Читать интересную книгу Охотники на ксеносов: Омнибус - Стив Паркер

— Давай, Грамотей! Хватай меня за руку. Цепляйся!

«Грамотей? Когда это мой хадит..?»

Яркий свет взорвался у него перед глазами, вытесняя воображаемый заснеженный пейзаж. По глазам резануло острой болью. Он моргнул и попытался отвернуться. Боль потихоньку прошла. Он моргнул снова. Правый глаз всё-таки ослеп, но генетически усиленный зрачок второго скоро приспособился.

Каррас увидел протянутую бронированную руку. Взгляд поднялся по руке к наплечнику с выступающей древней надписью и знакомым изображением черепа. Передвинув глаза чуть левее, Каррас увидел рыло шлема. Появилась ещё одна рука и сняла шлем, открывая широкое, улыбающееся лицо, изрезанное морщинами и шрамами, но дружеское и открытое.

— Омни? — проскрипел Каррас. Глотку и лёгкие, казалось, набили острым гравием.

Имперский Кулак ухмыльнулся сверху:

— Добро пожаловать из мёртвых, Грамотей! А ты живучий гад!

Эпилог

Масляные светильники мерцали, но тени не колыхались в ответ. С разных концов стола из полированного дерева друг на друга смотрели две фигуры: скрытые капюшонами, спрятанные под масками тени, почти точное отражение друг друга. Всегда те же самые две фигуры. Всегда в той же самой комнате с тем же простым убранством, из которого ничего не было реальным, кроме двух разумов, которые явились на встречу, чтобы пообщаться в тайне. Их перенесли в этот воображаемый интерьер усилия работающих на износ астропатических хоров в их распоряжении.

— В отчёте сказано, что он восстановится, — сказала одна фигура. — Полностью?

— Мой главный медик считает, что потребуется некоторая аугментация, — ответила другая. — Но, если мы перебросим его на Дамарот быстро, он сможет вернуться в рабочее состояние. Тамошний апотекарион может похвастаться таким оборудованием для клеточной регенерации, какого в Империуме больше нет ни у кого.

— А-а-а, те захваченные у эльдар устройства…

— Потребуется время. Ущерб велик. По всем здравым соображениям, он должен был умереть.

— Возможно, вы его недооценили.

— Вам это известно лучше, чем мне. В игре участвует кто-то ещё, но кто — это от меня ускользает.

— Я уверен, это ненадолго. А остальной отряд «Коготь» — они исполнили свою роль как ожидалось?

— Предсказуемы до последней запятой. Несмотря на поверхностные отличия, все космодесантники слеплены из одного теста. Они так стремятся быть героями. Честь и слава постоянно застилают им рассудок. Они по-прежнему явно не доверяют мне, но не думаю, что им стало известно об истинной причастности ордоса к ситуации на Кьяро. Свои клятвы они будут держать.

— Хорошо. Не давайте им послаблений. Если они на самом деле те, кто нам нужен, им придётся вынести гораздо больше, чем во время операции «Ночная жатва». Что касается вашего бывшего следователя: хорошо, что она осталась жива. Редкая возможность для нас. Я думал заполучить только детёныша, но то, что мать выжила, — колоссальный бонус. Мы должны сохранить ей жизнь после родов. Как только её состояние стабилизируется, и она пройдёт надлежащую обработку под наши нужды, будет увлекательно посмотреть, как отпрыск реагирует на неё в закрытом полями Геллера окружении. Мои поздравления. Чёрное семя принесло тот самый плод, которого мы ждали. Лучше и быть не могло, старина. Мы получим свои ответы и, возможно, со временем у нас будет величайшее оружие, какое только наш ордос надеялся получить.

— Её стазисная капсула будет перевезена на ваш фрегат, как вы указали. По нашим ожиданиям, мы достигнем координат места передачи за три недели.

— Мои люди будут ждать. И затем — на Дамарот, так?

— Отряд «Коготь» будет разделён и отправлен на одиночные операции, пока их Альфа восстанавливается. Для операции «Меткий стрелок» на Каркарусе я направлю отряд «Скимитар». К тому времени они должны закончить с орочьим вторжением на Иксио.

— Будем надеяться, «Коготь» скоро будет в полном составе. Сложа руки сидеть нам некогда, даже несмотря на этот успех. Будет ещё немало тупиков и неудач, прежде чем наше долгое путешествие подойдёт к концу. Продолжайте поиски. Продолжайте превосходить мои ожидания.

— А Кьяро?

— Я сам дам разрешение применить обычные меры чуть позже сегодня. Совет Караула на Таласе-Прим меня поддержит. Оборонительные мониторы флота пока будут держать карантин, а корабль-убийца прибудет в течение недели. Не останется ничего.

