Оставляя за собой яркий свет, быстрыми кометами они полетели в заданном мной направлении. Один попал точно в грудь надвигавшегося на меня здоровенного палача — и его отбросило к задней стене, сильно припечатав о каменную кладку, другого лишь слегка зацепило за плечо. Но и этого было достаточно, чтобы знак разорвал кожу и сухожилия, и из раны фонтаном хлынула кровь. Палач закричал, ухватился рукой за поврежденное плечо и попятился к двери. Трусливый де Руаси опередил его, одним скачком он распахнул дверь и нырнул в коридор, а я отпихнул палача и прыгнул следом. Инквизитор мчался по проходу налево, повизгивая, как поросенок, который узнал, что его откармливали на холодец. Выход был справа. Я свернул туда, выскочил из дверей храма инквизиции, очутился на каменной мостовой и помчался прочь…
Разумно рассудив, что на улице оставаться опасно, я нырнул в очередной кабачок, где царил полумрак и меня было довольно сложно опознать. Кажется, весь Катар кишел маленькими питейными заведениями, и я продолжил накачивать себя элем…
Каково же было мое удивление, когда через некоторое время в кабачок пожаловали те самые красотки, которые присутствовали при моем аресте. Если вдуматься, то их появление было легко объяснимо. Кожевенная лавка, возле которой я увидел их впервые, была неподалеку от этого местечка. Наверное, они частенько заскакивали сюда, чтобы пропустить стаканчик и познакомиться с кем-нибудь не в меру веселым и разбитным. Они уселись за ближний ко мне столик и теперь весело хохотали, поглядывая на меня с вполне легко объяснимым задором беспутной молодости. То ли они меня не узнали, то ли им было все равно, что еще недавно я был арестован вооруженным отрядом стражников и меня в полубессознательном состоянии уволокли неизвестно куда. Кольнуло предчувствие чего-то нехорошего, что снова стремительно надвигалось на меня, однако я постарался не задумываться над такими вещами… Позднее я понял, как иногда бывает важно прислушаться к голосу интуиции.
По виду они были совершеннейшими распутницами, чем привлекли меня еще больше. Я уселся за их столик и завел с ними непринужденную беседу о погоде, до которой ни мне, ни им не было никакого дела.
— А как тебя зовут? Меня Падала, — сказала одна из них.
— Мерла, — представилась другая, глаза которой были зелеными, как у кошки, и такими яркими, что больно было смотреть.
Когда-то я знал одного аптекаря, который все кожные и внутренние болезни лечил странной жгучей зеленой настойкой, так вот, по цвету та настойка была точь-в-точь как ее глаза. Про себя я даже прозвал Мерлу «зеленкой» — это имя ей шло куда больше.
Вообще же их имена мне отчего-то не понравились, но это не имело значения для наших зарождающихся отношений. Аппетитные округлости, которые они охотно демонстрировали, вызывали во мне явственный трепет плоти. Я положил руку на бедро одной из них: горячее и такое твердое…
— А ты откуда, Жак? — спросила Мерла.
— Из преисподней, — радостно пошутил я.
Их моя шутка, похоже, совсем не развеселила. Они только переглянулись, словно мои слова подтвердили какие-то давно им известные факты. Я, впрочем, был настолько поглощен развитием событий (кажется, я кричал в тот момент: «Еще три эля!»), что совершенно упустил их реакцию на мою шутку из виду. А позже наблюдать за переглядыванием девушек стало совсем бесполезно, потому что я опрокинул в себя две литровые кружки светлого эля, и мир стал расплываться, приобретая радужные очертания…
Между тем и сами девушки делались все привлекательнее. Их смоляные кудри вызывали во мне смутное ощущение узнавания… Ах да! Это Тереса. Ее черные пряди так напоминали переплетавшиеся шелковистые волосы моих новых знакомых. Они шептались о чем-то и лукаво поглядывали на меня, Падала встряхивала своей великолепной шевелюрой, поправляла упавшую на лоб прядку, ловила мои взгляды и снова чем-то неуловимо напоминала мне Тересу. Может быть, цветом волос, а может быть, манерой поведения, едва уловимыми жестами и знаками.
— Может, пойдем ко мне? — наклонилась к моему уху зеленоглазая Мерла.
— А как же она? — я посмотрел на Падалу.
— Она отправляется с нами, — заверила меня Мерла. Падала улыбнулась и закивала. Тонким пальцем она слегка коснулась моего подбородка.
— Пошли, — решительно заявил я и, качнувшись, поднялся.
Они подхватили меня под руки, одна из них швырнула на стол горсть медяков, и мы медленно пошли между столиками.
Когда мы выбрались на воздух, я увидел, что на Катар уже опустились мягкие сумерки, было тепло, из полумрака выступали силуэты деревьев, неподалеку слышалась перекличка стражников. Внезапно я вспомнил, что меня разыскивает инквизиция, и замер.
— Ну что ты, Жак, — Мерла слегка дернула меня вперед, — пошли, с нами ты вне опасности, мы проводим тебя…
— Хорошо, — откликнулся я, продолжая вглядываться в сумрак.
Мы миновали несколько перекрестков, потом свернули в темную подворотню, прошли через двор, где на веревках, перекинутых прямо через оконные ставни, сушилось белье, потом спустились в полуподвал. Неожиданно передо мной зажегся свет — это Мерла запалила свечу.
— Эй, куда это мы пришли? — Я с интересом озирался, но в помещении, где мы оказались, не было ровным счетом ничего примечательного — только сырые стены и закопченные потолки.
Мне никто не ответил. Девушки стояли передо мной с мрачным и отрешенным видом.
— Эй, да что тут происходит? — внезапно почувствовав, что запахло жареным, я подался назад и уперся спиной в твердый камень стены.
Мерла вдруг извлекла откуда-то свиток, вскинула руки и принялась нараспев произносить слова.
Я сразу же услышал пение ангелов… Хоровое пение, складывающееся из тонких, пронзительных голосов, оно все приближалось. Я постарался стряхнуть с себя хмель, затряс головой… На меня явно накладывают какое-то заклятие! Я попытался сделать шаг вперед, но ноги мои словно приросли к полу. Падала хохотала, за ее лицом скрывалось чье-то чужое, маска сползала с нее, как смываемая с лица косметика, ее облик таял, пока она не обратилась в Тересу. И не только она… Обе они обернулись Тересой, потом снова разделились, став самими собой… Тереса хохотала голосом Падалы. Тереса все время незримо присутствовала здесь. Она заполняла своим телом и своей аурой все вокруг, ее руки с острыми темными ногтями плыли в пространстве и впивались в мое существо, а волосы развевались и внезапно становились волосами Падалы и Мерлы.
Все это виделось мне, словно во сне, зараженный магией мозг создавал диковинные образы. Мне показалось, что я теряю что-то и что-то обретаю. На меня словно навалилась груда железа, сковывая мое сознание, заключая его в тиски. Я силился преодолеть власть ведьмы, но мое тело отказывалось повиноваться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});