— Она знает, что тебе плевать на ее любовников!
— Конечно, знает, но, может быть, не до конца верит, как и все женщины… Уйти просто так было бы совсем невежливо, а я не хочу обижать ее.
— Проваливай! — повторил капитан и подумал, что на самом деле не испытывает никакой злобы к этому парню. Наоборот, он чувствует, что они с ним… Как бы это сказать? Одной крови, что ли? И поэтому могут быть либо лучшими, надежнейшими друзьями, либо заклятыми врагами. Друзьями им не стать, а врагов у него и так хватает, так что пусть уходит. Только бы дочь не взбрыкнула… Кажется, она уже поняла, что в жизни ей нужен именно он, но еще не научилась отказывать себе в чем-то ради конкретного мужчины. Ничего, перемелется…
Женька спрыгнул на булыжную мостовую, осмотрелся и поднял лицо к предрассветному небу: все! Прощай, Хаатика! Он вновь одинок и свободен! Даже непривычно как-то — ведь чуть не засосало…
Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, как бы избавляясь от шлаков недавнего прошлого, и двинулся по улице в сторону темнеющего за домами массива Священной горы. Впрочем, далеко он не ушел: человек, похожий на нищего, сидевший на корточках у стены дома, поднял голову и посмотрел на него.
Женька встал как вкопанный:
— Вар?!! Ты! Здесь?! Ух!..
В их обычае не было ни объятий, ни рукопожатий, ни хлопанья друг друга по плечам. Женька тоже опустился на корточки, и они минут пять молча смотрели друг другу в глаза, смакуя встречу. Потом Вар-ка сказал:
— Ты знаешь, тут недалеко есть один мир. Там сейчас заваривается жуткая буча. Мне кажется, что нам с тобой надо…
— Угу, — кивнул парень. — А Коля?
— Мы выполнили свою задачу, и он отправился домой. Только есть у меня подозрение…
— У меня тоже! — подхватил Женька. — Вы же с ним как бы двойники! Интересно, он продержится у себя хотя бы до следующего лета?
— Да, чует мое сердце, — улыбнулся Вар-ка, — что мы еще намучаемся с ним.
— Или он с нами, — засмеялся парень и встал. — Пошли, Вар, а то скоро утро, повалит народ, и к окраине будет не протолкаться!