— Тогда, с вашего разрешения, я откланяюсь. Только, прежде чем вас оставить… Моя сестра…

— Она спит, мой друг, как и прежде. Никаких перемен. Возможно, со временем мы сможем использовать результаты Чёрного семени для её выздоровления. Или, возможно, её излечение пойдёт совершенно по иному пути. Вот почему мне нужно, чтобы вы оставались там, где вы есть, и продолжали делать то, что умеете делать лучше всего. Никому другому я доверять до такой степени не могу.

— Обещаю. Я сделаю всё, что нужно сделать.

— Я знаю. И вместе однажды мы излечим её. Не теряйте веры.

— Бдительность. И пусть Император присмотрит за вами.

— Бдительность, старый друг. In nomine Imperator. Скоро мы поговорим ещё.

Ник Кайм

Дух Машины

— Отслеживаю…

Звуки грубого голоса, отразившись от стенок боевого шлема, вылетели из ротовой решетки. Покрытые засохшей кровью пальцы латной перчатки из черного керамита, обколотого в рукопашном бою, повернули верньер настройки магнокуляров.

— Ждите…

Через поле обзора побежали многочисленные строчки данных. Поверх ограниченного им участка непроходимой белой пустыни возникли сокращенные рунные обозначения, информирующие о скорости и направлении ветра, минеральном составе почвы, температуре и атмосферных помехах. Наиболее важным фрагментом информации, впрочем, оказалось само мутное изображение.

Вдалеке, над бесконечными дюнами, неслись насыщенные кальцитами шквалы, способные ободрать броню. Более опасная угроза ещё не проявила себя, но Зэвс знал, что она где-то там.

Космодесантник недовольно хмыкнул, пытаясь держать себя в руках.

— Заметил что-то, брат Зэвс? — донесся снизу другой голос, несколько приглушенный поднимающимся ветром. То, что начиналось как легкий зефир, переросло в настоящую бурю.

Спрашивавший — более утонченный воин — сидел на корточках в неглубокой известковой впадине, где укрылись остальные бойцы истребительной команды, и смотрел на Медного Минотавра пылающими углями глаз. Саламандр, на правом наплечнике которого красовалась характерная оранжевая голова змия в черном поле, поддерживал третьего воина, с эмблемой Имперских Кулаков на броне. Рядом с ними, склонив голову, стоял на коленях в безмолвном бдении четвертый, а неподалеку лежало тело пятого и последнего члена отряда.

— Погодные условия затрудняют наблюдение, — пробормотал в ответ Зэвс, старательно скрывая усталость. Он снова покрутил ручки настройки — аккуратными движениями, которые казались слишком изящными для такого здоровяка.

Хотя все они носили силовые доспехи, Медный Минотавр был самым широкоплечим в отряде, а его челюсть дерзко выдавалась вперед даже под боевым шлемом.

Вдали возникли призрачные силуэты, проступившие сквозь песчаную бурю, словно смазанные чернильные кляксы на холсте. Минеральные кристаллики и мелкие камушки, несомые ветром, со звоном отскакивали от наплечников Зэвса, царапали золотую кайму и оставляли трещинки на черной голове быка в шелушащемся белом поле.

Некоторые из неясных фигур, бывшие крупнее остальных, принадлежали генноизмененным созданиям с огромными панцирями и клинками, растущими из предплечий. В животе у Медного Минотавра что-то сжалось, и он стиснул челюсти, вспомнив о судьбе брата Фестарона. Погибший Звёздный Фантом сразил немало подобных тварей, прежде чем они выпотрошили воина. Позади крупных чужаков медленно шагали более многочисленные мелкие существа, пригибаясь, чтобы укрыться от ветра. На пределе слышимости раздавались боевые кличи врагов, слегка измененные гибридизацией грудного отдела; в них слышалось нечто птичье.

Зэвс насчитал не меньше пятидесяти созданий, но знал, что их окажется больше. Затем он мысленно пересчитал оставшиеся боеприпасы: тринадцать болтов «адского пламени», четыре «кракена», три «железных бури» и две «цепких сети», плюс два магазина стандартных масс-реактивных зарядов. Не очень-то много.

— Теперь они идут по нашему следу, — сообщил Медный Минотавр остальным.

По прикидкам Зэвса, ксеносов было больше трех сотен. Исходя из текущего состояния истребительной команды, вариант «боестолкновение» исключался. Оставалось только провести «беспокоящую атаку и отступление». Медный Минотавр зарычал — такое положение раздражало его, словно заноза под ногтем.