Читать интересную книгу Том 6 - Агата Кристи

Пуаро вновь умолк, а Норман Гэйль, запрокинув голову, расхохотался:

— Вы, мсье Пуаро, здорово отгадываете, что намереваются делать люди!

— Вам подошла бы профессия сочинителя, мистера Клэнси! — В голосе Гэйля звучала ненависть. — Да никогда в жизни я еще не слышал подобной смеси клеветы и чепухи! То, что вы навоображали и представляете себе, мсье Пуаро, едва ли может служить доказательством!..

Пуаро мгновение пристально глядел на Нормана Гэйля, потом почти торжественно изрек:

— Возможно. Но в таком случае, у меня есть доказательства!

— Неужели? — с издевательской ухмылкой вскричал Норман Гэйль. — Может, у вас есть доказательства того, как я убил старуху Жизель? Но все пассажиры превосходно знают и подтвердят, что я никогда не проходил мимо нее!

— Сейчас я расскажу вам, как вы совершили преступление! — сказал Пуаро. — Что вы скажете о содержимом вашего чемодана? Вы ехали на отдых.

Зачем брать белый льняной пиджак дантиста? Вот какой вопрос задал я себе. И ответил: потому что он похож на куртку стюарда!

Вот вам весь путь, по которому вы шли. Когда стюарды подали кофе и удалились в другое отделение «Прометея», вы продефилировали в туалет, надели там свой пиджак, набили щеки ватными тампонами, вышли в салон, схватили из ящика в буфетной кофейную ложку, с ложкой в руке быстро направились к столику Жизели. Вонзили дротик в шею жертвы, мгновенно открыли спичечный коробок, выпустили осу, поспешили обратно в туалет, сняли пиджак и, уже не торопясь, возвратились на свое место. Все заняло каких-нибудь полторы-две минуты. Подчеркиваю психологический фактор; никто никогда не обращает внимания на стюарда. Единственным человеком, который мог бы вас опознать, была мадмуазель Джейн. Но вы же знаете женщин! Как только женщина остается одна (особенно если она путешествует в обществе привлекательного молодого человека), она тотчас щелкает замочком сумочки, чтобы взглянуть в зеркальце, напудрить нос и освежить помаду!..

— В самом деле? — продолжал глумиться Гэйль. — Интереснейшая теория; но она абсолютно несостоятельна! Что-нибудь есть у вас еще?

— О! Еще много, — спокойно продолжал Пуаро. — Как я уже утверждал, в доверительном разговоре любой человек способен себя разоблачить... Вы довольно дерзко упомянули, что были на ферме в Южной Африке. Вы только не сказали — это я уже выяснил позже, — что эта ферма была змеиным питомником...

Только теперь впервые Норман Гэйль невольно выказал страх. Он вновь попытался возразить, но слова явно не повиновались ему...

— Вы побывали там, — продолжал Пуаро, — под своим собственным именем Ричардса! Вашу фотографию, переданную туда нами по фототелеграфу, там опознали. По этой же фотографии вас опознали и в Роттердаме как некоего Ричардса, женившегося на Анне Морисо!

Норман Гэйль снова попытался заговорить, но звуки, клокоча, застревали у него в горле. Он мгновенно осунулся. Красивый, энергичный молодой человек внезапно превратился в ясное жалкое существо, чьи губы дрожали, а глаза искали спасительного сочувствия и... не находили его...

— Вас погубила торопливость, — сказал Пуаро. — А начальница «Института Марии» еще более ускорила события, отправив телеграмму Анне Морисо.

Игнорировать эту телеграмму было бы неразумным. Вы внушили жене, что если она не скроет некоторых фактов, то или ее, или вас качнут подозревать в убийстве, коль уж, к несчастью, вы оба оказались в самолете во время совершения преступления. Когда же, встретившись с Анной, вы узнали о ее беседе со мной, вы заторопились еще больше. Испугались, что я узнаю правду от Анны, а может, думали, что она и сама начинает подозревать вас. Вы вынудили ее покинуть гостиницу, усадили в поезд, согласованный с пароходным расписанием. Там вы силой заставили Анну Морисо принять синильную кислоту и зажали в ее руке пустой флакончик.

— Отвратительная ложь!

— О нет! На шее Анны были синие следы пальцев. — Отвратительная, гадкая, гнусная ложь!

— Вы второпях даже оставили отпечатки ваших; пальцев на флаконе!..

— Вы лжете! Я был в пер...

— А-а! Вы были в перчатках? Я полагаю, мсье, что это небольшое признание окончательно изобличает вас...

Побагровев от ярости, с перекосившимся до неузнаваемости лицом, Гэйль кинулся на Пуаро. Инспектор Джепп, однако, опередил его. Схватив Гэйля за руки, Джепп громко и отчетливо произнес:

— Джеймс Ричардс, он же Норман Гэйль! Вы арестованы по обвинению в преднамеренном убийстве! Должен вас предупредить, что все, сказанное здесь вами, будет внесено в протокол и использовано в качестве доказательств. Страшная дрожь сотрясала тело Нормана Гэйля. Казалось, он на грани коллапса.

