– Спасибо тебе за заботу.
– Знаешь, мне никогда не были нужны женщины, – признался Рид, глуповато ухмыльнувшись. – Разве что когда… – Он замялся, подыскивая такие слова, которые не обидели бы Эрику и в то же время позволили бы ей понять его чувства. – Я хочу сказать, что… Ну в общем, поскольку я мужчина…
Эрика рассмеялась хрипловатым смехом:
– Я понимаю то, что ты пытаешься мне сказать, Рид. Поверь мне, чувства мужчин не являются для меня загадкой. Я ведь была замужем, ты же знаешь.
– Думаю, ты не совсем меня понимаешь. – Раздраженно вздохнув, Рид начал все сначала. – Я, конечно, не ангел и, чтобы заработать немного денег, делал такое, о чем сейчас и вспоминать-то не хочется… Но когда я с тобой, у меня такое странное чувство… Хотя я тебе в отцы гожусь… – Рид снова замолчал. – Черт подери, Эрика! Я не знаю, как сказать тебе, чтобы ты поняла. – Набрав побольше воздуха, Эшер поспешно выпалил: – Похоже, я в тебя влюбился.
Эрика ожидала чего угодно, только не признания в любви, и ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя от удивления.
– Спасибо тебе, Рид, но…
– Но ты меня не любишь, – договорил за нее первый помощник.
Эрика посмотрела ему прямо в глаза.
– Я люблю тебя как друга, – ласково проговорила она, решив пощадить его чувства. Когда-то в подобной ситуации с Эллиотом она этого не сделала – и совершила большую ошибку, которую не хотелось бы повторить. – Ты мне нравишься, и мне не хочется причинять тебе боль. – Опустив глаза, она слабо улыбнулась Риду. – Надеюсь, мы и впредь сможем оставаться друзьями.
Вздохнув, Рид отнял руку от нежного лица Эрики.
– Ладно, все, что ни делается, все к лучшему. Мне и предложить-то тебе особо нечего. Так что прости старика за глупые слова.
Эрика молча смотрела, как он бредет к двери. Говорить она не могла, боялась ляпнуть какую-нибудь глупость, что в ее теперешнем плачевном состоянии было бы неудивительно. Когда за Ридом закрылась дверь, Эрика зашмыгала носом. Она и сама не понимала, почему ей так хочется плакать. Словно долго сдерживаемая плотина вот-вот готова была прорваться, и у Эрики не оставалось сил ее сдерживать. И слезы хлынули у нее по щекам, и через несколько мгновений Эрика рыдала, словно обиженный ребенок.
В этот момент в каюту проскользнул Данте, да так и застыл на месте. Что это? Эрика плачет? Кто посмел ее обидеть? Ее сдавленные рыдания разрывали Фаулеру сердце, и прежде чем он успел сообразить, что делает, он уже сидел с ней рядышком на койке, предлагая свое плечо, чтобы в него поплакаться. Однако Эрика оттолкнула его. Уж лучше она продолжит плакать, уткнувшись в подушку. И так достаточно того, что Данте увидел ее рыдающей. Стыд да и только!
– Уходи! – взмолилась она сквозь слезы. – Уйди, оставь меня одну!
– Не уйду, пока ты не скажешь, что тебя так расстроило. – Данте, ухватившись за плечо Эрики, с силой оторвал ее от подушки и толкнул на спину.
– Ничего меня не расстроило, – ответила она. Губы ее дрожали.
– Ничего? – недоверчиво переспросил Фаулер. – А помнишь, как в Новом Орлеане ты убежала из дома, чтобы не выходить замуж за ненавистного тебе мужчину, и, случайно оказавшись в борделе, наткнулась на человека, который остался глухим к твоим мольбам о помощи. И когда этот человек лишил тебя невинности, ты и слезинки не уронила. А потом на тебя ставили пари, но и тогда ты не плакала. А после этого я похитил тебя, притащил на борт этой шхуны и сообщил о своих дальнейших планах, только когда было поздно возвращаться на берег, но и тогда ты не опустилась до слез. – Данте внимательно посмотрел на Эрику. – Должно быть, произошло что-то из ряда вон выходящее, что ты разрыдалась. Так что же?
– Бывает, хватает и пустяка, чтобы заставить человека расплакаться, – уклонилась от ответа Эрика.
– Ни по каким пустякам ты бы лить слезы не стала. Тебя, Эрика, не так-то легко сломить. Ну-ка отвечай, черт подери, в чем дело!
– Оставь меня в покое, Данте, – попросила Эрика и, судорожно вздохнув, вытерла струящиеся по щекам слезы. – Ты последний человек, которого я хотела бы сейчас видеть.
Данте чувствовал, что сейчас не выдержит и взорвется. Последние два дня были для него адом кромешным. Он мог думать лишь об одном – выживет Эрика или нет. И теперь, глядя на ее безудержные, разрывающие душу рыдания, Данте понял: еще несколько секунд – и терпению его придет конец.
А может, это Рид ее так расстроил? Воспользовался тем, что Эрика не может оказать ему сопротивления, поскольку сильно ослабела за последние два дня? Мысль эта была для него невыносима, и, схватив Эрику за руки, он принялся трясти ее.
– Черт подери! Я хочу знать, что случилось! Что он тебе сделал? – взревел Данте.
– Кто? – изумленно спросила Эрика.
– Рид! Он что, изнасиловал тебя? Ну и дурак же я был, что попросил этого проходимца присмотреть за тобой. У него же совести нет ни на грош! Если бы он не был мне нужен, чтобы показать, где находятся сокровища, я бы в жизни не взял его с собой!
– Да тебе ли судить, есть у кого-то совесть или нет! – усмехнулась Эрика. – Тебе вообще неведомо, что это такое. Ты хочешь знать, почему я плакала? Хорошо, я тебе скажу. Это из-за тебя, а не из-за Рида. Ты самый несносный мужчина, которого я когда-либо встречала!
– Я?! – изумился Данте. Да что я тебе такого сделал? Целых два дня от постели твоей не отхожу, пытаюсь спасти тебе жизнь! Неужели это для тебя ничего не значит?
– Лучше бы ты дал мне утонуть! – выкрикнула Эрика и оттолкнула Данте. – Это было бы как раз то, что мне нужно. – Внезапно она вспомнила фразу Фаулера о сокровищах и обеспокоенно нахмурилась. – А о каких это ты сокровищах говорил?
– О тех, что зарыты на полуострове Юкатан.
– Да ты просто спятил! – воскликнула Эрика.
– Я не спятил, я пребываю в отчаянии! – раздраженно заявил Фаулер. – Если бы ты не была настолько занята своими переживаниями, ты могла бы поразмыслить над моим бедственным положением. Это я должен лить слезы, а не ты! Вместо того чтобы предложить мне помощь, ты упиваешься жалостью к себе! А мне еще предстоит спасти свою плантацию и выплатить долги брату.
– А если бы ты не был таким эгоистом, ты бы не стал рисковать жизнью команды, и моей в том числе, чтобы добыть какие-то несуществующие сокровища! – Одарив капитана презрительным взглядом, Эрика указала на дверь. – Убирайся из моей каюты!
Тихонько ругнувшись, Данте направился к двери. Что толку спорить с этой несносной девицей? Только еще больше обозлишься.
– Отлично, можешь продолжать лить слезы, а я тем временем предприму кое-что, что поможет мне выйти из моего затруднительного положения. По крайней мере я не отказался от этой надежды. Разные бывают люди. Одни – борцы, другие – нытики. Думаю, ты догадываешься, к какой категории можно причислить тебя.