просто сваливали в кучу и работали маги огня, а вот мёртвых солдат и горожан сжигали на выстроенных деревянных помостах, и император решил не устраивать процедуру общего прощания с погибшими, так как народу за последние дни и так хватило страха и горя. Но сегодня воздух был чистый, и дышалось легко.
Уже на подходе к дворцу все улицы были забиты людьми, сегодня тут собрался весь город, мелькали даже эльфы с вампирами. Ещё на подходе нас нашёл Мизинец, и, выстроив клин из двух десятков бойцов, которые бились с нами плечом к плечу с гноллами, рассекая толпу, мы пробрались к выстроенной площадке, накрытой красным ковром, с двумя резными стульями, похожими на трон. И как раз к нашему приходу их заняли император с женой.
Застучали барабаны, призывая к тишине, Мелотон вышел в центр красного ковра и толкнул речь про отвагу всех участников битвы, про память и честь погибшим и, вообще, мир во всём мире. Я слушал его в пол-уха, и летал в своих мыслях, рассуждая, правильно ли я поступаю по отношению к моим друзьям, если реализую задуманное мною.
Вдруг рядом со мной и Виолой оказался лорд Лугат, вынырнув из толпы.
– Я с вами больше пить не буду! – буркнул он мне на ухо.
– Я с вами тоже! – не поворачиваясь, ответил я.
И тут император выкрикнул: – Илвус дэ Мор! Выйди и предстань перед всеми жителями Эрдагании! Они должны знать своего героя в лицо!
Услышав своё имя, я, не ожидая такого поворота событий, завис, и посмотрел на Виолу в поиске спасения от публичного выступления, очень уж не хотелось играть роль местного клоуна. Но поддержки в лице жены не нашёл. Она вместе с Лугатом меня вытолкнула вперёд. Пришлось подойти и встать напротив императора на глазах всей столицы.
– Илвус дэ Мор! Приклони колено!
Я, матерясь про себя, встал на колено в ожидании подвоха, и не ошибся.
– За уничтожение Пожирателя Жизни, который привёл на наши земли вражескую армию тварей, и за особые заслуги перед империей я дарую тебе титул графа. Так же в твоё владение переходит территория, ранее носившая название Закрытые Земли, которые в течение пятидесяти циклов не облагаются налогом.
Народ начал аплодировать и улюлюкать.
Мляяять! Вот же дерьмо! Я понял хитрый ход Мелотона и Кирония, хотя эта идея, скорее всего, исходила от последнего. Они решили сделать меня своим подданным, тем самым держать меня под контролем. И теперь любое неисполнение их приказа будет расцениваться, как открытый бунт. Вот только хрен вам мыльный в одно место! Я на такое не подписывался! Ну, сейчас я вам устрою представление! Мало не покажется!
– Я благодарен за столь ценные дары и с удовольствием приму Закрытые Земли под свою длань, – встав с колена, громко произнес я, – Но титула графа я считаю себя недостойным, к тому же у меня есть обязанности перед своим кланом, поэтому не могу его принять.
Из толпы послышались недовольства, мол, какой дурак сам отказывается от высочайшего положения в обществе, естественно, после императора. Из-за трона выскочил Кироний, быстрым шагом подошёл ко мне, взял меня под локоть и тихо прорычал: – Ты чего творишь? От графского титула ещё никто не отказывался!
– Значит, я буду первым! – так же сквозь зубы прорычал я в ответ, – Кироний, не считай меня идиотом! Я не собираюсь становиться подданным империи и прогибаться под вас!
По моему взгляду он понял, что спорить бесполезно, и, махнув головой, дал понять императору, что меня уговаривать даже пытаться не стоит. Народ надо было как-то умаслить, и я достал из-за пазухи синий булыжник, который мне подарила повелительница смерти. Ещё до выхода из дома я разобрался с принципом его работы. Я вспомнил, что похожий камень был у Микталии, когда мы встречались с архангелами и выяснили, что заказчиком моего убийства была Дианеллис. Тогда богиня смерти угрожала записью встречи на этом кристалле, то есть это был некий носитель информации. Я хотел показать запись императору с Киронием после официальной части праздника, но эти два хитрожопа меня сами вынудили пойти на крайние меры.
– Лир Мелотон, – у меня тоже есть для вас подарок, – я внаглую подошёл к императору, повернулся к горожанам и, подняв кристалл на вытянутой руке, громко объявил: – И не только для императора, но и для всего города! – и нажав на определённую выемку, включил каменюку.
Над кристаллом появилась объемная вертикальная запись боя с гноллами с момента, когда Аригат с топорами и Микталия с серпами врубились в ряды тварей, а следом за ним тысячи солдат просто смяли первые ряды монстров. Я не знаю, как это сделала повелительница смерти, но запись чуть больше десяти минут была с разных ракурсов, как будто съёмку делали множество видеокамер, а потом запись смонтировали. Даже я – человек из высокотехнологичного мира был под впечатлением от увиденного, а Виола, вообще, пребывала в глубочайшем шоке. Что говорить про обычных людей, для которых это было наивысшей степенью волшебства. На объёмном видео был весь бой до момента, как князь ночи Тарант пробился к Аригату, и все пятеро богов собрались вместе. Концовку боя и победу над гноллами Микталия по каким-то своим причинам не стала включать в показ.
Когда кино закончилось, повисла полная тишина. У народа произошёл разрыв мозга.
Кто-то из десятка Мизинца выкрикнул: – Демон! Давай ещё раз!
И вся толпа подхватила: – Демон… Демон… Демон… Еще…
А я про себя усмехнулся в адрес Мелотона и Кирония: вот теперь попробуйте мне навязать титул графа и отнять подаренные земли, когда ваши подданные ликуют моё имя.
– Демон… Демон… Ещё… Демон… – народ пребывал в экстазе и требовал ещё зрелищ.
И я решил устроить еще одно представление. Об этой идее я думал весь день, и она была отложена на потом, но сейчас будет даже эффектнее. Я поднял руку, призывая к тишине, и толпа замолчала. И я громко начал называть имена: – Умарт, Гарпия, Везунчик, Тара, Таврон, Мариэн, Вой, Уголёк. Выходите сюда!
Все названные вышли парами, как я и назвал.
– Кто из вас готов прямо сейчас соединить себя узами брака со своей половиной? – спросил я.
Все опешили от такого заявления и пялились на меня, как на постоянного клиента психушки. Тогда я позвал Виолу и попросил её мысленно позвать богиню брачных уз Икмирис, ведь именно моя жена была её старшей жрицей. Вампирша вылупилась на меня с немым вопросом во взгляде, мол, муж, ты совсем сдурел. Но я рыкнул на неё, и Виола, закрыв глаза,