Читать интересную книгу Седьмая звезда (СИ) - Риз Лаванда

Тиар довольно усмехнулся. Было что-то в этом парне, так напоминающее его самого в молодости. Чем больше старый пират смотрел на него, тем яснее видел, что это действительно его мальчик, которого подарила ему его единственная и так внезапно оборвавшаяся любовь.

Зур не знал, как справиться с тем, что творилось у него внутри! Какая-то сила упорно пыталась восстать, а другая с чудовищной настойчивостью гасила её взрывами ненависти. Дрожащее чувство в душе было обтекаемо жгучей болью, которая высасывала из него силы, опустошала, уступая место бездумному гневу и слепой ярости. Все разрушительные чувства, которые он испытывал по отношению к Энн — он автоматически направлял и против себя, уничтожая свою душу! Его терзания, как и её сердечная боль, были связаны с грубым нарушением сипата. Древняя и загадочная сила не прощала такого отношения. Если бы можно было сравнить состояние Зура, то это можно описать, как если бы ему нанесли глубокую кровоточащую рану, и вместо того чтобы дать ей затянуться он намеренно бередил её, раздирая заново истерзанную плоть.

Ещё не открывая глаз, Энн почувствовала, что рядом с ней кто-то есть. Пошевелив рукой, она нащупала широкую огрубевшую ладонь и улыбнулась, взглянув на отца.

— Ты давно здесь сидишь?

— Не очень. Сидел, смотрел, как ты спишь, и вспоминал нашу жизнь. Эннжи, …ты знаешь, я никогда не показывал вам, что могу испытывать страх. Но теперь дочь, я сильно боюсь за вас с Зуром. Я должен тебе кое-что объяснить. …Ты сможешь выслушать меня? И не нужно претворяться, Бунн нам рассказал о твоей проблеме с сердцем.

— О! — недовольно вздохнула Энн, — Кто его просил! Я не умирающая калека, и не вздумай меня жалеть — я этого ненавижу! Конечно, я в силах тебя выслушать, я хорошо себя чувствую!

— Допустим, потому что всё это связано и с вами обоими, и с твоим теперешним состоянием. …Тебе уже многое известно о сипате, но не всё. Это сила так давно существует в этой вселенной, что ходят легенды, что она принимала участие в её сотворении. Эта сила не поддается логике, научной обработке или сознательному управлению — она выше всего этого, она из другой материи, она элемент того, что управляет нашими душами, она это особая энергия. Сипат сплел вас воедино с Зуром, эта энергия сплела ваши души, все ваши атомы и клетки и разорвать их уже невозможно. Разорвать может только смерть, и иного быть не может! Этот человек, Натан, твой брат — жестоко ошибся. Сипат невозможно обмануть и перенаправить! Невозможно скопировать душу — она уникальна! И Зур сразу же распознал в твоей копии чужую душу. Ваш сипат не разрушен до конца, но он висит на тонких волосках, словно разрубленный корень — через оставшиеся волокна питание ещё поступает, но дерево уже начинает погибать. Так и у вас. Так грубо и пренебрежительно разделенный сипат начал саморазрушаться из-за вашего отношения друг к другу. Если, например, насильно разлучить пару в сипате, но даже на расстоянии они будут любить друг друга — сипат не прервётся! А если хотя бы кто-нибудь один из них отречется от другого, то их души начнут медленно умирать, изменяя сознание и саму суть существа. Я разыскал одного химерского старца, который мне обо всем этом и поведал. Конечно, такого случая, как у вас с Зуром хроника сипата ещё не знала. И как поведет себя сила в вашем случае нельзя точно предугадать. Но что же получается у нас с вами? Ты намеренно отреклась от Зура, ошибочно считая, что спасаешь его. Ты начала другую жизнь, полюбила другого и позволила своему сердцу задвинуть Зура в дальний угол. А Зур испытал страшное разочарование от такого предательства, этот поступок раздавил и ослепил его душу! Он ощущал физические муки, от которых начал мутиться его рассудок, убивая в нем того самого Зура. Он не смог простить тебя, и это гложет его до сих пор! Сипат убивает каждого из вас по-своему. У тебя погибает сердце, у Зура его суть! Вообще, сипат должен делать пару сильнее, но если оба стремятся к нему. Тогда в сипате они даже могут исцелить друг друга, сила переливается, возрастая и приумножаясь в соединенных душах и телах. Если бы вы снова захотели быть вместе, сипат бы воскрес и исцелил тебя, …но боюсь, что времени отпущенного тебе мало, а на восстановление сипата уйдут месяцы и такое слабое сердце этого не вынесет. Тебе обязательно нужно сделать операцию, Энн! Сердце это что — это лишь мышца. Все чувства и эмоции в душе! Ты не можешь умереть, Энн! Ведь ты умрешь не одна — Зур так же погибнет в ту же минуту. И он это хорошо знает! Я понял, что Зур собрался уйти в другой мир, сейчас он не хочет бороться за сипат. Но я знаю, дочь, что где-то глубоко в душе ты всё ещё любишь его и ты должна спасти вас обоих! Ты должна будешь бороться за пробуждение его сипата, бороться за двоих. Зура нужно вернуть, иначе второе сердце тебе прослужит не долго. Пока сипат не восстановится — вы будете обречены на медленную гибель. А за это время, превратившись в бездушного монстра, Зур может осуществить предсказание — став одним из чудовищных завоевателей в галактике. Скажи мне, ты ведь любишь его?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С замирающим дыханием она слушала Тиара, пропуская все его слова через свою израненную душу, осознавая, насколько они до сих пор связаны с этим уже изменившимся до неузнаваемости химером, который когда-то был их Зуром. И именно тот Зур, которого она любила — сейчас умирал вместе с ней!

