в конце концов скорректировать свой курс: если сначала их главной задачей была охрана здоровья иностранцев, то теперь они, как и позднецинская бюрократия, взяли на себя ответственность за создание системы общественного здравоохранения.
Великая азиатская эпидемия конца прошлого века вызвала дискуссию о том, как лучше защитить Европу. Предыдущие международные конференции по здравоохранению, проводившиеся с 1851 г., были посвящены в основном холере. На конференции, собравшейся в Венеции в 1897 г. с участием китайских и японских специалистов, рассматривались меры по борьбе с чумой. Несколько европейских стран также направили представителей здравоохранения для изучения ситуации в Бомбее, и организация здравоохранения Лиги Наций - предшественница современной Всемирной организации здравоохранения - в конечном счете возникла благодаря этим усилиям по борьбе с чумой.
Международная вспышка чумы, впервые проявившаяся в начале 1890-х годов, была едва ли более "глобальной", чем другие эпидемии XIX века, и менее глобальной, чем "черная смерть" XIV века (которая, скорее всего, была другой болезнью). Большинство жертв было зарегистрировано в Индии, Китае и Индонезии (Голландская Ост-Индия), в Европе умерло 7 тыс. человек, в США - 500, в Центральной и Южной Америке - около 30 тыс. человек. То, что эпидемия более или менее обошла стороной Запад, объясняется не только лучшим медицинским обеспечением в "развитых странах"; противопоставление "первого" и "третьего" миров, ядра и периферии не исчерпывает этой темы. Новая эпидемия была бы невозможна без развития обширных международных сетей, без связи юго-западного Китая с зарубежными рынками. Когда темпы распространения эпидемии ускорились, такие "современные" города, как Гонконг и Бомбей, куда можно было добраться как по морю, так и по железной дороге, на некоторое время превратились в самые опасные места на земле. Низкий уровень гигиены и более тесное сетевое взаимодействие создали базовые условия, которыми могла воспользоваться чума.
Реакция официальных властей не различалась по оси Восток-Запад: микробиологическая революция и лабораторная медицина были еще настолько новы и непривычны в применении к политике здравоохранения, что западные власти оказались не умнее своих азиатских коллег. В таких городах, как Сан-Франциско, люди закрывали глаза на опасность, а в Гонолулу, недавно аннексированном США, районы, населенные китайцами и японцами, сжигались дотла в порядке рефлекса отпущения. В ряде стран иностранные меньшинства, часто с кожей другого цвета, рассматривались как носители инфекционных заболеваний и подвергались более интенсивному медицинскому контролю. Одним из наиболее рациональных подходов к решению этой проблемы был подход, применявшийся в Китае в период становления имперского государства, которое избежало бессмысленных эксцессов, допущенных англичанами в Индии.
Голубая смерть из Азии
В конце XIX века Европа отнюдь не была островом, защищенным от эпидемических заболеваний. В то время как в Гонконге чума распространялась как лесной пожар, в немецком порту Гамбург вспыхнула холера. Ни одна другая болезнь не повергала Европу в такой страх и панику в XIX веке: это было не мимолетное потрясение, которое сегодня есть, а завтра нет, а постоянная угроза качеству жизни во многих регионах мира. Хотя в 1884 г. Роберт Кох во время поездки в Калькутту, финансируемой немецким правительством, открыл бациллу, вызывающую холеру, и тем самым развеял старые спекулятивные теории о ее причинах, прошло еще двадцать лет, прежде чем стало ясно, что замена потерянных больным воды и соли представляет собой простой, дешевый и эффективный метод лечения. До этого момента больные холерой в Европе и других странах вынуждены были подвергаться зачастую совершенно бессмысленным и жестоким медицинским процедурам. Те, кто избежал внимания врачей, пытались обойтись домашними средствами, такими как камфара, чеснок, уксусные пары или горящая смола. В области медицинских знаний Европа до Коха не имела решающего превосходства над Китаем. Шанхайский врач Ван Шисюн в своем "Трактате о холере" ("Хуолуань лунь" [1838; 2-е изд. 1862]) подчеркивал важность чистой питьевой воды совершенно независимо от Джона Сноу и других европейских или англо-индийских светил. Перед лицом холеры люди в Европе были так же беспомощны, как и в других странах; в XIX веке ни разу не прозвучало сигнала "все чисто". Любая болезнь имеет характерную хронологию, отличающуюся в зависимости от места распространения. Это проявляется в полярности Индии и Европы. За многие века Европа привыкла к чуме, не переставая ее бояться и постепенно научившись ее сдерживать. В Индии в 1892 г. она была чем-то новым, и единственными, кто принимал меры противодействия, были европейцы. С другой стороны, холера в XIX веке стала неприятным сюрпризом как для Индии, так и для Европы. В течение десятилетий европейская медицина была не намного мудрее индийской, когда дело доходило до объяснения болезни и разработки стратегий борьбы с ней.
В отличие от дизентерии, брюшного тифа или малярии, холера - болезнь кочующая, она переходит с одного континента на другой, проходит через деревню за деревней, переносится на кораблях и в караванах. Как и чума, она пришла из Азии и часто описывалась людьми того времени как "азиатская холера". Поэтому она вызывала старые страхи о нашествии с Востока, о восточной угрозе. Симптоматика болезни подчеркивала ее ужасающий характер: она появлялась внезапно и теоретически могла поразить любого человека, приводя с вероятностью, подобной чуме (более чем в 50% случаев), к смерти в течение нескольких часов. В отличие от оспы, вызывающей высокую температуру, холера всегда описывается как "простудное" заболевание; в отличие от туберкулеза или чахотки, она не поддается никакому романтизму. Больные не бредят и не впадают в кому, а полностью осознают происходящее с ними. Понос, рвота, посинение лица и конечностей - симптомы, напоминающие острое отравление мышьяком. Холера, по словам историка медицины Кристофера Хэмлина, «не была болезнью, с которой человек живет».
Распространение холеры можно четко проследить на графике. Европейские посетители Индии получили представление об этой болезни еще в начале XVI века. В 1814 г. она стала более распространенной в ряде районов страны, а с 1817 г. произошел впечатляющий рост числа зарегистрированных смертей в Бенгалии. Затем с небывалой для людей скоростью болезнь покинула географические пределы Южной Азии и стала глобальным явлением. Историки медицины выделяют несколько пандемий: шесть в период с 1817 по 1923 год и седьмую после 1961 года. В каждом случае поражает их внезапный конец. Холера исчезала так же внезапно, как и появлялась, и могло пройти еще полпоколения, прежде чем она снова становилась заметной. В 1819 г. она попала на Цейлон, откуда по многопутевым морским путям была доставлена на запад - на Маврикий и в Восточную Африку, на восток - в Юго-Восточную Азию и Китай. В 1820 г. она попала в Сиам и Батавию, а вскоре, двигаясь одновременно