Она подняла глаза и нахмурилась. «Ты в порядке? У тебя усталый вид».
Я был чертовски измотан. И полон отвращения к себе.
«Я в порядке», — настаивал я. «Но я думаю, что пришло время двигаться дальше».
Завел себе девушку? Эти слова эхом отдавались в моей голове.
Ее рука замерла на моей руке. «Двигаться дальше?».
«Я хорошо провел время. Я надеюсь, что и ты тоже. Но нам нужно остановить это, пока кто-то из нас не привязался слишком сильно».
Она уставилась на меня, эти карие глаза были ошеломлены и не мигали.
Блядь.
«Ты имеешь в виду меня», — сказала она, ее голос был едва громче шепота.
«Я имею в виду, то, что мы делаем, это…» Пугает меня до усрачки. «То, что произошло между нами, вышло из-под контроля». "Потому что я не могу доверять себе с тобой", — подумал я.
«Ты привел меня сюда, в общественное место, чтобы порвать со мной? Невероятно».
Теперь ее руки не было, и я знал, что больше никогда ее не почувствую. Я не знал, что могло сломить меня быстрее, зная это или зная, что произойдет, если я не покончу с этим сейчас.
«Послушай, Наоми, мы обе знали, что к чему, когда начинали это. Я просто думаю, что прежде чем кто-то из нас перейдет им дорогу, нам нужно отступить».
«Я такая идиотка», — прошептала она, поднося кончики пальцев к вискам.
«Я знаю, что в следующем месяце у тебя слушание по делу об опеке, и я готов по-прежнему делать вид, что мы вместе, если ты думаешь, что это поможет тебе в суде. И я по-прежнему буду присматривать за тобой и Уэй, пока мы не узнаем наверняка, кто вломился к вам домой».
«Как великодушно с твоей стороны», — сказала она ледяным тоном.
Я мог справиться с гневом. Черт возьми, я мог бы есть злость на завтрак каждый день. Это были слезы, обида, боль, с которой я не мог справиться.
«Я с самого начала сказал, что не желаю большего». Я предупреждал ее. Я пытался поступить правильно. И все же она смотрела на меня так, словно я намеренно причинил ей боль.
А потом внезапно это выражение исчезло. Мягкость исчезла с ее лица, огонь — из глаз.
«Я понимаю», — сказала она. «Меня много. Уэйли много. Всего этого много. Даже в мой лучший день меня слишком много и в то же время недостаточно». Ее смех был невеселым.
«Не надо, Дейзи», — приказал я, прежде чем смогла сдержаться.
Она сделала медленный, глубокий вдох, затем одарила меня небрежной улыбкой, которая была похожа на гребаный удар ножом в сердце. «Я думаю, это последний раз, когда ты можешь указывать мне, что делать, и называть меня Дейзи».
Я почувствовал, как что-то поднимается внутри меня, что не имело ничего общего с облегчением, которого я ожидал. Нет. Это нечто, растущее внутри меня, ощущалось как раскаленные добела грани паники. «Не будь такой».
Она выскользнула из кабинки и встала. «Ты не должен был делать это таким образом. На публике, чтобы я не устроила какую-нибудь сцену. Я большая девочка, Нокс. И когда-нибудь я найду такого мужчину, которому нужна наглая, нуждающаяся заноза в заднице. Тот, кто хочет влезть в мой бардак и остаться на все время. Очевидно, что ты — не он. По крайней мере, ты сказал мне это с самого начала».
Я тоже встал, чувствуя, что каким-то образом потерял контроль над ситуацией. «Я этого не говорил».
«Это твои слова, и ты прав. Я должна была прислушаться к тебе, когда ты произнес их в первый раз».
Она схватила свою сумочку и схватила газету со стола передо мной.
«Спасибо за твое предложение притвориться заинтересованным во мне, но я думаю, что откажусь». Она не смотрела мне в глаза.
«Ничего не нужно менять, Наоми. Ты все еще можешь работать в баре. У вас с Лизой все еще есть соглашение. Все остальное может остаться по-прежнему».
«Мне нужно идти», — сказала она, направляясь к двери.
Я схватил ее за руку и притянул к себе. Это казалось таким естественным, и у этого было еще одно преимущество — заставить ее посмотреть на меня. Узел у меня внутри временно ослаб, когда ее взгляд встретился с моим.
