Первый объект, который они посетили, находится всего метрах в трехстах от базы. Это то самое «офицерское общежитие», – красивое трехэтажное строение, смахивающее на небольшую гостиницу – в которое определили после зачисления в штат Спецотдела старшего лейтенанта госбезопасности Валерия Сотника.
«Лексус», миновав пост охраны, остановился у входа. Полковник, коснувшись плеча сидящего впереди молодого сотрудника, задал вопрос, который тому показался весьма странным:
– Сотник, ты здесь разместился, в этом служебном общежитии?
– Да… то есть… А почему вы спрашиваете, товарищ полковник? – Сотник обернулся и с удивлением посмотрел на начальника. – Можно подумать, что вы не в курсе?!
– Отвечай на вопрос!
– Да, я разместился в этом самом общежитии.
– Номер жилого блока?
– Номер комнаты?
– Да.
– Двадцать семь! Но я не понимаю…
Теперь уже начальник хлопнул по плечу своего водителя.
– Сходишь вместе с Сотником. Убедись, что там все чисто.
– Там, между прочим, мои вещи…
Сотник, не дождавшись разъяснений от начальника, выбрался вслед за водителем из машины. Они поднялись на второй этаж; остановились в коридоре напротив двери с табличкой 27.
Валерий достал из кармана портмоне. Карты с чипом, которую ему выдали при вселении в эту спецслужбистскую гостиницу, – а именно, «смарткарты», при помощи которой можно было открыть цифровой замок выделенного ему жилого блока – в не нем не обнаружилось.
– Я не могу открыть дверь, – сказал он сопровождающему.
– Почему? В чем проблема?
– Нет карты! Не знаю, куда она подевалась.
– Вы никому ее не передавали? Вспомните хорошенько!
– Это исключено. Карта все время была в портмоне; я ее никому не то, что не передавал, но и не показывал. – Сотник задумчиво пригладил короткий ежик волос. – Пойду, схожу вниз. Спрошу у коменданта запасной «ключ».
– Нет необходимости, – в руке водителя Левашова, словно материализовавшись из воздуха, появилась пластиковая карта. – У меня при себе «вездеход»…
Он вставил карту в прорезь считывающего устройства. Раздался тихий щелчок; водитель открыл дверь и кивком пригласил Сотника первым пройти вовнутрь.
Валерий вошел, огляделся. Номер был убран; постель идеально заправлена – похоже, поменяли даже белье. Он открыл дверцу шкафы…тот был пуст! Заглянул в тумбочку; она тоже пустовала. Сотник открыл дверь туалетной комнаты. На держалках висят новые полотенца; стаканчик для зубной пасты и щетки пуст, исчезли станок для бритья, пенка, лосьон и надорванная упаковка лезвий…
– Ничего не понимаю, – пробормотал под нос Сотник. – А где же мои вещи? Куда они подевались?
– Что-то не так, коллега? – спросил водитель Левашова.
– Кто-то унес мои вещи!.. Все же надо переговорить с комендантом или дежурным по общежитию. Они наверняка в курсе.
– Не надо с ними говорить, – сказал водитель, запирая номер «вездеходом». – Не имеет смысла. Они о вас ничего не слышали; вас они даже не узнают. Вы здесь никогда не проживали. Мы пришли сюда как раз за тем, чтобы воочию в этом убедиться.
Он жестом показал Сотнику, чтобы тот следовал за ним – к лестнице и далее на выход. Но Валерий решил поступить по-своему…
Сотник постучался костяшками пальцев в дверь номера напротив. Человек Левашова, остановившись чуть дальше по коридору, повернулся к нему лицом и стал спокойно наблюдать за дальнейшим развитием событий.
Послышались шаги… Дверь распахнулась; на пороге стоял напарник Сотника по дежурствам на Третьем посту. За спиной у Зимина на полу – между столом и постелью – лежит раскрытая дорожная сумка. На кровати видны аккуратно упакованные, разложенные по пакетам личные вещи.
– Я вижу, ты не тратишь времени даром, Евгений? – Сотник кивнул на раскрытую сумку. – Что, уже сегодня отправляешься в пансионат?
– Эмм… я не понял?! – Зимин уставился на него немигающим взглядом. – А вы, собственно, кто такой?
– Валерий Сотник.
– А мы что, знакомы? – удивленно, и в то же время с настороженными нотками спросил Зимин. – В первый раз слышу эту фамилию… Не напомнишь, где мы встречались прежде? И когда?
– Всего час назад. В кабинете у начальника.
– Ты обознался, приятель, – сказал Зимин. – Ты меня явно с кем-то перепутал, – угрюмо добавил он, после чего захлопнул дверь своего номера.
Когда Сотник и сопровождавший его сотрудник вернулись в «лексус», Левашов поинтересовался:
– Ну как там?
– Чисто, – сказал водитель. – Никаких следов.
– А к Зимину он стучался?
– Да.
– Сам додумался?
– Так точно, – сказал водитель. – Но Зимин его не признал.
– Не признал, говоришь, – пробасил Левашов. – Прекрасно! Ну, а теперь едем в центр!
– Минутку… – Сотник повернулся к начальнику Спецотдела. – Как это все прикажете понимать, товарищи полковник? Где мои вещи? И почему это вдруг мой напарник перестал меня узнавать?
– Всему свое время, Сотник, – уклончиво заметил полковник. – Время спрашивать, и время получать ответы.
Спустя примерно около получаса «лексус» свернул с Большой Дмитровки в Петровский переулок.
– Уверен, что именно сюда свернула редакционная машина? – спросил у Сотника начальник.
– Уверен.
– Куда именно они повернули? У какого здания останавливались?
– Надо чуть дальше проехать, – негромко сказал Сотник. – Я покажу.
Джип с тонированными стеклами, не позволяющими разглядеть извне тех, кто находится в салоне, медленно катил вдоль Петровского. Сотник не повторил той ошибки, которую он сделал в ходе предыдущего проверочного выезда. Он на это раз не перепутал стороны; он придерживался вывода, к которому пришел ранее – наблюдаемое в некоем зеленовато-сером континииуме, если речь об очертаниях городских кварталов и конкретной локации, имеет в реальности зеркальное отображение. Проще говоря, то, что казалось ему в том своеобразном призрачном мире левой стороной улицы, на самом деле является ее правой стороной, и наоборот.
Он также помнил преподанный ему Левашовым тогда, в ходе выезда на поиски объекта, расположенного где-то на улице Лобачевского урок; а потому сейчас, в данную минуту, был предельно внимателен и точен.
– Приближаемся к арочному проезду… Справа от нас!
Левашов тут же коснулся ладонью плеча водителя.
– Притормози на минутку!
«Лексус» мягко затормозил напротив арки, через которую можно въехать во внутренний двор. Арки, перегороженной сейчас закрытым шлагбаумом и дополнительно «запертой», закрытой – как и внутренний двор – от любопытных взглядов стоящим в этом проезде массивным черным фургоном.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});