Читать интересную книгу Охота на флагманов - И Кубатько

Несколько дней после этого я пролежал в госпитале, и только тогда смог отойти от глубокой депрессии. Ведь корабль был моим домом. На его борту я чувствовал себя в безопасности, и мне хотелось все время оставаться с ним. Теперь я потерял свой дом, мне стало ясно что эта кошмарная война, которая, я думал, кончится для нас благополучно, окончательно нами проиграна."

Зоммер беспокоился о тех сотнях моряков, которые были заперты внутри корпуса поверженного линкора. Многие из них пробивали себе в это время путь наверх, через различные отсеки. Единственная возможность помочь им - это прожечь отверстия в перевернутом днище. К сожалению, ремонтное судно "Неймарк", на котором было достаточное количество газовых резаков, вышло в море.

Зоммер отослал норвежский катер обратно в Тромсе, чтобы собрать все газовые резаки и доставить лопаты и песок, чтобы соорудить опоры для ног на скользкой покатой поверхности киля. Но он понимал, что пройдет значительное время, прежде чем они смогут начать работу.

Борьба за жизнь

...Боевой пост лейтенанта Хайнца Бернстайна, который служил на линкоре с момента его спуска на воду, находился в главном электроотсеке контрольной рубки, глубоко внизу в стальном чреве корабля, всего в трех палубах от днища. Когда началась атака, и он, и его команда слышали большой шум и чувствовали вибрацию, но не знали, что это такое - стрельба из корабельных орудий или взрывы бомб. Когда корабль начало кренить, он доложил на мостик, что у него прервана связь с турбинным отделением и двумя отделениями электроконтроля, а вскоре получил приказ об эвакуации. Затем свет погас, и команда в темноте вдруг поняла, что не может стоять прямо на ногах; они скользили по сторонам к переборкам, незакрепленные механизмы валились вокруг них. Когда зажглись аварийные лампы, они увидели, что контрольная панель расположилась вверх ногами, а пол поста управления находится у них над головой. Из бывшей палубной переборки, на которой они раньше стояли, сочилась вода. Корабль перевернулся.

Единственным их шансом на спасение, было двигаться вверх, к килю, который, как они надеялись, возвышался над водой. Они поднялись по лестнице в пункт электроснабжения № 3 (обычно расположенный ниже них), по дороге нашли баллоны с кислородом и дыхательные аппараты, которые конечно же немедленно прихватили с собой. Здесь же они услышали удары по переборке и, умудрившись открыть дверь в генераторное отделение № 3, нашли там ещё тридцать два человека.

Теперь между ними и голубым небом было, как они надеялись, только двойное дно корабля, темное, труднодоступное пещерное пространство, в котором обычно находилось жидкое топливо, но которое, к счастью, оттуда вытекло.

Они смогли отвинтить люк, который прикрывал выход, и на них обрушился поток газов. По очереди, друг за другом они пробирались вперед. Теперь над ними была только наружная обшивка, но и спасение могло придти только снаружи. Но придет ли кто-нибудь? Или им суждено здесь и умереть?

Чтобы сберечь энергию, Бернстайн приказал всем лечь и погасить лампы. Снаружи не было слышно ни звука. Временами люди стучали гаечным ключом по обшивке, но ответа не было. Было чертовски холодно. Вскоре воздух стал таким спертым, что люди почувствовали головокружение и вскоре находились на грани потери сознания. Бернстайн приказал открыть один из спасительных баллонов с кислородом. Воздух немного освежился. Люди спали по очереди и стучали в киль.

Утро сменилось полуднем. Все ослабли. Открыли ещё один баллон с кислородом. Продолжали стучать. Но ответа не было.

...В другой части корабля, немного подальше к носу, матрос Герлах находился на своем боевом посту в трансмиссионном отделении, прямо под бронированной палубой. Герлах почувствовал, что корабль кренится, когда со стола полетела стоявшая на нем фотография его жены.

Предохранители на контрольной панели выходили из строя один за другим, затем, когда корабль стал крениться ещё больше, со стоек сорвались блоки с предохранителями.

Вместе с товарищами Герлах решил, что пора убираться. Сначала они думали, что надежда на спасение в том, чтобы двигаться вверх, к главной палубе, но когда они добрались до столовой оркестрантов и обнаружили, что столы, скамейки, инструменты и оружие лежат на потолке, а кубрик заполнялось водой, они поняли, что должны идти туда, откуда пришли.

По пути к ним присоединилось ещё пять человек, выбравшихся из полузатопленного отсека.

