чем именно занималась мне говорить отказывалась, но частенько я видел её вымотанной. Всё же нужно будет поймать её и выпросить всё.
К двум часам, сразу после обеда, я отправился в свою комнату ожидать цесаревича, и он не заставил себя ждать. Ровно в два десять, раздался стук в дверь и не дожидаясь ответа вошёл Родион, нахмуренный и сильно уставший.
— Привет, ещё раз, — падая на диван, сказал он. — Кофе не будет?
— Привет, сейчас сделаю, — ответил я, вставая и направляясь делать кофе. Спустя минут семь, когда я вернулся с двумя чашками чёрного напитка и одну поставив перед цесаревичем, парень отлип от созерцания потолка, отпил напиток и обратно облокотился на спинку дивана.
— Давай, рассказывай, что там у тебя случилось? — спросил он.
— В общем дело вот какое, — не зная, как правильно подобрать слова начал говорить я. — Если коротко, то меня хотят похитить демонопоклонники.
— Эм? — реакция парня была ожидаема: шок, неверие, круглые глаза, но выдержка у цесаревича была отменная, так как он спустя несколько секунд смог взять в узды свои чувства. — Ты уверен?
— Да, информация от тех, кому меня заказали, — спокойно сказал я.
— И ты так спокойно про это говоришь? — всё же удивлённо, спросил он.
— Скажем так, я переспал с этой мыслью и теперь мне проще смотреть на реальность, — ответил я.
— Понятно, — кивнул парень. — От себя могу предложить спрятать тебя, но всё же не понятно, зачем исполнитель сдал своего нанимателя.
— Всё просто, исполнителям не нравится то что творит наниматель и планируют его убрать.
— Понятно, но раз так, то исполнитель должен быть очень сильным, иначе ничего бы у него не вышло, да и даже думать он об этом не стал. Кстати, кто исполнитель?
— Скажем так, кто руководит организацией исполнителей я не знаю, а непосредственно задание выполнять будет Марат, но кто это точно я не знаю, мы с ним знаем друг о друге, но не сказать, чтобы очень хорошо.
— Ясно, — кивнул цесаревич и задумался. — Могу предложить группу поддержки, либо отыграть с подставным лицом.
— Нет, подставного лица не нужно, лучше, поставим на меня маячок и когда я потребуется твои люди захватывают всех демонопоклонников.
— Тоже вариант, но ты сам то справишься? Не погибнешь?
— Не должен, да и кстати, на нашей стороне будет ещё и исполнитель, его вы тоже не должны трогать.
— Обещать не буду, но постараемся, сам понимаешь, очень важно знать, у кого именно заказывают такие операции. Пусть в Империи преступность на низком уровне, но ведь всё же появляется, значит за ними кто-то да стоит.
— Ты меня прости, но в это влезать я никак не хотел бы, мне хватает и своих проблем, а то почем у не стоит трогать, так тут всё просто, я не хочу быть тем, кто предаёт помогающих.
— Понятно, в общем не хочешь влезать в грязь ради процветания Империи, — поджал губы Родион.
— Очень громкие слова, да и грязь бывает разная, то же убийство, его я ещё могу предположить, но предательство, я считаю самым худшим из возможных вариантов, ведь если предал сам, значит когда-нибудь предадут уже тебя, а мне этого очень не хотелось бы.
— Ладно, я тебя понял, и пошёл готовиться, скоро с тобой свяжется один из наших спецов, чтобы вживить маячок.
— Да, и вот ещё, — остановил я цесаревича, когда он начал уже вставать с дивана. — Я бы хотел, чтобы об операции знали, как можно меньше людей, иначе есть вероятность утечки информации.
— Хорошо, тогда только отряд «Тень», у них и специалисты есть.
— Добро, — улыбнулся я. — Тогда буду ждать.
— Тогда я пошёл, а то дел ещё куча.
— Давай и, если потребуется помощь, зови, — сказал я на прощание.
После этих слов цесаревич всё же встал с дивана и ушёл, но кофе всё же допил. А я направился на полигон отрабатывать заклинания.
Шесть дней пролетели незаметно, я мало появлялся на людях и всё свободное время тратил на тренировки. Для стороннего наблюдателя, казалось, что готовлюсь к практическим. Да и сам я придерживался этой легенде, тем более, что она была параллельна истинным намерениям. Почти все воспринимали моё затворничество нормально, но как говорится, в бочке мёда всегда есть ложка дурно пахнущего, в моём случае это оказалась Светлана. На третий день после получения известий от Марата, вечером, ко мне пришла Светлана, до этого мы с ней в живую не виделись, я даже на обед приходил всегда позже, а всё общение шло через телефон: звонки, сообщения, передача фотографий. Но видимо на девушку не выдержала и решила всё расставить по своим местам.
— Привет, чай, кофе? — как только я открыл дверь и увидел, кто за ней стоит, сразу понял, что разговор будет не из лёгких, и скорее всего не из приятных.
— Привет, — сухо поздоровалась она, заходя в комнату. — Спасибо, но не буду, я поговорить.
— Хорошо, — улыбнулся приветливо я. — Давай тогда присядем.
Мы прошли к дивану, девушка села на один край, я на другой, на несколько секунд наступила тишина, я ожидал от неё первых слов, ведь знал, примерно, что сейчас будет. Пусть я с этим и не сталкивался лично, но видел, как протекают разборки и теперь мне на своей шкуре придётся это ощутить.
— Иван, скажи, ты избегаешь меня? — задала она логическое начало разговора, разрывая тишину.
— Свет, с чего ты это взяла? Разве мы с тобой не общаемся?
— Но мы полностью перестали видеться, уже три дня как, да и до этого мы не так уж и часто виделись!
— Понимаю, но я сейчас занят тренировками, — спокойным голосом сказал я.
— То есть они важнее чем я? — вот и главный вопрос.
— Естественно нет, — не меняя интонации сказал я, а после и сам перешёл в наступление. — Но скажи мне, кто мы друг для друга?
— Эм, в каком смысле? — не поняла девушка.
— В прямом, кем мы являемся, какие у нас отношения?
— Ну мы друзья, как я думаю, — немного неуверенно начала она. — И даже больше, хоть официально и не объявляли об этом.
— Да, я тоже считаю тебя своим другом и даже больше, но можем ли мы быть этим большим?
— Да, можем, — уверенно сказала девушка. — И мне плевать на всё и всех!
— Хорошо, тогда у меня вопрос, если бы моей жизни угрожала опасность, а для её устранения требовалось бы тренироваться, что бы ты сделала?
— Конечно помогла всем чем можно, могу нанять тренеров, книги, да всё что потребуется, — уверенно сказала она, но вдруг замолчала о чём-то догадываясь. — Только