Читать интересную книгу Посланник - Геннадий Иевлев

Зал был пуст, если не считать группы бешеных, расположившихся по центру зала за сдвинутыми столами. Одно кресло было свободным, видимо оно было приготовлено ему. Бешеные были уже порядком пьяны и громко орали, стараясь перекричать друг друга, но появление Дакка не осталось незамеченным, бешенные, словно по команде, умолкли и уставились в Дакка. В зале, на какое-то время, воцарилась мертвая тишина. Наконец один из них встал и ударом ноги отшвырнув свое кресло, шатаясь, направился к Дакку. Остановившись в метре от Дакка, он уставился в него своими черными беззрачковыми глазами, руки приподняты и сжаты в кулаки, нижняя челюсть ходит туда сюда, словно он что-то пилит в зубах.

Дакк напрягся. Его руки были заняты держанием завернутого в курточку оружия и в случае нападения его пришлось бы бросить на пол, что ему совершенно не хотелось, но и самому оказаться на полу от удара бешеного, ему тоже не хотелось. Оставалось поле, пользоваться которым тоже было нежелательно, так как краями глаз он видел стоявших поодаль кучки безволосых стюардов, которые, наверняка почувствуют его поле. Оставалось надеяться лишь на реакцию и верткость своего носителя. Развязка не заставила себя ждать.

Кулак бешеного метнулся Дакку в лицо. Дакк отклонил голову. Кулак просвистел мимо, лишь чикнув по уху, но тут же навстречу Дакку уже несся второй кулак бешеного. Дакк выгнулся, но все же кулак на своем излете достал его скулу в месте шрама. Хотя тычок получился не сильным, но очень болезненным и заставил Дакка сделать пару шагов назад. Он очутился в фойе. Щека вспыхнула. Дакк начал злиться.

Он оказался перед выбором: либо принять бой и достойно ответить, либо постараться, как-то успокоить бешеного, либо повернуться и уйти. Скандала Дакк не хотел, бешеный же, скорее всего, не хотел никакого мира. Но отступать было не в правилах Дакка. Значит, оставался бой.

Между тем, глаза бешеного заметно посветлели, видимо он превращался в бешеного, уже настоящего. Он двинулся вслед за Дакком, но двери для его шатающегося носителя оказались тесноваты и он ткнувшись плечом в косяк, отшатнулся и вновь ринулся в проем, но теперь уже ткнулся в косяк с другой стороны. Его снова отбросило и он на какое-то время замер, видимо пытаясь понять, что происходит.

Эта заминка бешеного дала Дакку возможность сориентироваться. Он крутанул головой по сторонам — справа от него стояла какая-то тумба. Он шагнул к ней, бросил на неё свой сверток и шагнув назад, оказался лицом к лицу с бешеным, который все же смог сориентироваться и попасть в проем двери.

Дакк не стал ждать, когда бешеный выйдет из проема и окажется в более свободном пространстве, тем более, что он был гораздо мощнее носителя Хоррста, сделав короткий замах левой рукой, он ткнул кулаком бешеному в глаз, который на мгновение замер, видимо пытаясь осознать, что произошло. Этой заминки Дакку хватило, чтобы врезать кулаком правой руки ему во второй глаз. Если от первого удара бешеный даже не шелохнулся, то от второго его голова дернулась назад, он махнул рукой перед собой, словно отгоняя какое-то насекомое.

Но Дакк уже потерял над собой контроль — его кулаки замелькали словно молнии, обрушив на лицо бешеного град ударов, которые, скорее всего, не оказывали на того сколь либо ощутимого действия, так как его голова лишь слегка дергалась, а сам он стоял уцепившись руками за дверные косяки.

Дакк это понимал. Но он так же понимал, что если остановится, то бешеный может выбраться на свободное пространство и преимущество уже перейти к нему. Нужен был мощный и эффектный удар, который бы потряс противника. И он нашел его. Вдруг, подпрыгнув и в полете развернувшись, он нанес бешеному удар твердым каблуком своего ботинка меж глаз. Ему показалось, что что-то хрустнуло и каблук вошел бешеному в голову. Пошатнувшись, тот рухнул навзничь.

Сжав кулаки, Дакк переступил неподвижный носитель бешеного, по лицу которого обильно расползалась красная жидкость жизни и направился к своему пустующему креслу, старясь придать своему лицу как можно белее свирепую гримасу, обводя остальных бешеных тяжелым взглядом.

Все они были на ногах. Двое из них, сжав кулаки, двинулись в сторону Дакка, двое — расставив руки встали у них на пути, остальные вытянув губы в широких усмешках — аплодировали. Видимо этот эпизод был для них обычным событием.