«Вот», — сказал я, вытаскивая конверт из заднего кармана и протягивая ему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Что это? Список причин, по которым я была недостаточно хороша?».
«Это наличные», — сказал я.
Она отшатнулась, как будто я сказал ей, что это конверт с пауками.
«Возьми это. Это поможет тебе и поможет выбраться отсюда».
Она прижала конверт к моей груди. «Мне не нужны твои деньги. Сейчас мне от тебя ничего не нужно. Особенно твои деньги».
С этими словами она попыталась высвободиться. Это был рефлекс, заставивший меня усилить хватку.
«Уери. От. Меня. Свои. Руки. Нокс, — тихо сказала Наоми.
Теперь в ее глазах не было огня. Это был лед.
«Наоми, так не должно быть».
«До свидания, Нокс».
Она выскользнула из моей хватки, оставив меня пялиться ей вслед, как идиота.
39
Разрушаясь вверх, вниз и насквозь
Наоми
Слишком сложно. Слишком много. Слишком нуждающаяся. Оно того не стоит.
Мысли крутились в моей голове порочной каруселью, пока я шагала по тротуару, Нокемоут расплывался вокруг меня сквозь непролитые слезы.
Я устроила здесь свою жизнь. Я создала в своем воображении фантазию. Выпитый послеобеденный кофе и произнесенные шепотом непристойные слова означали нечто совершенно иное. Он не хотел меня. Он никогда этого не хотел.
Хуже того, он не хотел видеть Уэйли. Я взяла свою юную, впечатлительную племянницу и втянула ее в свои отношения с мужчиной, который никогда не собирался быть рядом с ней в долгосрочной перспективе.
Я видела это в его глазах. Жалость. Ему стало жаль меня. Бедная, глупая Наоми влюбилась в плохого парня, который ничего не обещал.
И деньги. Наглость мужчины, думающего, что он может разбить мне сердце, а потом раскошелиться на наличные, как будто я проститутка и как будто это каким-то образом все исправит. Это добавило новый слой к унижению.
Я собиралась пойти к Лизе, симулировать мигрень и провести остаток дня в постели. Потом я собиралась провести запоздалый разговор самой с собой о том, что выбрала не того гребаного парня. Снова.
И когда я закончу читать себе нотации, я собираюсь убедиться, что Уэйли никогда не позволит себе застрять в подобном положении.
О боже. Я жила в маленьком городке из чертовых маленьких городков. Я бы видела его поблизости. Везде. В кофейне. На работе. Это был его город. Не мой.
Было ли мне вообще здесь место?
«Привет, Наоми!» — позвал Бад Никелби, выскакивая из хозяйственного магазина. «Просто хотел сообщить тебе, что я выскочил сегодня утром и починил твою входную дверь».
Я остановилась как вкопанная. «Ты это сделал?».
Он наклонил голову. «Услышал о неприятностях и не хотел, чтобы тебе приходилось беспокоиться о ремонте».
Я крепко обняла его. «Ты даже не представляешь, как много это значит для меня. Спасибо тебе, приятель».
Он пожал плечами, затем неловко похлопал меня по спине. «Просто подумал, что у тебя и так достаточно дерьма, с которым нужно разобраться, и подумал, что тебе не помешал бы перерыв».
«Ты хороший человек, приятель».
«Хорошо»- сказал он. «Ты в порядке? Тебе нужно, чтобы я кому-нибудь позвонил? Я могу попросить Нокса приехать за тобой».
Я быстро замотала головой из стороны в сторону, пока хозяйственный магазин и его владелец не расплылись у меня перед глазами. «Нет!» — рявкнула я. «Я имею в виду, спасибо, но нет».
Дверь "У Дино" открылась, и мой желудок ушел в пятки, когда Нокс вышел на тротуар.
Я отвернулась, молясь о невидимости.
«Наоми», позвал он.
Я пошла в противоположном направлении.
«Наоми, перестань. Прекрати», — сказал Нокс.
Но всего несколькими словами он навсегда лишил меня привилегии слушать его, когда он говорил мне, что делать.
«Не сейчас, Нокс. Я не думаю, что леди хочет говорить с тобой прямо сейчас», — услышал я совет Бада.
«Отойди в сторону, приятель», — услышала я рычание Нокса.
Я была идиоткой. Но, по крайней мере, я была сообразительной идиоткой.