Я улыбнулась в предвкушении веселья.
– Во-первых, муж должен быть хозяйственным. Я нацелена на построение успешной карьеры, и муж должен обеспечивать мне тыл.
– Какой вздор! – щеки Леорга заалели от возмущения. – Вы ничего не путаете?
– А что? – я деланно удивилась. – Я позволю своему мужу не работать, пусть только детей воспитывает, следит за домом, вкусно готовит и приносит мне кофе в мастерскую. И никакой прислуги, мне важны тепло и забота именно от близкого человека.
Отец и сын смотрели на меня, приоткрыв рты от удивления и возмущения, и только Дарен, кажется, понимал, что я их троллю.
– Может, вы еще штаны наденете, госпожа Танита? – саркастически поинтересовался господин Олберт.
– Штаны – это очень удобная одежда. В них удобно бегать и ездить на велосипеде.
Велосипеды уже успели придумать в этом мире, я видела рассекающих по городу мужчин и несколько женщин. Правда, они ездили в платьях.
– Но это транспорт для простолюдинов! Вам, госпожа Танита, необходим мужчина, который сможет выбить из вашей головы все дурные мысли. К тому же, лекари говорят, что велосипеды вредны для женщин, – вещал с умным видом Олберт. – При езде кровь приливает к голове и делает их вздорными.
– Движение укрепляет здоровье и продлевает жизнь.
– И делает женские ножки стройными, – произнес Дарен и уткнулся в тарелку. Он едва сдерживал бессовестный смех.
– Где вы этого нахватались? – старик Беренгер схватился за сердце.
– Про ножки вынужден согласиться, – внезапно обронил Леорг, но папаша метнул в его сторону яростный взгляд, мол, молчи, дубина великовозрастная. Я тебя тут сосватать пытаюсь, а ты еще артачишься.
– Господа, давайте не будем, – миролюбиво произнесла я и отщипнула виноградину. – За столом дети.
– И вы заражаете их своим вольномыслием! – папаша Олберт нервно дернул подбородком.
– Вы задали мне вопрос, и я на него отвечаю. Позвольте продолжить, – я закинула ногу на ногу и села поудобней. – Кроме всего, мной перечисленного, я бы хотела мужа, к которому у меня будет симпатия. А в идеале – любовь.
– Симпатия? Любовь? Я вас умоляю, – старший Беренгер глянул исподлобья, промокнул края губ салфеткой и скомкал ее в кулаке. Из-за моих слов он готов был улететь на реактивной тяге на Луну, но изо всех сил пытался сдерживаться. – Что за молодежь нынче пошла? Брак по расчету – вот гарант долгой и счастливой жизни.
– То-то матушка умерла так рано, – буркнул Леорг.
Господин Олберт вскинул брови. Это что, бунт на корабле? Сыночек посмел возразить? Мда, а блондинчик умеет удивлять.
– Может, из-за ваших глупых требований вы до сих пор не замужем? – Беренгер-старший думал, что надавил на больное, но как бы не так. Он-то не знает, что я уже стреляный воробей.
– Мне пришлось отсеять множество кандидатов на мою руку. Вы думаете, кроме вас не нашлось желающих поживиться моими талантами?
– Я просто хочу вам помочь. Мой сын – хороший и надежный человек.
– А вы никогда не интересовались, чего желает ваш сын?
Мы со стариком несколько секунд бодались взглядами. Он все-таки сдался и ласково обратился к Леоргу:
– Скажи, сын мой, чего же ты желаешь?
Тот нервно кашлянул и поправил шейный платок, словно ему не хватало воздуха. Готова поспорить, он желает, чтобы папаша его поменьше прессовал.
– Я хочу покинуть ужин, – ответил тот и, не говоря больше ни слова, поднялся из-за стола и быстрым шагом направился к выходу.
– Леорг? Леорг! Вернись немедленно! – сорвался Олберт и гневно стукнул кулаком по столу.
Ой, кажется, сегодня нагоняй ждет не только Тимоша. Еще один непослушный мальчишка посмел взбрыкнуть. Мы переглянулись с Дареном, на лице дракона было написано удивление.
– Какая досада, – произнес он, обращаясь к багровому от гнева господину Олберту. – Воспитывать детей так сложно, верно, старина? Кажется, сватовство сорвалось, жених не явился к алтарю.
