Читать интересную книгу Кривая Империя Книга 1-4 - Сергей Кравченко

Мистификация на фоне кометы встревожила царя. За Никоном послали погоню: отобрать посох и допытаться про «весть». Никон посох и письмо с «вестью» не отдал, но после 5-часовых уговоров обещал всё это прислать в Москву. Позже.

Посох прислал, а вместо тайного письма с «вестью» прислал своё, с обычной волынкой. Но наши сыщики и сами нашли тайного корреспондента. Боярин Зюзин, оказывается, продолжал переписку с опальным и наплел ему, что царь сокрушается о патриархе и в душе вполне созрел вернуть ситуацию на прежнее место. Это была липа, Зюзин просто хотел продвинуться при удачном для Никона обороте. Его приговорили к высшей мере, но государь помиловал, сослал в деревню с конфискацией.

Никон продолжал смущать христианство. Он писал патриархам, ругал царя за налогообложение и звал весь мир на подмогу. Половина патриархов — антиохийский и александрийский без константинопольского и иерусалимского — двинулись в Москву весной 1666 года. Пора им было отобедать. Наши выделили крупные деньги, чтобы их встречать, сопровождать от Астрахани, кормить и поить по дороге. Одних лошадей было дадено 500 штук. Правда патриархи самочинствовали, везли с собой «воров» — печатника Лаврентьева, сосланного в Чечню за подпольную печать «римских соблазнов» (небось, Брантома распечатывал, ловкач!) и наводчика Ваньку Туркина, который сообщал казакам о времени отправки речных караванов с госимуществом. По дороге патриархи расстригли пару попов за порчу вверенного им словесного стада в девичьем монастыре и обычном приходе. Но на это Москва не обиделась.

Встретили патриархов на полную катушку. В специальных речах их называли Серафимами и Херувимами, поили с серебра, кормили на золоте.

За дело взялись лишь на ноябрьские. 5-го числа Алексей три часа втолковывал им расклады, 7-го в совет были допущены наши иерархи. В конце ноября послали за Никоном. Он не поехал. Эти два патриарха ему были не те. Его «ставил» константинопольский, а его нету. Гости обозлились и строго приказали склочнику ехать в Москву немедленно, не ранее 2-00 и не позднее 3-00 ночи 2 декабря, с командой не более 10 человек. Это — чтобы не баламутить народ. Никон приехал сам — в 12 ночи. На другой день позвали Никона «смирным обычаем», но он организовал шумный крестный ход. Вошел грозно, сам читал входную молитву, отказался сесть на лавку с прочими, и пришлось царю встать для объявления своих претензий.

Возникла свара. Придирались к каждому слову многотомного дела, стали уже и обзываться и чуть не толкаться: «А ты кто такой?». В целом, Никон проигрывал. Тогда он стал нажимать на свою чудотворность, сообщать о видениях, о небесном предсказании шестилетнего счастливого патриаршества и последующем мучении. На расспросы, откуда такая весть, многозначительно молчал. Суд продолжался 3, 5 и 8 декабря. 12 декабря 1666 года все духовные участники дела сошлись в церкви у ворот Чудова монастыря. Никону были читаны его вины, потом патриарх александрийский снял с него клобук и панагию (нагрудную подвеску) и провозгласил, чтоб Никон больше патриархом не назывался и не писался, а жил бы тихо простым монахом. «Знаю я и без вашего поучения, как жить», — отвечал Никон. Он красочно изругал «бродяг» — пришлых патриархов и гордо удалился в ссылку. Народ бежал за ним толпой. Опасались беспорядков и еле сплавили сутягу из столицы.

Два года заточения не успокоили Никона. Он неутомимо писал воззвания к царю, присылал доносы о колдовстве и заговорах. Стало известно о его подготовке к бегству. Пришлось посадить Никона под замок, а приживал его разослать по дальним окраинам.

Умерла царица Мария Ильинична. Умер наследник Алексей Алексеевич. Никон известил царя, что он это предсказывал, да царю не доложили, и что беды будут продолжаться пока с него не снимут приговор.

Потом он отказывался благословить царя до освобождения.

Потом послал прощение и благословение.

Потом жалобно извинился за прошлое — было уже Рождество 1671 года.

А вот это подействовало. Царь прислал гонца с извинениями и прощениями. Режим заключения был ослаблен, стали доставляться подарки и приличная еда. Теперь Никону некуда было девать свою желчь, и он отыгрывался на поставщиках кормежки, обслуге и монастырской братии. Жаловался он и Алексею, что денег столько-то рублей, 5 белуг, 10 осетров, 2 севрюги, 2 лососины и коврижек царь прислал, «а я было ожидал к себе вашей государевой милости и овощей, винограду в патоке, яблочек, слив, вишенок», так что, пришлите убогому старцу. Потом на присылку 200 рублей, полотен, полотенец и мехов от юного царевича Петра Никон писал, что шубы из них не выйдет. Послали «добавку к мехам».

