в воздух.
Взрыв заглушил крики солдат — Гансов — и опалил кончики моих перьев. Последовали ещё четыре взрыва, но у шестого орудия Сирена боролась с сумрачной змеёй, её бутылка вина лежала в грязи. Я нырнула к ней, но Рэйвен и Базз добрались до неё первыми. Рэйвен разрезал змею пополам, а Базз взял бутылку и зажёг свечу. Или точнее попытался. Фитиль был слишком мокрый.
— Оставь! — закричала я. — Мы уничтожили пять из шести.
— Недостаточно, — крикнул Базз.
Он снял с шеи бандану и засунул её в горлышко бутылки. Я зажгла спичку из своей коробочки и поднесла её к платку, но он зажёгся не так быстро, как фитиль свечи.
— Надо выждать минутку, — сказал Базз, прикрывая пламя рукой. — Уходи.
Рэйвен тащил меня прочь, а я кричала Баззу, чтобы он бросил её.
— Сразу за вами, шеф, — ухмыльнулся Базз, бросая бутылку в орудие.
Рэйвен уже тащил меня в воздух, когда Базз шагнул вперёд, разминая крылья, но прежде чем он смог оторваться от земли, из грязи появилась рука и схватила его за ногу. Это оказался один из солдат, которого утопили в реке, настолько покрытый грязью, что мы его не увидели. Базз пнул солдата ногой в голову, которая с тошнотворным хлюпаньем провалилась внутрь, но рука солдата всё ещё держала Базза за ногу. Я закричала и попыталась полететь назад, но Рэйвен удержал меня, когда ещё несколько утонувших солдат выскользнули из реки навстречу Баззу.
Это было ужасающее зрелище, но, увидев их, Базз ухмыльнулся и отступил назад, к дулу орудия.
— Идите и возьмите меня! — закричал он, когда призрачные солдаты окружили его и орудие взорвалось.
Взрыв отбросил нас с Рэйвеном назад, прямо над бойницами, в стену башни. Рэйвен смягчил удар крыльями. Я услышала, как хрустнули десятки костей… я не была уверена, что были это кости крыльев Рэйвена или же мои… а потом всё погрузилось в тишину. Когда наши друзья собрались вокруг нас, я видела, как шевелятся их губы, но они не издавали ни звука. Единственным голосом, который я слышала, был люминьон в моей голове. Сумрачных солдат нельзя убить. Они возвращаются солдатами-призраками. Как нам бороться с армией призраков?
В ту ночь мы с Рэйвеном летали над полем боя. Солдаты, утонувшие в реке, стояли на своих постах вокруг обломков орудий, их грязные лица были пустыми и опухшими.
— Люминьоны правы, — сказал Рэйвен. — Как мы будем сражаться с армией призраков?
Я покачала головой, отчего звон усилился. Я снова могла слышать, но всё звучало эхом, как будто я была под водой.
— Не знаю, — ответила я. — Ты чувствуешь что-нибудь от Базза? — спросила я.
Рэйвен покачал головой.
— У Дарклингов нет души, в отличие от людей. Это часть нашего проклятия. Когда мы умираем, мы просто… уходим.
Я задрожала в холодном ночном воздухе.
— Мне кажется несправедливым, что вы помогаете душам людей и фейри обрести покой.
— Что может быть в этом справедливого? — спросил он, махнув рукой в сторону грязного поля, где Базз взял свой последний рубеж.
— Почему Базз должен был терять свою жизнь здесь? Для чего это? Эти бедняги вот так просто вернулись и заняли свои посты, а я даже не могу им помочь. Тени связали их души.
Я коснулась руки Рэйвена.
— По крайней мере, у них нет орудий. Базз был бы рад этому.
Рэйвен кивнул и взмыл выше. Я последовала за ним в замок, где на крепостном валу крепости собрались Дарклинги. Гас и Рен держали бумажный фонарь, прикрепленный к проволочной корзине и свечу. Пока Гас зажигал свечу, Фалько читал молитву, которую я никогда раньше не слышала.
Пусть услышаны будут молитвы
Там, куда не могут попасть наши души.
Пусть наши души переносятся небом,
Пока мы не сможем вернуться домой.
Когда он закончил, Рен отпустила фонарь, и тот взмыл в небо — бледная светящаяся форма, похожая на светлячка. Мы смотрели ему вслед, пока он не исчез в темноте, и все снова забормотали «пока мы не сможем вернуться домой. Ропот стал громче, чем раньше. Я обернулась и увидела, что к нам присоединились жители деревни и мои друзья из Блитвуда, а также люминьоны, лютены, Белые дамы и Арсиноя, чьё лицо блестело в лунном свете, как будто, она тоже тосковала по дому, в который не могла вернуться. Мы все были изгнанниками, поняла я, такие же изгнанники, как беженцы, заполонившие бельгийские дороги.
Остаток ночи я просидела у кровати Хелен, слушая, как она играет с Натаном в прятки в комнатах Блитвуда. Я поняла, что оттуда нас тоже изгнали. Даже если мы когда-нибудь вернёмся, даже если он не будет уничтожен, мы никогда не сможем вернуться к тому, кем мы были… за исключением наших снов.
На рассвете я уснула и присоединилась к Хелен. Мы сидели в классе профессора Йегера и слушали его лекцию про четыре вида магии — воздух, землю, огонь и воду — это был наш первый год в Блитвуде. Чтобы проиллюстрировать магию воздуха, он создал связь между Дейзи и ножницами. Он подул на ножницы и у Дейзи волосы встали дыбом. Он облил ножницы водой и Дейзи поперхнулась. Он как раз собирался поднести спичку к ножницам — и именно тогда я впервые вмешалась, но когда я поднялась на ноги, Хелен остановила меня, коснувшись рукой.
— Нет, подожди, — сказала она. — Я хочу на это посмотреть.
Я в ужасе повернулась к ней, но прежде чем успела возразить, проснулась в кресле у кровати Хелен. Манон трясла меня за руку.
— Вас спрашивают внизу, мадемуазель.
Я с трудом поднялась на ноги и, спотыкаясь, спустилась по лестнице, тряся головой в попытке прогнать туман из головы. Почему Хелен хотела, чтобы Дейзи страдала в мире её снов? Неужели она действительно зашла так далеко?
Когда я вышла во двор, все мысли о снах Хелен вылетели у меня из головы. Мои друзья стояли у стены, глядя на поле битвы. Огромные чёрные силуэты, похожие на гигантских доисторических монстров, вырисовывались из утреннего тумана.
— Что это такое? — спросила я.
— Пушки, — мрачно сказал Рэйвен. — Они их заменили. Базз умер напрасно.
Этот день задал ритм на следующий день и на следующий… растянувшись на следующие несколько недель. Лучники защищали стены пылающими эльфийскими стрелами, в то время как Дарклинги бомбили пушки, а ундины топили любого солдата, который подходил слишком близко к берегу. Мисс Шарп и Рен организовали лазарет для растущего числа раненых, которым помогали бабушка Манон, Дейзи и Луиза, оказавшаяся на удивление компетентной медсестрой. Она