Вскоре погас свет. Вода быстро поднималась, и вскоре дошла до бедер. Казалось, что выхода нет. У одного был пистолет и моряки начали думать о том, чтобы пристрелить друг друга, прекратив последние мучения, но никак не могли решиться, кто должен будет начать.

Потом Герлах вспомнил, что у него в кармане брюк есть фонарик. Хотя он и побывал в воде, но зажегся. При свете фонарика они подплыли к водонепроницаемой двери, открыли её и затем нашли ведущую вверх к днищу лестницу. По ней они выкарабкались из воды.

Затем добрались до носового холодильника, потом прошли в машинное отделение, где встретили ещё двенадцать человек. Над ними было двойное дно носовой части, но в отличие от группы Бернстайна, им не удалось найти люк в межобшивочное пространство. Они стояли на потолке машинного отделения и начали стучать по внутренней обшивке. Звуки были достаточно гулкими - нефть вытекла в громадные пробоины и растеклась по воде далеко вокруг линкора, но, к счастью для моряков, не загорелась.

...В группе Бернстайна стучали уже несколько часов, больше для того, чтобы чем-то занять себя, на что-то надеяться. Некоторые уже отказались от надежды на спасение и готовили себя к смерти. Затем внезапно они услышали звуки, о которых так мечтали, - услышали шаги людей по килю, а затем и ответы снаружи на их стуки - простой морзянкой выстукивали: "Ждите. Идем на помощь"..

Все встали, смотрели, ждали.

Вскоре красный огонек газовой горелки показался в днище, а расплавленный металл закапал вниз. Конечно, была опасность пожара или взрыва газов, но на такой риск надо было идти. Вспыхнул небольшой пожар, но его быстро загасили огнетушителем. Затем раздалось легкое шипение - это свежий воздух проник в помещение.

Круглая плита дюймовой стали свалилась вниз, и моряки увидели небо.

"Я Зоммер, - раздался сверху знакомый голос. - Кто там внутри?"

"Бернстайн и ещё тридцать шесть человек."

"Ладно, мы вас сейчас вызволим".

Изможденных людей вытаскивали по одному, сажали в лодки и отвозили на берег.

Таким же образом спасли и группу Герлаха.

За ночь спасатели прорезали ещё несколько отверстий в стальной обшивке в поисках других людей. На следующий день спасатели услышали слабые стуки, пробились через хаос искореженных переборок, и ещё одна группа в шесть человек была поднята на поверхность. Один из них был на грани сумасшествия. Он не хотел уходить, и его вытаскивали силой.

Был установлен контакт с ещё одной группой из трех человек. Лейтенант Меттеганг, Штурм и Дикман попали в ловушку - оказались в отсеке ниже ватерлинии, с заклиненными дверями. Пол (а теперь "потолок") отсека был герметичным, но кислорода в воздушном мешке было не так много. Чтобы спасти троих офицеров, нужно было подобраться с газорезаком через несколько затопленных отсеков и стальных переборок и нужна была, как выяснилось, специальная аппаратура для резки под водой. Такая аппаратура была на "Неймарке", но у спасателей её не было, и люди остались умирать под кораблем.

Всего через прорези в днище было вызволено восемьдесят семь человек. Шестьсот были спасены из воды, 900 были убиты, утонули или задохнулись в стальной душегубке...

Еще до того, как "Ланкастеры" повернули домой, они заметили, что корабль начал переворачиваться и были уверены, что их миссия выполнена.

В ту же ночь пришло подтверждение в сообщении по радио от агента Эгиля Линдберга, которое он послал с чердака морга (морг всю ночь принимал тела с Тирпица, даже тогда, когда Линдберг передавал свое сообщение).

На следующий день это подтвердил и пролетевший над Тромсе самолет-разведчик "Москито". Дальнейших доказательств уже не требовалось, но капитан Деннинг в центре оперативной разведки Адмиралтейства все-таки не мог удержаться, чтобы не узнать, не было ли по этому поводу перехвата "Ультра". Конечно, сообщение было и его перехватили.

"От офицера морской связи в Тромсе

Морской группе Север, флагманскому офицеру, Норвегия.

Тирпиц взорван и затонул.

0946/12/44.

ЭПИЛОГ

Такова история великого и ужасного "Тирпица". Его карьера, столь непохожая на корабль-близнец "Бисмарк" (путь которого был славным и коротким) была долгой, агония мучительной и кончина непроизвольно вызывала сочувствие даже у противников. Правда, корабль выполнял свою нелегкую роль, сковывая своим присутствием вражеские силы, которые могли бы быть использованы в другом месте. Но, в конечном итоге, войны выигрываются наступательными, а не пассивными действиями.