Читать интересную книгу Плевицкая. Между искусством и разведкой - Елена Прокофьева

"Был ясный майский день. Полицейский комиссар Белен, сидя в своем кабинете в здании Сюртэ Насиональ, занимался текущими делами. В дверь постучали.

— Войдите.

— Я — духовник мадам Плевицкой, — сказал вошедший русский священник.

— Несколько раз в год я навещаю ее в тюрьме и стараюсь облегчить ее душевные страдания. Она очень больна. Конец ее близок. Она знает об этом. Прежде чем предстать перед Богом, она очень просит вас повидать ее. Вы — единственный полицейский, кому она доверяет. Прошу вас побывать у нее, и пусть она спокойно закончит свои земные дни. Очень прошу вас сделать это поскорее.

На следующее утро Белен, инспектор Баску и переводчик сели в поезд и выехали в Ренн. Это было в судьбоносный день 10 мая 1940 года, когда армии Гитлера начали свой неудержимый победный марш по полям Голландии, Бельгии и Франции.

Выйдя на вокзале в Ренн, Белен и его спутники вошли в расположенное вблизи громадное серое здание каторжной тюрьмы. Директор тюрьмы разрешил Белену свидание с Плевицкой.

Исхудавшая, постаревшая на двадцать лет, вся в морщинах, Плевицкая несколько часов подряд рассказывала о своей жизни, начиная с детства и кончая днем похищения Миллера.

— Я люблю генерала Скоблина. Он моя самая большая любовь. Жизнь мою отдала бы за него. Три года не вижу его, умираю от тоски по нему. Его нет, нет, нет, ничего не знаю о нём, и это убивает меня. Я скоро умру. Не знаю, где он находится, как, поклявшись, сказала вашим судьям. Но вам одному, миленький мой, хочу открыться, чтобы вы знали, что я утаивала от суда до сих пор.

Мой дорогой муж, генерал Скоблин, был очень честолюбив. Вы знаете, был он властным человеком. Его власть на себе знаю.

Чуть что, спрашивала о его делах, так он сразу начинал орать на меня. И я была ему покорна, никогда не перечила.

Верьте мне, крест святой, верно служил он генералу Кутепову. Несколько лет верен он был и генералу Миллеру. А потом, как пришел Гитлер к власти в 1933 году, так с Колей приключились перемены. Стал он тогда насмехаться над Миллером и захотел занять его место, возглавив РОВС. А врагом Миллера стал он в 1936 году. Тогда правительство Народного фронта захотело подружиться с СССР. Наперекор Миллеру Коля мой ратовал за союз белых русских с немецкими вождями, он-то надеялся, что силой восстановят царский строй в России. Тогда же он рассказывал о встречах и разговорах с советскими деятелями. И идеям СССР стал сочувствовать. Ну тут я и поняла, что Коля изменил генералу Миллеру. А Коля жил на деньги от моих концертов. Я купила ему автомобиль и дом в Озуар-ля-Феррьер. Когда исчез генерал Миллер, в тот страшный день 22 сентября 1937 года, были мы вместе в Париже. Чудилось мне, что муж мой в опасности. Не спалось ему сперва, едва забылся к 11 часам. А потом, вздрогнув, словно душил его кошмар, весь в поту, он пробудился. Я нежно обняла его, приласкала. Он плакал, говоря: "Прости меня, Надюша, я несчастный человек. Я — предатель". И стал мне рассказывать: "Я обманул Миллера, сказав, что везу его на политическое свидание. Я отвез его в Сен-Клу, в указанный мне дом, а там он попал в руки врагов. Миллер спокойно сидел в моей машине. Мы въехали в Сен-Клу, вошли в указанную мне виллу. Нас приняли трое мужчин, хорошо говоривших по-русски и по-немецки. Генерала Миллера провели в соседнюю комнату а я остался в передней. Прошло минут десять, мне предложили уйти. Я спросил: "Могу я повидать генерала Миллера?" Меня ввели в небольшой салон. Миллер лежал на диване. Он не шевелился. "Что вы с ним сделали?" — спросил я. "Он спит, ваше превосходительство, мы сделали ему укол", — ответил по-французски один из этой тройки".

— Я рассказала вам всю правду. И больше я ничего не знаю, — закончила Плевицкая свое длинное, обильно политое слезами повествование.

Белен хотел верить ей, ведь они перила в Бога! Но сомнения не покидали Белена. Он хотел проверить "исповедь" Плевицкой. Но стремительное наступление немецких армий, нежданный обвал Франции и ее капитуляция не позволили Белену обследовать таинственную виллу в Сен-Клу, где трагически оборвалась жизнь генерала Миллера".

VIII

Сейчас уже доступна информация о том, что генерал Миллер был привезен на Лубянку, многократно допрашиваем, был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания и расстрелян во внутренней тюрьме НКВД 11 мая 1939 года.

Генерал Скоблин добрался до Мадрида, где погиб во время бомбардировки.

IX

Никому точно не известно и то, как и от чего умерла Надежда Васильевна Плевицкая.

Точнее, кому-то, конечно, известно, но не нам, потому чти сюда в девяностые из тех страшных, воистину роковых сороковых годов дошло очень немногое. Или — слишком многое.

Три разных версии смерти русской певицы Надежды Плевицкой. Только одна из этих версий — правдивая. Две — вымысел: подобный тому, что сопровождает жизнь и особенно смерть всех знаменитых людей.

Версия первая — официальная: Плевицкая тихо умерла в тюрьме. От тоски, незаметно точившей ее все время после отъезда из России, но особенно навалившейся после суда, после страшных обвинений, после предательства любимого. Певчие птицы редко приживаются в клетке. Чтобы пойманный соловей выжил, нужны особый уход и забота. А какой уж уход и забота во французской каторжной тюрьме, где и по-русски-то никто не говорил! Вот и зачахла русская соловушка. Не вынесла неволи и безнадежности.

Памятник Надежде Плевицкой в с. Винниково. Скульптор В.М. Клыков

Версия вторая — детективная: Плевицкая была отравлена по приказу НКВД. Потому что действительно была тайным агентом. Потому что много, а главное — многих, знала. Захватившие Францию фашисты не могли в конце концов не заинтересоваться делом "советской разведчицы". Как разведчицей, Плевицкой мог заняться абвер; а как "коммунисткой" — даже гестапо. А допросов, проведенных со свойственной немцам изощренностью, она бы просто не выдержала — и без того уже раздавленная скандальным процессом и предательством "товарищей", измученная тюремным заключением.

О том, чтобы устроить ей побег, речи, разумеется, не шло: разоблаченная и развенчанная в кругах русской эмиграции, Плевицкая уже не представляла никакой ценности для НКВД, тем более что главную свою функцию они со Скоблиным успешно исполнили, — хлопотать о свободе для нее теперь не имело смысла. Да "товарищи" и не пытались ей никогда помочь. Но оставить ее в живых тоже не могли. Это было бы неразумно и опасно. Плевицкая была тем "следом", по которому немцы могли бы выйти на других советских агентов. "Товарищи" предпочитали не оставлять следов. И Плевицкой поднесли яд.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});