Велион едва закусил на поминках, он устал, как собака, замёрз и был раздражён. Его злило, что ему пришлось присутствовать на похоронах человека, которого убил. Когда могильщик понял, что это не злость, а что-то похожее на муки совести, он разозлился ещё больше. Его раздражала мрачное торжество похорон, именно торжество, ведь огонь, раздутый из углей, означал уход в другой мир, куда должны были стремиться все живущие на этом свете. Вероятно, это придумали, чтобы хоть как-то заглушить боль близких. А мрачные поминки должны были показать усопшему, что в этом мире плохо, и он не решил сюда вернуться. Велион видел оживающих мертвецов и знал, что сами бы они никогда вернулись в этот мир, их вернула древняя магия, и, конечно же, никто из них не смог бы вернуться к жизни в этом мире после сожжения. А весёлые поминки – пусть это и смех сквозь слёзы – помогали душам умерших лучше добраться в загробный мир, в который могильщик, конечно же, верил, но не тот, куда все должны были стремиться, а тот, куда попадать было нежелательно, ведь любая жизнь лучше хорошего загробного мира. К тому же, проповедники Единого Бога отличались даже большим фанатизмом, чем тот, которого Велион недавно прикончил с могильщиками с островов.
В разгаре поминок, которые из-за выпитого постепенно становились всё сумбурней и веселей, Ульский с Олистером после непродолжительного разговора поднялись из-за стола. Герцог дал могильщику знак сопровождать его, Ульский видимо решил обойтись без сопровождения. Дворяне поднялись на второй этаж замка и заперлись в одной из комнат, оставив могильщика сторожить дверь. Наплевав на всё, Велион прислонился к стене и задремал.
Из дрёмы он вынырнул из-за шума, раздававшегося за дверью. Велион насторожился и схватился за рукоять меча, но поняв, что Олистер с Ульским просто спорят, успокоился. Теперь до могильщика доносились звуки их яростного спора.
- ... всего три года! – горячо говорил Олистер. – Медь за это время подешевеет почти вдвое, Горлив, не имеющий золотых и серебряных рудников останется ни с чем. Учти, что я сейчас герцог, могу накопить больше сил. Сейчас у меня семьсот человек, через три года будет больше двух тысяч! Ты удвоишь число своих солдат, в случае чего я помогу. И эта армия не считается регулярной, ты ведь знаешь! Договор с Горливом не нарушен!
- Чёрт возьми, Олистер! А ты в курсе, что король Горлива хочет отменить закон, в котором говориться о том, что армия принадлежит только государству? Не слышал? Официально это снизит расходы государства, неофициально нихрена они не снижают, наоборот, теперь государство будет полностью содержать всю армию, а не графы! Как было десять тысяч человек, разрешённых договором, так и будет, но дворяне смогут иметь свои неофициальные армии, именуемые свитами.
- Гризбунг это предотвратит.
- Как? Он не имеет права соваться в дела суверенного государства кроме внешнеполитических. А договор с горцами о поставках зерна? Конечно, горцы заплатили за хлеб монетой, но ты же знаешь об их предрассудках. Гризбунг был идиотом, когда отказал в поставках их послу, решив, что несколько десятков тысяч пастухов, сидящих высоко в горах, ему не страшны. А Кролистан не отказал, и теперь в глазах горцев он спас тысячи их детей, которые в то время умирали от голода, а Гризбунг бросил их на произвол. И тебе не кажется странным участившиеся приграничные конфликты? Банды горцев продолжают сходить с гор, какие-то уничтожаются, а какие-то проходят и исчезают. Прибавь к этому участившиеся нападения на форпосты. Каждый горец умеет владеть оружием, так что теоретически их армия больше нашей. А теперь посмотри на факты. У Гризбунга есть регулярная армия числом в десять тысяч человек. Это позволит нам создать ядро армии наступления числом в пять тысяч человек, две тысячи конницы, полторы лучников и ещё пятнадцать сотен пикинеров. К тысяче, стоящей на границе с Горливом надо будет перебросить ещё одну, чтобы прикрывать тылы. Пяти сотен, расположенных рядом с Ядовитым морем будет достаточно, чтобы обороняться против пиратов с островов. Полторы тысячи двинутся к границе с Голыми горами, пять сотен усилят границу, остальные будут проводить репрессии, целью которых будет уничтожение горцев-партизан. К пятитысячной армии Гризбунга ты добавишь свои семь сотен мечников, плюс мой полк из пятисот человек. Если пошукать по остальным дворянам наберётся ещё не менее двух тысяч человек. Армия в восемь-восемь с половиной тысяч человек. Горлив по моим прикидкам в этом направлении сможет выставить не более шести тысяч человек, у них тоже есть границы, которые не стоит оголять.
- Во-первых, если горцы или пираты прорвут заслоны, страна окажется беззащитной, - жестко сказал герцог. – Во-вторых, по моим прикидкам Кролистан сможет выставить не менее восьми тысяч человек, ведь у него договор с горцами, про который я знаю больше, чем ты, а у Горлива с Голыми горами очень длинная граница, на которой стоит две с половиной тысячи человек. Ты посчитал, что они смогут убрать с этой границы тысячу человек, а я тебе говорю, что это будет не меньше двух тысяч. Нападающая армия несёт большие потери. Наше нападение захлебнётся, мы застопоримся на приграничных крепостях, где стоит две тысячи человек, а у Кролистана останется боеспособная шеститысячная армия. Надо ждать. К тому же, у меня есть козырь...
- Виллита? – насмешливо спросил Ульский. – Кролистан не так стар, чтобы думать о том, что он умрёт через три года. А ещё у него осталось три прямых наследника от двух официальных жён, бастарды тут не причём. К тому же, Виллита, к нашему сожалению, женщина. Не надо ждать. Ударим, разгромим юг, разрушим экономику, передвинем пограничные столбы, а лет через десять полностью подчиним себе.
- Ты оптимист. Я не отрицаю, что может произойти так, но... Но есть много «но». Что ж, наш разговор зашёл в тупик... – Олистер понизил голос, и Велион больше ничего не слышал.
Могильщик стоял у двери, кляня себя. «Не лезьте в политику», - говорил он братьям. Он уже думал об этом, но тогда всё было не так страшно. Что ж, скорее всего, он совершит ещё несколько политических убийств и исчезнет. Ульский явно будет одним из тех, кого он убьёт. Даже если ему удастся прикончить Олистера и выжить, за ним начнётся такая охота... Что же делать? Бежать в Горлив? Горлив, который вот-вот охватит война. Впрочем, Коросское королевство скоро тоже будет вовлечено в войну... Надо бежать. Пусть уж лучше Олистер ищет его за измену, чем его будут искать за всё то, что он сделает, а сделать ему придётся много. Хотя, разницы никакой, итог будет один – его убьют, что приспешники Олистера, что кто-то другой. А значит, если он решит бежать сейчас, бежать надо будет далеко, пусть Крами думает, что он сгинул в могильнике.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});