, а мне надлежит отправить обратно. И ты не будешь мне мешать.
После этих слов рука, удерживавшая Василису за шею, вновь налилась тяжестью.
По всей видимости ответ Жнеца не удовлетворил того, кто назывался Маркусом. Васька ощутила, как воздух в помещении набряк, сделался вязким от выплескивающейся силы. Она не поняла, почему двое мужчин, ранее обсуждавшие видий, застыли, словно неживые. Не поняла, почему в голосе бога, что–то говорящего Фирту проступает даже не опасение. Страх.
Впрочем, все это прошло мимо Васьки не потому, что она была от природы так уж твердолоба. Нет. Просто в этот самый момент девушка всеми силами души не хотела осознавать жестокую правду — все происходящее с ней лишь ошибка. Она сама — ошибка. И Йен. Тоже ошибка.
— Мы с тобой не закончили один разговор… — тем временем спокойно сказал Жнец. — Мой ответ — нет.
Бойтесь исполнения желаний
Цетир был пуст. Здесь царила торжественная и звонкая тишина. В просторном зале, на широкой скамье лежала бледная, очень слабая и вся какая–то, словно еще больше истончившаяся, Милиана. Узкие окна по случаю непогоды никто не закрывал, и теперь на полу блестели лужи. Здесь было полутемно, просторно, зябко и после таверны Багоя — всегда ярко освещенной, переполненной посетителями и ароматами Василисиной стряпни — совершенно неуютно. Несколько скамей, три широких грубо сколоченных стола, сальные свечи на глиняных подставках — вот и все убранство.
— Я передал, — Глен появился внезапно, заставив Шахнала вздрогнуть.
Жрец осенил себя защитным знамением и даже пересел на другую скамью, стараясь держаться подальше от колдуна, за что тот час заслужил презрительный взгляд последнего.
— Сердилась? — осторожно спросил Йен, тогда как его изуродованные ладони продолжили мягко скользить над раной Повитухи.
— Нет. Совсем нет. Все поняла. Хотя, я не успел толком объяснить… — призрак махнул рукой и замолчал, с любопытством глядя на происходящее.
Ему было по–настоящему интересно поглядеть на то, как лечат, да не просто лечат, а вытаскивают из мира духов почти умершую магессу.
— Со мной все хорошо, — Мили в который раз попыталась перехватить руку мужчины. — Я в порядке.
— Я должен перепроверить.
— Йен. Я жива. Не переживай, — ей, наконец, удалось перехватить запястья Грехобора. — Ты все сделал правильно.
Она понимала состояние Йена. Помнила, как много лет назад, после сокрушительного всплеска ярости и осознания того, что он натворил, маг пытался спасти тех, кого еще совсем недавно бездумно расшвыривал — убивая и калеча. Помнила, какое отчаяние поселилось в его глазах, когда он понял — дар к исцелению утрачен. Помнила его страх, бессилие… обиду. Обиду на нее — Милиану.
Волоран, все это время стоявший у открытого окна, бесстрастно заметил:
— В городе не осталось дэйнов.
Эти слова оказались настолько неподходящими к ситуации и всеобщему напряжению, что несколько мгновений все присутствующие просто смотрели на палача магов, ничего не говоря. Первым очнулся бывший Отец, который, откашлялся и спросил:
— Почему ты так решил?
— Мы находимся в Цетире. Здесь живут послушники, дэйны. В каждом городе их всегда не меньше сотни — чтобы сдержать магов и колдунов. Но мы зашли в пустой Дом. Защита, которая должна была не пустить магов, не сработала. Значит, дэйнов здесь нет.
— Но… пока в городе есть колдуны или маги, дэйн никогда его не покинет…
— Дэйны уходят из Дома, забыв про защиту, лишь в одном случае, — Волоран, наконец, обернулся к присутствующим. — Если их зовет видия. Но видии отказались помогать нам, когда узнали волю богов.
— То есть дэйны ушли не поэтому? — нахмурился Шахнал.
— Поэтому. Вот только…
— Видии могли встать на сторону колдунов, лишь считая их дело правым, — возразил ему Грехобор. — Но тогда они обрекают этим на гибель дэйнов и магов, даже тех, кто послушался богов.
— А если их обманули? — робко спросила Повитуха.
— Видии — видят, — дэйн хотел было опять отвернуться, но замер, заметив, как Глен усмехнулся и покачал головой. — Что?
— Они видят лишь исход. Их видения слишком зациклены на магах, и только на них. Поэтому ваши девчонки смотрят на то, что будет с магами, если те продолжат помогать дэйнам. Они не задумываются, что будет, если они помогут колдунам.
— Объясни? — заинтересовался палач.
— Обращаясь к дару, видия задает конкретный вопрос. И получает ответ. Без возможности трактовать его как–то иначе. Ее учили смотреть только на магов, не на колдунов, — дух пожал плечами. — Когда я поспорил, что смогу соблазнить видию… — он поморщился, но продолжил:
— Я долго к ним присматривался. Но сумел понять главное: они удивительно зашоренные. Видят только то, что прямо перед глазами. Эта девчонка проверяла — не маг ли я. Но ей даже не пришло в голову заподозрить — не колдун ли. Защита на их покоях стоит только против силы. Это хорошо, если туда рвется маг. Но колдуны не используют силу постоянно, и поэтому любой из нас может хоть всю жизнь прожить рядом с видией. Единственное условие — не пользоваться Даром.
— Значит колдуны вполне могли обмануть видий, — полувопросительно сказала магесса.
— Да. Только откуда колдуны знают об… — Йен поймал взгляд призрака и покачал головой. — Ясно.
Волоран вздохнул. Отвернулся.
— Йен?
— Да. — Йен ответил на его молчаливо заданный вопрос, не задумываясь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});