– Моя жена принесла нам больше несчастья, чем целая дюжина кошек.
– Как же это у меня получилось? – спросила она, отчаянно стараясь заставить Йена продолжать говорить.
– Мне необходимо было вывезти материалы из Египта. Годами я пересылал украденные древности Хьюзу и сэру Томасу сюда, в Коллекцию. – Он поднял погребальную урну. – Иногда они были аккуратно упакованы в основания статуэток, их легко быю вынуть и продать в частные коллекции. Но потом у лорда Баррингтона неожиданно начались приступы угрызений совести. У нее закружилась голова.
– Лорд Баррингтон? Предыдущий хранитель Коллекции?
– Да. Он смалодушничал, начал ныть, что его наверняка отправят в тюрьму, если все это всплывет. Мы не могли доверить сокровище Харити этому старому ослу, поэтому Хьюз и сэр Томас устроили небольшой несчастный случай. В один прекрасный день лорд Баррингтон скончался. Кто, кроме меня, мог стать директором Коллекции?
Он поднял урну и прицелился ею в кошку.
– А потом появилась ты и все испортила. Как всегда!
Йен метнул урну в Нефер. Шарлотта закричала. Экспонат просвистел в дюйме от мордочки Нефер, испугав кошку, так что она прыгнула за стоящий поблизости саркофаг.
Поскольку кошка больше не загораживала ему дорогу, Ахмед бросился к Шарлотте и завел ей руки за спину. Она отбивалась и пронзительно кричала. Йен подошел к ним и заставил ее подняться на ноги.
– Здесь никто не услышит тебя, Шарлотта. Все полицейские, патрулирующие сегодня вечером музей, преданы мне, как и двое охранников. – Йен вытащил из кармана носовой платок. – Но в случае чего… – Он засунул платок ей в рот, так что она чуть не подавилась. – В гробницу, – приказал он Ахмеду, который поволок ее прочь. – Ирония судьбы, не правда ли, дорогая? Ты верила, что я умер в древней гробнице, а теперь тебя саму похоронят там заживо. – Он мимоходом похлопал по известковым блокам. – Вообрази, как твоя смерть чудесно дополнит список проклятий Долины Амона.
Шарлотта попробовала стукнуть Ахмеда ногой под колено. Но он только ухватил ее крепче.
– Нам надо чем-то связать тебе руки. – Йен обвел взглядом галерею.
– Я пытался предупредить вас, миссис Фэрчайлд, – прошептал Ахмед. – Я говорил, чтобы вы держались подальше отсюда, пока сокровище не вывезут. Надо было подождать всего один день. Если бы вы только послушались меня!.. Мы бы убрались отсюда со своим богатством, а вы могли бы остаться в живых. – Он вздохнул. – Теперь у меня на совести будет еще одна смерть.
Шарлотта колотила его ногами, но Ахмед не ослаблял своей хватки. Напротив, он стал толкать ее ко входу в гробницу. Она в ужасе смотрела на тяжело нависшие над входом блоки. Неужели они хотят связать ее и бросить внутрь? Им осталось приложить небольшое усилие – и эти плохо скрепленные камни раздавят ее.
Только бы ей еще раз увидеть Дилана! Если бы только он знал, как она жалеет, что не верила ему. Ей бы хотелось верить ему до самой последней секунды своей жизни. Но теперь ее жизнь кончена. И он всегда будет думать, что она умерла, так и не поверив ему. И не будет знать, как она любила его.
Она попыталась крикнуть и толкнула Ахмеда. От неожиданности тот потерял равновесие и упал. Шарлотта повалилась на него.
– Неужели ты не можешь удержать эту психопатку? – закричал Йен.
Ее руки были теперь свободны, и она быстро вытащила кляп. Хватая ртом воздух, она попыталась вырваться из рук Ахмеда, но турок был очень силен. Ругаясь сквозь зубы, он продолжал волочить ее в гробницу.
Шарлотта впилась зубами в его руку. Ахмед вскрикнул от боли и выпустил ее.
Она встала на колени, собираясь броситься на него с кулаками. Но увидела, что глаза его расширились от страха.
Позади нее раздалось зловещее рычание.
– Уберите эту кошку! – завопил Ахмед, но Нефер уже прыгнула.
В следующий момент Шарлотте показалось, будто она второй раз присутствует при нападении Нефер на Дилана, но теперь на месте Дилана был Ахмед. Клыки Нефер впились в щеку Ахмеда. Передние лапы скользнули по глазам турка, и тут же по его лицу заструилась кровь. Вопли наполнили галерею, отдаваясь эхом от высоких стен. Ахмед пытался сбросить с себя рассвирепевшее животное, но безуспешно.
Внезапно перед ней возник Йен, отрезав дорогу к отступлению.
Шарлотта кинулась на него и сбила с ног. Краем глаза она успела заметить, что Ахмеду наконец удалось сбросить с себя кошку. Истекающий кровью и напуганный, он пятясь заполз в гробницу. Рычащая кошка исчезла следом за ним.
Йен оттолкнул ее.
– Я сейчас убью эту тварь! И тебя вместе с ней! Но он не успел ничего сделать.
Сверху раздался оглушительный звон. Йен и Шарлотта посмотрели вверх. Осколки стекла посыпались на них с потолка, и Шарлотта прикрыла лицо руками.
Ей показалось, будто ее жалят осы или крошечные ледяные иголки впиваются в ее кожу. Вокруг грохотало так, будто начался град.
Когда шум немного утих, она осмелилась поднять голову.
– Какого дьявола, что там такое? – изрыгал ругательства Йен. – Какой дьявол все это устроил?
Знакомое лицо смотрело на них через дыру в стеклянной крыше. Шарлотте захотелось кричать от радости и облегчения.
– Дилан! – вскрикнула она.
Расстояние до пола оказалось больше, чем он рассчитывал, но у него не было выбора. Он разглядел Шарлотту, которая в неловкой позе растянулась на полу рядом с полицейским, по виду похожим на того валлийца, который не пускал его в музей. Правда, теперь стало ясно, что это не полицейский. Это был Йен Фэрчайлд. Это мог быть только он. Йен выглядел не так, каким его помнил Дилан. Но все кусочки головоломки наконец легли на свои места.
Фэрчайлд был наполовину валлиец и очень гордился своими корнями, так же, впрочем, как и Дилан. Ничего удивительного, что он взял себе прозвище Лев. Потому что в отчете Скотланд-Ярда было указано, что отцом Йена был Джошуа Фэрчайлд, а мать была урожденной Элизабет Ллуэ, что по-валлийски значит «лев».
– Я сейчас спрыгну, Шарлотта! – Дилан высматривал, где безопаснее приземлиться. Ничего подходящего не было.
Он решил прыгнуть на крышку гробницы, хотя от сотрясения она могла разрушиться. Но у него не было выбора.
Хорошо, если он только переломает руки и ноги.
– Дилан, не прыгай! – Шарлотта с трудом поднялась на ноги.
Полицейский попытался схватить ее, но она вырвалась и скрылась из виду.
– Ты разобьешься, – донесся до него ее голос. Видно, она спряталась в углу галереи.
– Стой там! Я сейчас! – Дилан держался порезанными руками за неровный край разбитой стеклянной крыши и с замиранием сердца смотрел вниз.
Внизу он увидел Фэрчайлда, который поднимался на ноги. Ему нужно прыгнуть сейчас же, ждать нельзя.