Поля развернулась резко, неожиданно, и оператор не успел спрятать ироничную усмешку, искривляющую губы. Зато Ирина по-прежнему была сама невозмутимость. Она с самого начала ничего не сказала по поводу ухода Поли из казино и теперь продолжала делать вид, что абсолютно ничего не произошло. Тем не менее было ясно, что она все прекрасно понимает. И Поля вдруг прониклась благодарностью к этой чужой, собственно, женщине за то, что не читалось в ее глазах ни осуждения, ни пошлого намека на дамскую солидарность…
Уже в обед, когда они наскоро перекусывали в небольшой пиццерии на углу, Поля решилась завести разговор на волнующую ее тему.
— Ира, мне бы хотелось сделать свой собственный пробный сюжет. В общем-то, с Натальей Валерьевной мы об этом предварительно договаривались, — она отставила в сторону высокий бокал с коктейлем и пальцем отвела в сторону соломинку.
— Эксклюзивное интервью с кем-нибудь из звезд? — встрял Володька.
— Если такой случай представится, то и это, естественно, тоже, — ответить Поля постаралась как можно более спокойно, понимая, что лучше не наживать себе врагов без крайней на то необходимости. — Но вообще я хотела бы сделать зарисовку из вечерней жизни фестивального Лидо, когда небожители, возвращаясь из ресторанов, клубов и казино, всего на несколько минут становятся обычными людьми. Как папоротник, который расцветает в одну-единственную колдовскую ночь…
— А у тебя богатый опыт по части вечерней жизни знаменитостей? — снова невинно поинтересовался Кузнецов.
— Нет, небогатый. Но я предполагаю, что сюжет получится интересным… И еще, Володя, нам придется работать вместе, так что давай сразу расставим все точки над «i»: что именно тебя не устраивает?
— Бог с тобою, Полин. Все прекрасно. Никаких претензий у меня нет.
Поля поняла, что Володя пошел на попятный. Ей тоже не хотелось развивать конфликт. Но тем не менее неприятный осадок на сердце остался. И она вдруг с каким-то ужасом почувствовала, что весь ее энтузиазм стремительно тает, как песок в стеклянных часах. Но все же заставила себя переспросить.
— Ну так как же, Ира?
Та неспешно отправила в рот последний кусок пиццы, запила его коктейлем и задумчиво произнесла:
— Ну что ж, действуй-злодействуй!
— Только сегодня вечером не получится, — уже совсем миролюбиво проговорил Володька. — У небожителей торжественный фуршет, так что из Дворца Кино они будут расползаться маленькими и большими кучками. Где уж в таких условиях рисовать их романтичные телепортреты!
— Фуршет? Я как-то упустила это из виду, — пробормотала Поля и поняла, что голос ее прозвучал фальшиво до безобразия…
До вечерней журналистской охоты оставалось еще несколько часов, и после обеда они разошлись по своим номерам отдохнуть. Все-таки и климат был непривычный, и жара — истомляющая, и напряжение — просто ужасное. Ирина так вообще заверила всех, что прямо с порога рухнет в постель и проспит до самого вечера безмятежным сном ребенка. Кузнецов собирался покопаться в камере, забарахлившей в самый неподходящий момент, а Поля подумала, что неплохо будет искупаться. Она забралась в ванну с ароматической пеной, надеясь, что ей никто не помешает, и рассчитывая расслабиться как следует. Но покайфовать не удалось. Только она успела погрузиться в воду по подбородок, как раздался настойчивый, заполошный стук в дверь. О том, чтобы продолжать принимать ванну не могло быть и речи: особой невозмутимостью Поля не отличалась, да и, кроме того, мало ли что могло случиться?..
Выбравшись из розовой с белыми мраморными прожилками чаши и накинув халат, она подбежала к двери. Как и следовало ожидать, за порогом стояла Ирина.
— Так, быстро суши волосы, — скомандовала она с порога, — и вообще приводи себя в порядок. На твое имя поступило приглашение на сегодняшний фуршет, так что блаженствовать будешь потом… Мне, кстати, тоже поспать не дали!
— Понятно, — Поля отступила на шаг, пропуская ее в номер. — Ты проходи, пожалуйста…
Впрочем, Ирина и не нуждалась в приглашении. Пройдя через всю комнату, она плюхнулась в глубокое кресло, закинула ногу на ногу и, отвернувшись к окну, закурила. Ее, похоже, совершенно не смутило ни Полино краткое «понятно», ни вообще странность ситуации.
— Ты, кстати, тоже неплохо устроилась, — проговорила она, выпустив в потолок струйку дыма. — Все в модной бежево-коричневой гамме, и кондиционер, что называется, «супер-супер»… Работает-то хорошо?
— Не жалуюсь.
— Ну ты еще ко мне в гости заходи, тоже посмотришь… Вообще даже странно, что в этот раз все так цивилизованно. Я, помнишь, тебе про Сан-Себастьян говорила? Так там мы жили втроем в номере, чем хочешь клянусь, три на четыре метра! Из всех удобств только какой-то перекореженный телевизор и холодильник. Командировочных, естественно, три копейки, чаек кипятили в банке… Это сейчас Лаварев вроде развернулся, так и позволяет нам пожить немножко на широкую ногу.
— Лаварев? Это… — Поля наморщила лоб, пытаясь припомнить.
— Да директор, директор наш. Его подпись стоит на всех твоих бумажках. Ты ведь его и не видела еще?.. Вообще-то мог бы и удостоить победительницу конкурса аудиенции… Нормальный мужик, молодой относительно. Единственный недостаток — женат.
Ирина замолчала, в очередной раз глубоко затянулась и с вниманием ученого-исследователя принялась рассматривать сигарету, зажатую между средним и указательным пальцами. Молчала и Поля. И эта пауза, дождевым облаком висящая в воздухе, становилась все более и более мучительной. По коридору, шелестя сверкающими колесиками, проехала тележка официанта, развозящего по номерам обеды и завтраки. Где-то хлопнула дверь.
— Послушай, — Поля сняла с головы полотенце и села в кресло напротив, — мы ведь обе говорим сейчас совсем не о том, о чем думаем? Какие-то там командировочные, интерьеры, Лаварев какой-то… Ты ведь хочешь меня спросить, как получилось со Стеффери и что я теперь собираюсь в связи с этим делать? Ясно ведь, как белый день, что это приглашение на фуршет не случайность, об этом и говорить как-то даже глупо.
— Ты особо-то не горячись! — Ирина бросила на нее насмешливый взгляд. — Как получается у мужчины с женщиной, я и сама знаю, не маленькая, а что ты собираешься делать?.. Это уж, извини, тоже твои личные проблемы. Впечатления законченной идиотки ты не производишь. Да и сейчас не «холодная война», за связь с иностранцем в застенки КГБ не посадят… Так что думай, думай. Только помни об одном: существует такое понятие, как профессиональная этика, и если ты сделаешь пусть самый даже расчудесный материал не совсем порядочным способом, то это будет… как бы тебе сказать?..