– Мне надо закурить. Хейтон! Принеси трубку! – прокричал тот дворецкому, а потом обратился к Дарену: – Выйдем на балкон, чтобы не смущать гостей дымом? Заодно обсудим новую поставку самоцветов. Прошу простить, госпожа Танита. Наслаждайтесь яствами, мы скоро, – и на трясущихся ногах заковылял в сторону балкона.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Выждав пару секунд, Дарен усмехнулся и произнес шепотом:
– Ты неподражаема, Танюша. Здорово ты уделала зарвавшегося старика. А я то думал, что придется вмешаться.
Я вернула ему усмешку.
– Он не на ту напоролся.
Мужчины удалились, оставив нас с детьми одних за столом. Я медленно повернулась к Тимошу, и мальчишка вжал голову в плечи, предчувствуя разбор полетов.
– Что это ты удумал, Шерлок Холмс доморощенный? Что за самодеятельность?
– Ты бы просто так не согласилась пойти, пришлось тебя немного подстегнуть. Ты осторожничаешь где надо и где не надо, – пробурчал он. Но в словах его прозвучало сомнение, а глаза забегали.
Я всплеснула руками.
– И ты решил мной поманипулировать?
Тимош понурился, сделав вид, что шнурки на ботинках ну очень интересные, и он их только заметил.
– Ты в курсе, что дети не должны одни ходить в чужие дома? А если бы с тобой что-то случилось? Если бы они тебя обидели?
– Они бы не посмели. Тем более, ничего же не случилось.
Я закатила глаза к потолку.
– Вот ты умный парень, Тимош, но иногда как вытворишь, что хоть стой хоть падай.
– Он не умный, он форменный дурак, – Варда стащила со стола конфету.
– Сейчас не место и не время, поэтому закончим разговор дома, – предупредила я строго. – А пока знай, что в наказание до самых каникул никаких прогулок с друзьями после школы.
– Но… но… – мальчишка захлопал глазами, однако быстро понял, что спорить себе дороже. – Ладно.
– Вот и славненько, – я кивнула и похлопала его по плечу. – Будешь сидеть за уроками и помогать по дому.
– А извиниться не хочешь, дурачина? Ремень по тебе плачет, рыдает прямо. Зато живот набил, – тоном строгой мамаши произнесла Варда.
– А ты тихоня, только и делаешь, что гадишь исподтишка, – ощерился мальчишка.
– Я хотя бы не такая глупая, как ты.
– Быстро успокойтесь, – шикнула я, пытаясь остановить перепалку. – Варда, не подливай масла в огонь. Мы с ним сами разберемся.
Ох уж эти дети! Они меня до инфаркта доведут. Как вернемся, обязательно поговорю с Тимошем с глазу на глаз. Не дело так себя вести.
Мы прервались вовремя, потому что через минуту вернулись господин Олберт с Дареном. Старик промокал лоб салфеткой и выглядел озадаченным, дракон же улыбался во все тридцать два зуба. Наверное, заключил выгодную сделку.
Я поднялась из-за стола.
– Спасибо за угощение, господин Олберт. Нам пора идти.
Тот рассеянно закивал.
– Да-да, доброй ночи, госпожа Танита. Позвольте отцовский совет, выкиньте эти глупости из головы, а я приструню Леорга. Мальчишка совсем от рук отбился. Уверен, что из вас получится прекрасная пара.
– Это вряд ли. Ваш сын не питает ко мне теплых чувств. Может, у него есть любимая девушка?
Судя по тому, как изменилось лицо Беренгера-старшего, я попала в точку.
– Все это ерунда, просто блажь. Леорг еще молод и сам не знает, чего хочет.
– Я провожу ваших гостей до дома, – любезно предложил Дарен и пожал господину Олберту руку.
Все закончилось куда лучше, чем я ожидала. Понятия не имею, что хочет выведать Тимош, детская наивность и максимализм били ему в голову. Не рассчитывал же он, что старик раскроет ему какие-то страшные тайны и сознается в преступлениях?
На улице успело стемнеть, и лебеди в фонтанах засветились, подпитанные магией. Дети шагали впереди, о чем-то тихо переговариваясь. Мы с Дареном отставали на несколько шагов, я успела вкратце рассказать, как оказалась в доме Беренгеров.
Дракон покачал головой.
– Позволь мне поговорить с ним. Мальчику явно не хватает мужского воспитания.
Я коснулась его локтя.
– Потом, ладно? Сначала я с ним побеседую.