Так, по-домашнему, тихо окончилась эпопея Никона, зато вызванный им дух Раскола продолжал носиться над нашей страной.

Наука соловецкая

Соловецкая обитель — малая островная земля — стала оплотом религиозного сопротивления. Алексею пришлось вести с ней настоящую войну. Но власть Алексея была мирской, а власть соловецкая — духовной. На Соловки со всей Руси устремлялись за «наукой» церковные диссиденты и мирские скептики.

Осенью 1661 года в Москву с Юга приехал человек. Он с весны объезжал калмыцкие юрты и уговаривал калмыков служить московскому царю. Теперь этот агитатор заехал доложиться в посольский приказ и проследовал далее — на Соловки помолиться. И всё бы ничего, и крепок был этот малый, и симпатичен, и разумен. И внимательно наблюдал и запоминал он обычаи московские. Вот только глаз у него был чёрен. И фамилия его была — Разин.

Соловецкая наука попала в цель. Разин воспользовался своей популярностью среди донской голытьбы и в 1667 году выдвинул себя кандидатом на должность атамана. Но в те времена донское казачество уже сидело на плотном прикорме у Москвы, а во главе войска Донского уютно расположилась мафия…

Как это происходит? Как укрощается и совращается общество вольных и непокорных? Почему начинают они сквалыжничать за каждую казённую копейку и интриговать за должности и чины? Очень просто. По половецко-татарской схеме:

1. Сначала посылаем дары свободно избранному руководству беспокойного племени. Посылаем «жалованье» и простым воинам. Жалованье не в смысле платы за работу, а в смысле гуманитарной помощи — из жалости к несчастным и из сочувствия их бедности. Теперь они могут спокойно пропустить очередной смертельный поход на турок и весело, всем миром проедать дары данайские. Нападать на дарителей и вовсе охоты у них не возникает.

2. Затем нанимаем кочевников на службу. Если остаются живы, опять получают жалованье и погружаются в дележку.

3. Далее назначаем жалованье регулярное. Ну, скажем, — одна телега серебра в год на всю вольницу. Что происходит? Телега прибывает на Дон. Ведомости, кому по скольку раздавать, в ней нету. Делят сами. Ссорятся. Назначают казначея. Опять ссорятся, идут к атаману. Атаман делит и мирит в свою пользу. Убивают или переизбирают атамана. И так по кругу. Парламент донской ведь так и называется — «Большой круг».

4. Теперь, как при татарах, эти вольные люди начинают ездить в Москву, давать взятки, получать назначение в атаманы. Возникает элита — «старшина». Элита делит дефицитное жалованье, посылает обделенных воевать, организует и выигрывает выборы. Ну, впрочем, что я вам тут объясняю привычные и понятные дела…

Так что, Разин на выборах, естественно не добирает голосов и уходит в оппозицию. Оппозиция тогда находилась в районе Астрахани и волжского устья. Туда к Разину сбегаются обманутые избиратели, раскольники, вольнодумцы, бандиты, в общем, всё самое активное, что есть в нашем народе.

Первоначальный план у партизан был такой. Пограбить на Волге все, что подчиняется закону Архимеда, захватить Царицын, устроить там столицу и жить себе, припеваючи. Ну, и бояр, конечно, резать под самый корешок в отмщение за казненного атаманского брата — дезертира из армии Долгорукого. Месть за казненного брата в нашей Истории — лучший повод для геноцида.

Голытьба повалила под знамя Разина. Богатые казаки тоже тайно давали ему деньги под процент с ожидаемой добычи.

Сначала шайка сидела в Яицком городке и в Гурьеве. Затем, весной 1668 года с 2000 казаков на 40 стругах Разин выплыл из-за острова на стрежень, вышел в Каспийское море и напал на владения иранского шаха. На Дону внимательно следили за походом. Несколько тысяч «воровских» казаков азартно ждали новостей. Разин разорил западное побережье от Дербента до Баку, потерял 400 человек под Рештом и захватил Фарабат. Случилось это так. Переодевшись купцами, казаки заехали на Фарабатский рынок. Шесть дней они гуляли по базару, продавали награбленное и покупали восточные сладости. На шестой день Разин стал в центре базарной площади и заломил шапку. По этому знаку разбойники набросились на купцов и в страшной резне забрали все товары. Был атакован и разграблен шахский дворец. Здесь Разин захватил ту самую красавицу княжну, о которой до сих пор так легко поётся после выпивки.