Двое констеблей в форме, за дверью ожидавшие приказа, вошли в комнату и увели арестованного.

Оставшись наедине с Пуаро, мистер Клэнси в порыве исступленного восторга сделал судорожно-глубокий выдох.

— Мсье Пуаро! — вскричал он. — Это самый поразительный случай в моей жизни! Вы были великолепны!..

Пуаро, скромно потупившись, улыбнулся в усы:

— Нет, нет! Здесь, бесспорно, есть и заслуги инспектора Джеппа. Он прямо-таки творил чудеса, когда доказывал, что Гэйль — это Ричардс! Канадская полиция уже давно разыскивала некоего Ричардса. Подозревали, что девушка, с которой тот одно время был близок, покончила с собой по его вине, причем некоторые детали и факты указывали на то, что это не самоубийство, а убийство...

— Ужасно! — пролепетал мистер Клэнси, каким-то птичьим голосом.

— Гэйль — убийца! — сказал Пуаро. — И как это уже не раз бывало, он был из тех, кто особо опасен, так как он привлекателен и нравится женщинам...

Мистер Клэнси робко кашлянул:

— Бедная девушка, эта Джейн Грей...

— Да, я уже толковал с нею о том, что жизнь бывает очень жестока. Но девочке не откажешь в мужестве! Она сумеет преодолеть трудности.

Пуаро машинально сложил в стопку газеты, разбросанные Гэйлем в его диком прыжке. В одной из газет его внимание привлекло какое-то фото. Это был снимок из колонки светской хроники: Венетия Керр в день скачек «разговаривает с лордом Хорбари и со своей приятельницей», гласила подпись под снимком.

Пуаро вручил газету со снимком мистеру Клэнси:

— Видите? А через год, я уверен появится объявление: «Закончены приготовления, и вскоре состоится свадьба лорда Хорбари и Венетии Керр.» И знаете, кто устроил эту свадьбу? Мсье Эркюль Пуаро! И еще одну свадьбу я устрою!

— Леди Хорбари и мистера Барраклоу?

— О нет! Свадьбы подобных персонажей меня не занимают! — Пуаро доверительно наклонился вперед. — Нет, я говорю о свадьбе мсье Жана Дюпона и мисс Джейн Грей... Этим молодым людям я симпатизирую...

Спустя месяц мисс Джейн зашла в контору мсье Пуаро.

— У меня есть причины ненавидеть вас, мсье Пуаро. — Она была бледна, под глазами темнели круги. Пуаро мягко обратился к девушке:

— Что ж, дитя мое, если хотите, можете меня немножко ненавидеть. Но я уверен, вы предпочитаете смотреть правде в лицо! К чему вам призрачное счастье? В раю Нормана Гэйля вы прожили бы недолго. У таких, как он, есть застарелый порок: они привыкли избавляться от женщин...

— О Норман... — грустно вздохнула Джейн. И, после паузы, добавила: — Я никогда в жизни никого уже больше не смогу полюбить...

— Разумеется, — согласился Пуаро. — Эта сторона жизни уже навеки окончена для вас...

Джейн, не уловив улыбки в его добродушной интонации, кивнула.

— Мсье Пуаро, — сказала она, — теперь все, что мне нужно — это хорошая, интересная работа! Чтобы я могла забыть...

— Я советовал бы вам, Джейн, поехать в Персию с Дюпонами. Это чрезвычайно интересно.

— Но... переговоры с ними обо мне... Разве это были переговоры всерьез? Это не было только для... видимости?

— Наоборот, дитя мое, — Пуаро покачал головой. — Я так увлекся в последнее время археологией и допотопной керамикой, что и в самом деле отправил нашим археологам чек с обещанным пожертвованием! Как я узнал сегодня утром, они весьма надеются на то, что вы присоединитесь к их экспедиции. Вы умеете рисовать?

— Да. В школе я рисовала — и неплохо.

— Отлично. Полагаю, путешествие доставит вам наслаждение.

— Они действительно хотят, чтоб я поехала?

— Даже рассчитывают на это.

— Что ж... — подавляя вздох, сказала Джейн. — Уехать бы поскорее и далеко-далеко. — Ее лицо слегка зарделось. — Мсье Пуаро... — она взглянула на Эркюля с недоверием, — я была неплохим секретарем, не правда ли? Вы... Не будете ли вы так добры...

— Добр? — притворно ужаснулся Пуаро. — Могу вас заверить, мадмуазель, что, если речь идет о деньгах, я — деловой человек! — Он казался таким обиженным, что Джейн поторопилась попросить прощения.

— А теперь, я думаю, — помолчав, с облегчением сказала она, — мне лучше походить по музеям и хотя бы поглядеть на эти доисторические гончарные изделия...