— Если ты спрашиваешь о том пирате Зуре, то да, я люблю его и не переставала любить, несмотря на чувства к Илаю. И я сделаю всё, чтобы он вернулся и захотел жить, — тихо ответила девушка.

— Ты должна захотеть этого всей своей душой! Чтобы он почувствовал, чтобы твоя любовь влила силы в его раненый сипат, чтобы разорванные волокна срослись, и в корень влилась жизнь! Но предупреждаю, дочь, это будет нелегко, потому что Зур упрям — он будет всячески противиться. Его чужая равнодушная суть будет показывать свою дикую силу, и справиться с этим ты сможешь, если в тебе будет сильное сердце!

— Я понимаю, отец. Я полечу с Бунном и лягу на операцию, но это займет время, а мне так не хочется расставаться!

— Но ведь ты же вернешься, и мы, не сходя с этого места, будем ждать тебя. …А ты знаешь, интересный парень этот Бунн! — усмехнулся Тиар. — Такой запутанный характер, то он несносный нахал, то рассудительный умник! С каким вызовом, с каким бесстрашием он общается с пиратами. …Но с тобой он другой, Энн, — Пристально взглянул на неё бывалый пират, прищурив один глаз.

— Это не то, что ты думаешь! — сразу же отмахнулась она. — Я знаю, ты хочешь убедиться, не помешает ли мне какое-то новое увлечение бороться за Зура?! Нет, с Бунном мы как брат и сестра. Хотя знаешь, …пожалуй, только он знает меня лучше всех. И не смотря на его несносный характер, мне легко с ним. У тебя хороший сын, Тиар. Наверное, потому что чем-то он похож на тебя, — Энн нежно улыбнулась, потянувшись к отцу, чтобы обнять его.

— Эй! А куда это ты собралась?! — окликнул её Мак, заметив, как Энн скользнула за корабль.

— Я хочу ещё раз увидеться с Зуром, — спокойно произнесла она.

— Тебе мало было вчерашнего? Ведь мы уже всё обсудили, сначала ты полетишь и сменишь сердце, а уже потом мы прижмем Зура к стенке.

— Да, но я хочу увидеть его, пока у меня в груди бьётся ещё моё сердце! Мне очень нужно сказать Зуру несколько слов. А пока меня не будет, может быть, он подумает над ними.

— Эннжи, тебя не пустят к нему, это так же точно, как то, что у меня чёрный цвет кожи. Зур наверняка приказал никого из нас к нему не пускать, — с горечью заметил Мак. — Даже не пытайся, только нервы себе испортишь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мак, но ведь можно найти другой вход? — Энн хитро улыбнулась. — Я даже знаю как. Ты отвлечешь охрану снизу, а я незаметно под покровом ночи проскользну на дроке в окно. Химеры по отношению к нам потеряли бдительность, они высматривают врагов правителя в другом месте, мы уже за внешней линией, где неусыпно бдят дозорные установки.

— А ты не думаешь, что оставшись один на один, Зур в ярости может убить тебя? Я не хочу ему в этом содействовать. Лучше подождать, Энн! — запротестовал Мак.