— Вот вам на хлеб, — сказал Чюрлёнис, бросая в шапку последние монеты. — Идите, где-нибудь согрейтесь. Не сидите под дождем. Подал ли вам кто-нибудь, кроме меня?
— Рыбаку попадается когда хорошая рыба, а когда калоша, — ответил нищий. — Скорее наглец станет вежливым, чем скупой даст милостыню.
— А как здоровье, разве не боитесь простудиться?
— Не всем удается прожить дольше, чем жили их родители. Мне, наверное, не удастся.
В луже булькали капли дождя. Солнечное зарево скрылось за фиолетовым облаком. Сгоревший дом еще дымил мельчайшими пылинками. Из гимназии, ежась, вышли гимназисты. Площадь пересекал коричневый сторожевой пес. Он хромал. Фасады домов выглядели серыми на грязном фоне. Перед глазами во всей своей беспомощности, пустоте и ненужности торчал обломок кирпича, а рядом сидел нищий, моливший Бога не дать погибнуть в луже слез. Он проводил глазами удалявшегося Чюрлёниса, но тот не обернулся.
Через окно эту сцену наблюдал директор гимназии. Липа казалась похожей на лисичку, нет — на два зонтика, один больше другого. Нищий сплюнул через свои щербатые зубы и, метая огненные молнии, косым взглядом проводил коллегу из чужого прихода, ковылявшего через площадь по направлению к базилике. Вот узколобые, думал директор. Один просит, другой дает. У человека был испорчен вечер из-за встречи с таким вонючим оборванцем, но красивый жест мог все поправить. И он его сделал. Не настаиваю, что это вирус, который должен быть уничтожен. И все-таки это негодная порода, опостылевшая людям больше, чем смерть с косой. Не велика беда, если они сдохнут поскорее где-нибудь в подворотне, как бездомные собаки. Этот нищий наверняка из тех, что полощет рот вином, тут же гнусно ругаясь или горлопаня нецензурный куплетик. Интеллигент явно перестарался. Отдать последние деньги! Абсурд! Нищий всегда тот же, с деньгами или без денег. Его профессия клянчить, обращаясь к лучшим чувствам. Интеллигент, придя домой, будет рвать на себе волосы.
Презрительно щелкнув языком, директор повернулся к окну спиной и стал чистить ногти.
Эта история, Летиция, хорошо иллюстрирует людские принципы и разный уровень их Коэффициента доброты.
Пока я лицом к лицу не столкнулся с государством Нобль, меня это мало заботило. Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…
Что будем делать? Может, идем куда-нибудь поужинать? Но тебя ждет врач Сэм Гопкинс. Договоримся, если этот вечер тебе понравится, ты съездишь к Гопкинсу и он перельет тебе кровь. Ведь в дружбу входит и забота друг о друге.
— Только, пожалуйста, не будь занудным, как мой отец, — сказала Летиция.
— Не беспокойся. А теперь идем, позвоним моему механику Патрику. Он знает все о Мехико, включая американские рестораны.
Я оставил ее у гостиницы и пошел звонить. Патрик пояснил, где находится американский ресторан «Техас». Просил передать привет метрдотелю Карлу. Сказал, что сожалеет, не имея возможности участвовать в вечере, — пьет вино с Гвидо, механиком из «Макларена». Только что был тост «Механики всех стран, соединяйтесь!» и так далее.
Мы с Летицией сели в такси, и нас отвезли к ресторану «Техас». Мне на бедро давил кошелек с двумя тысячами долларов и я решил в этот вечер быть щедрым. Оставив Летицию в такси, я отправился переговорить с метрдотелем. Услыхав имя Патрика, метрдотель Карл сделался на редкость услужлив и внимателен. Я дал ему пятьсот долларов и разъяснил правила игры. В ней должна была участвовать вся команда «Техаса».
Я сказал, чтобы официант переоделся перед тем, как начнет носить блюда, сказал, чтобы был нанят бродяга, который привяжется к Летиции и инсценирует драку со мной. Не слишком тяжелые удары с падениями и тому подобное. Как можно больше шума и как можно меньше последствий. И еще я ему наговорил всякой всячины — в числе прочего, чтобы были принесены безалкогольные коктейли, поскольку девушке надо оберегаться от ее болезни, а мне от моего алкоголизма. То есть ни тому, ни другому нельзя пить алкоголь.
Однако Летиция не должна знать, что пьет безалкогольный напиток. По сценарию имя Летиции должно было Упоминаться как можно чаще. Чтобы ей уделялось много внимания и почтительности. Я пообещал метрдотелю, что если спектакль мне понравится, я заплачу еще столько же.
Подготовив почву, я пошел к такси за Летицией. Едва мы приблизились к дверям, перед нами возник метрдотель Карл и спросил:
— Вы с Летицией?
— Да, — ответил я.
— Тогда, пожалуйста!
Летиция изумилась, но ничего не сказала.
— Для вас, мисс Летиция, лучший столик, — сказал Карл, проводив нас вглубь зала.
— Откуда он меня знает? — спросила Летиция.
Я пожал плечами.
Подбежал официант.
— Добрый вечер, мисс Летиция, — поздоровался он. — Чего пожелаете?
— А что вы можете предложить? — спросила Летиция.
— Специально для вас мы сварили раков.
Я промычал от удовольствия, а услыхавшая это Летиция рассмеялась. Все шло, как и было задумано.
— А что у вас из напитков? — спросила Летиция.
— Я бы рекомендовал мексиканский коктейль «Чарующий сон». С шампанским, вермутом и соком.
— Пойдет, — сказала Летиция.
Я снова замычал от удовольствия и не остался не замечен. Летиция прыснула. Видно, ей очень понравились эти звуки. Она попросила раков и стала оглядывать зал. Официант ушел.
— О чем ты думаешь, Летиция? — спросил я.
— Вспоминаю, как ты мычал. Так естественно нормально мычал. Можно было умереть со смеха.
— Меня развеселил официант, — сказал я. — Он был таким заботливым, что можно было подумать, будто он твой ближайший родственник.
Я, видно, весь сиял от удовлетворения, потому что Летиция спросила:
— Что это ты так ликуешь? Что такое сравнение придумал, да? Теперь, наверное, весь вечер не успокоишься?
Я скромно опустил голову.
В этот момент я заметил, что метрдотель Карл, стоявший у входа в зал, кивнул бывшему подле него какому-то бродяге, и тот направился прямо к нашему столику.
— Можно пригласить девушку на танец? — спросил он, подойдя.
— Нельзя, — ответил я. — Да и музыка еще не играет.
— Ничего, потанцуем и без музыки, — и он схватил Летицию за руку.
Я вскочил и ударил его ладонью в подбородок. Вернее, не ударил, а мирно хлопнул. Бродяга с грохотом повалился на пол. Поднявшись, он дал мне сдачи. Тогда повалился я. Переворачивая стулья и столики, мы дрались, как два героя ковбойского фильма. Летиция, разинув рот, смотрела, что происходит. Как и полагается супермену, я победил. Бродяга остался валяться, растянувшись на полу. Я поднял его за ремень и за воротник и, в таком виде перенеся через зал, вышвырнул на улицу. Летиция меня поцеловала и погладила мне рукой щеку.