она готова к серьёзной работе? Нет, тут явный неадекват. Что она выкинет в следующий раз? Я считаю её нужно выводить из дела.
– И как это сделать теперь?
– А что сложного? Что она узнала? Что мы выставили её рисунок? А кто сказал, что это мы? Мы его продали, и ей заплатили её гонорар. А то, что кто-то его выставил на аукцион, мы знать ничего об этом, не знаем. В таком ключе нужно и поговорить. И в конце сказать, что ПОКА, делаем временный перерыв, в сотрудничестве с ней. И всё – нет, ничего более постоянного, чем временное. Формально придраться ей не к чему, мы же не отшиваем её, а делаем временный перерыв. А если ещё добавить туманную фразу – «Пока всё не уляжется», то и вообще всё, как бы для её же блага.
– Да, ты дипломат я смотрю. С такими способностями, тебе, в случае чего, смело можно идти работать в отдел кадров. – Халитова обдумала слова Елены. – Да, так мы и сделаем.
Тарханова, бросила телефон обратно в кучу, возле сумочки. Удовлетворённо потянулась, в свою очередь, демонстрируя себя подруге, и сказала:
– Зараза, не дали выспаться нормально. Ночью перестрелка, днём торги. Что будет вечером?
– А секс ты пропустила?
– Так он всё-таки был? Я думала, что это был сон.
– Сон? Вот как… И что ты видела во сне? Расскажи, мне интересно.
– Нет, вначале давай свяжемся с Ирэной, и узнаем, что там у них. А потом, с близняшкой.
– Никаких Ирэн и близняшек, я замёрзла. – Светлана снова залезла под одеяло. – Иди скорее сюда. И пусть все «они» подождут – полчаса ничего не изменит.
– Полчаса? Нам хватит полчаса?
– Нам не хватит полчаса, но «им» мы не скажем этого
– пусть ждут.
Темноволосая красавица скользнула в объятья Светланы, и они тесно прижались друг к другу.
– Так что было во сне?
– Я нежно покусывала тебя, и двигалась вниз. – Прошептала Елена, и начала покусывать шею своей подруги, потихоньку продвигаясь, к её груди.
– Да? А мне казалось, что это делала я…
– Откуда тебе знать, что было в моём сне? – Губы Елены находились уже рядом с сосками Халитовой, но пока не касались их.
– Продолжай рассказывать, не останавливайся…
И тут раздался ещё один звонок секретного сотового.
– Не останавливайся, чёрт с ним. Подождут… – Прошептала Светлана, но Елена уже оторвалась от груди подруги и с досадой пробубнила из-под одеяла:
– Придётся ответить. Вдруг опять Воронова что-нибудь учудила…
– Это вряд ли. – Света дотянулась до трубки, и посмотрела, кто вызывает – Блять…
Тарханова тут же вынырнула из-под одеяла
– Что там?
– Илма. Да, Илма, слушаю. Чтооо?
– Господи, что там опять?
– Её похитили…
– Кого?
– Воронову… Да, слушаю тебя, Илма. Кто это был? Поняла, поняла. Нет в полицию, пока не надо. Я отправлю к тебе охотницу, ближайшим рейсом. До неё ничего не делай. Всё, отбой.
– Что там?
– На глазах Илмы, когда она догоняла Воронову, у самой гостиницы, двое бандитов затолкали её в машину, и уехали… Срочно собирайся, и вылетай туда.
Но эти слова были уже лишними. Тарханова уже одевалась…
Утро. Танич
Татьяна потянулась и открыла глаза. – «Светло. Сколько там времени-то?» – она нашла глазами будильник. – «Два часа дня. Пора вставать или не пора? Нет не пора. После такой ночки, можно и поваляться. Хорошо бы не одной конечно, но и одной неплохо». – Она взяла телефон и скорее автоматически, чем с надеждой, проверила нет ли СМС. Нет, не было. – «Да. Как всегда. Но это тоже, как-то неправильно. Меня бы давно достало такое давление, и я бы уже послала в ответ что-нибудь умное, типа: – «Пошла ты на х… сука». – Она покрутила в голове эту фразу по слогам, примеривая на себя. – И что потом? Всё бы прекратилось? Нет, скорее всего, даже такой ответ, подстегнул бы к продолжению попыток, а не к их окончанию. Это была бы реакция обиженного человека, и скорее всего неравнодушного. А значит нужно продолжать попытки наладить отношения. А вот игнорирование, это и есть самое правильное поведение, для того чтобы прекратить всё. Вычеркнуть из жизни и спокойно заниматься своими делами. Она так и делает. Всё правильно.
Стоп.
Стоп. Опять начала самоистязание? Ну, зачем всё время это переваривать, и пережёвывать? Толку ноль, а настроение сразу в минус. Давай лучше о работе… А что, о работе? Тут опять глухой тупик, да ещё эта ведьма грёбанная, такого туману напустила, что только держись. Интересно откуда она узнала про деревню? Угадала? Нет, не возможно. Если бы что-то абстрактное сказала, как цыганки обычно разводят своими скороговорками: – «Ой, сглаз на тебе красавица», или: – «Черная дама желает тебе зла…», и ещё что-нибудь про: – «Казённый дом, и дальнюю дорогу…». А тут нет – очень точное было попадание. И про то, что уехала в деревню, и про то, что прожила там два года. Но главное даже не в этом, а в том, что осталось не высказанным. Она знала, о чём говорит, она ЗНАЛА, что заставило меня так поступить. И ей не нужно было ни моё удивление, ни страх, ни восхищение. Она просто дала совет, как правильно было поступить и всё. А что она имела в виду, когда сказала, что я погибну, если буду одна? Охрану? И как мне к этому отнестись? Поверить и ходить с охраной, как Рыков?
А я верю в опасность?
Да, верю.
Но на этом этапе, когда даже не подступились к пониманию что происходит, когда нет даже подозреваемых. И не просто нет, а глухо нет. Зачем мне сейчас охрана? От кого защищаться? От убийцы? А откуда он может обо мне узнать? Так что с охраной рано. А так да, ко всему,
что сказала потомственная колдунья
Тамила, нужно относиться серьёзно. Боже, какой кошмар. Спроси меня месяц-два назад, что я думаю про колдунов и колдуний? – Послала бы к чёрту…, а сейчас нет, не послала бы.
Но это всё лирика, колдуны и колдуньи, к сожалению, в поиске убийцы, мне не помогут. Как всегда придётся справляться самой.
И так. Что мы имеем? Мы имеем несколько трупов и никаких намёков на то, что может их объединять, кроме сходной предыстории. Как убийца узнаёт, что они лесбиянки? Как узнаёт, что они только что с кем-то расстались? Не в толпе же он их находит… Можно, конечно предположить, что он читает их мысли, и таким образом находит их, но, во-первых это никак нам не поможет, а во-вторых профессиональное чутьё подсказывает, что