Едва Дакк оказался у своего кресла, стоящий рядом бешеный, перестал аплодировать и взяв со стола бутылку с какой-то розовой жидкостью, наполнил ею пустой бокал, стоявший перед пустым креслом и взяв его, протянул Дакку.

— Рад! — Выкрикнул он.

— Рад! — Прокричал хор аплодировавших.

Дакк немного оторопел. Он не знал, что в бокале, но скорее всего это был какой-то хмельной напиток, так как на столах стояли такие же, полупустые бутылки. Никакого хмеля он не хотел, так как совершенно не представлял, его воздействия на свой молодой носитель, но в тоже время он прекрасно понимал, что если не выпьет его, то вся эта пьяная свора может наброситься на него и тогда он просто так не отделается, а может будет и ещё хуже, он никуда не уйдет отсюда. Выбора не было.

Взяв бокал, он открыл рот и задержав дыхание, вылил туда содержимое бокала и проглотил. У него сложилось впечатление, что он сунул внутрь своего носителя раскаленный стержень. Он застыл, словно окаменел.

Прошло несколько мгновений, прежде, чем огонь чуть поугас и он смог вздохнуть. Поставив бокал на стол, он сел и крутанув головой, увидел перед собой большую тарелку полную чего-то съедобного и подвинув её к себе схватил двурогую вилку и начал торопливо пихать в рот содержимое тарелки.

Вновь раздались аплодисменты. Дакк поднял голову — аплодировавшие его победе, аплодировали опять. Он молча кивнул головой и снова склонился над тарелкой, содержимое которой было достаточно вкусным, а его носитель — зверски голоден.

Через какое-то время перед его лицом появился бокал с хмельным розовым напитком, а в ухо дул поток горячего воздуха.

— Ты герой. За два дня уделал двоих наших за просто так. Мы не подарок, а они полные отморозки. Я тебя уважаю. — Донеслись слова.

Перестав есть, Дакк повернул голову — к нему, перевалившись через свое кресло, склонился сосед и держа в обеих руках по бокалу с хмельным напитком, громко шептал слова. Дакку показалось, что его шепот такой громкий, что его должны слышать все остальные бешеные. Он обвел застолье взглядом, но его опасения оказались напрасными, все были заняты своими делами: двое пытались привести в чувство избитого Дакком бешеного, посадив его в кресло и поливая его голову хмельной жидкостью и теперь было непонятно, что текло по его лицу, толи кровь, толи хмель; ещё двое — обнявшись, орали во все горло, видимо таким образом проявляя свои певческие способности; остальные сидели уткнувшись головами в стол, видимо уже спали; из проема двери выглядывали несколько стюардов, но они были далеко и навряд ли слышали, о чем говорил Дакку его сосед.

— Ты держись меня. Я сам по себе. Маккрас ни с кем. Свободен. Но тебя уважаю. — Продолжал шептать сосед, балансируя бокалами. — Вместе мы сила.

Бокал в его правой руке, вдруг лопнул, видимо от того, что он решил показать, какая они сила. Разжав ладонь, он уставился на пустую руку, затем, отстранившись от Дакка, взял стоявший с другой стороны полный бокал и вновь повернулся к Дакку.

— Рад! — Прохрипел он, протягивая Дакку бокал.

Дакку ничего не осталось, как взять бокал и выпить его содержимое. Маккрас тоже выпил и поставив свой бокал, отстранился от Дакка и уставился в пустую тарелку, стоявшую перед ним на столе. Дакк вновь принялся за еду.

Покончив с содержимым этой тарелки, он поставил перед собой следующую, но едва начал есть, как все перед ним поплыло и он ткнул вилкой мимо тарелки…

Дакк очнулся от толчка в плечо. Он открыл глаза и поняв, что сидит согнувшись, встрепенулся и выпрямившись, покрутил головой — он сидел за столом в своем кресле, рядом сидел Маккрас с выпученными глазами и расплывшейся на все лицо, кривой улыбкой.

Что было с ним после второго выпитого бокала Дакк помнил плохо, в памяти остались лишь какие-то рваные кадры проведенной за столом ночи: он ещё несколько раз пил с соседом за дружбу; что-то ел, тыкая вилкой в какие-то тарелки; даже что-то кричал, возможно, это была какая-то песня, а как его голова оказалась на столе, хорошо, хоть не в тарелке, этого в его памяти не было.

В голове шумело, в горле стоял неприятный ком. Дакк провел руками по лицу — заныл шрам. Он потрогал его — то место куда вчера попал кулаком бешеный, было припухшим. Он повел глазами по сторонам, пытаясь его увидеть, но его за столом не было, как не было и ещё нескольких человек. Остальные сидели с хмурыми лицами, тряся пустыми бутылками над своими бокалами, но выпито было все и в бокалы падали лишь бледные капли. Но стюардов почему-то никто не звал.