Читать интересную книгу Рождение бабушки. Когда дочка становится мамой - Анат Гарари

Элла говорит все быстрее и быстрее, будто, преодолев все преграды, она, наконец, вырвалась на свободу.

– Я чувствую, что вернулась домой, что пришла в себя. Долгое время я чувствовала себя как черепаха, которую выманили из панциря, как беззащитная улитка, потерявшая раковину. Но теперь я дома, у себя, и я заново устраиваю свою жизнь. У меня появился мужчина, – неожиданно для самой себя добавляет она и от смущения, а возможно, от испуга заливается краской. – Я никогда еще не ощущала себя такой любимой. За мной ухаживает замечательный человек. В общем, мне даже хорошо, – робко заканчивает она.

– Я так рада! Честное слово! – широко улыбается Анна.

К ней присоединяется Маргалит, ее голубые глаза искрятся:

– Это просто здорово, что вы сегодня здесь, с нами! Элла, вы великолепно выглядите, просто удивительно!

В комнате царит оживление.

«Оказывается, словами можно обнять», – думает про себя Элла.

* * *

Обычный обмен приветствиями завершен, и Мики обращается к Нири с вопросом, который, несомненно, волнует всех:

– Что с Клодин? Я вижу, она не пришла?

Нири, которая все это время, удобно устроившись на стуле, растроганно наблюдала, с какой радостью мамы принимают Эллу, как будто очнулась:

– Ах да, я не успела вам рассказать. Клодин позвонила мне сегодня утром. Лиат срочно вызвала ее к себе, так как схватки, которые длились уже целую неделю, резко усилились сегодня ночью. Так что сейчас они в больнице. Она очень жалеет, что не сможет с вами сегодня попрощаться, и мы договорились, что я оставлю свой телефон включенным. Надеюсь, она сможет позвонить пока все здесь.

– Интересно, что там происходит. Дай бог, чтобы все было хорошо! – явно волнуясь, говорит Орна.

– Она, наверное, стоит возле Лиат и, пытаясь поддержать ее, смешит все отделение, – смеется Мики, и остальные смеются вместе с ней.

Весело сегодня в группе. Весело и грустно…

Смех стихает, оставив в воздухе невидимые паутинки близости.

– Итак, это наша последняя встреча, – в голосе Нири незнакомые нотки то ли смущения, то ли сожаления.

Мамы переглядываются, и веселье сменяется печалью – предвестницей расставания.

– Сегодня я попрошу вас замкнуть круг.

Нири переводит взгляд с одной мамы на другую.

– Я хочу вернуться назад, к нашему первому занятию. Вы помните записки? – спрашивает Нири и тут же напоминает. – Каждая из вас дополнила предложение: «Для меня беременность… – имя дочки – это…»

– Да, и вы попросили нас написать первое, что придет в голову, не задумываясь, – опять подхватывает Орна.

– Я вспомнила про эти записки совсем недавно, – вступает в беседу Маргалит, – но сразу же забыла: было о чем подумать и кроме них, – с улыбкой добавляет она.

– Я сохранила ваши листочки, и сегодня вы получаете их назад, – говорит Нири, протягивая каждой ее записку.

Мамы с любопытством раскрывают тщательно свернутые красные бумажки и пробегают их глазами. На лицах появляются улыбки, но все молчат. Нири обращается к Элле, предлагая ей сделать то, что она, несомненно, уже сделала:

– Попробуйте сейчас мысленно дополнить это предложение.

И продолжает, обращаясь к остальным:

– А вас я попрошу прокомментировать то, что вы написали двенадцать недель тому назад.

Орна, смеясь, заглядывает в свою записку:

– Что вы думаете, я написала?

И тут же продолжает, не дожидаясь ответа:

– Я написала, что для меня беременность Яэль – это… тяжелая ноша! Вот что я написала!

Она на мгновение задумывается, глядя на Нири.

– Можно сказать, что с тех пор многое изменилось. Когда я это писала, двенадцать недель тому назад, Яэль еще была в положении; и я имела в виду тяжелое бремя ответственности за то, что Яэль не сделала аборт. Я чувствовала, как эта беременность давит на меня; а ведь я должна была держать ее на плаву, не дать ей погрузиться, завязнуть. Изменилось ли что-то с тех пор? Хотя это предложение осталось справедливым и после родов, но, честно говоря, в последние дни я начинаю чувствовать некоторое облегчение. Кроме того, я понимаю, что именно из-за этого чувства непомерной тяжести я и оказалась здесь, в группе, так как я была не в силах справиться с этим сама: мне нужна была помощь!

– А что происходит сейчас? – спрашивает Нири.

– Вы имеете в виду меня и Яэль? – переспрашивает Орна. – К какому выводу мы пришли? Значит, так: после предыдущего занятия я решила воспользоваться вашим советом и поговорить с ней. Рассказать ей о том, что со мной происходит, что я чувствую, о чем сожалею, чего желаю для нее. Мы очень хорошо поговорили! Она сказала, что рада, что этот разговор состоялся, что ей очень важно, чтобы и мне было хорошо! Оказывается, от нее не укрылись мои переживания; она утверждает, что в последнее время я изменилась, даже стала красивее!

Орна смеется.

– Что у меня опять блестят глаза, что я лучше одеваюсь, и что она просто счастлива за меня! Мне это было безумно приятно и в чем-то неожиданно: ведь я считала, что она меня просто не замечает, и уж, конечно, ее абсолютно не занимают мои мысли и чувства!

Орна замолкает на миг, на ее лице по-прежнему сияет улыбка.

– Я рассказала ей о моих сомнениях; оказывается, ее мучает та же дилемма: с одной стороны, ответственность за малышку, с другой – желание закончить учебу и начать строить карь еру. То есть нас обеих волнует одна и та же проблема, вот так… И тогда я сказала Яэль, что мы обязаны найти «золотую серединку», не ударяясь в крайности.

Орна опять замолкает, делает глубокий вдох и продолжает, глядя на Анну:

– Я решила отказаться от предложенной мне должности, даже если это ставит крест на моей мечте руководить библиотекой!

– Но разве не жаль… Вы же так этого хотели! – разочарованно замечает Анна.

– Да, это так, – улыбка на лице Орны сменяется выражением решимости. – Жизнь – штука непостоянная! У меня появилась внучка, Шира, которую я обожаю, а с ней – и новые планы!.. Когда я спрашиваю себя сегодня, что для меня важнее – быть директором библиотеки и с головой зарыться в работу или быть рядом с малышкой, видеть как она растет и развивается, а в свободное время наслаждаться жизнью, то второй вариант мне подходит больше: так не пострадают ни работа, ни семья…

– А вы уверены, что не занимаетесь самоуговорами? – осторожно спрашивает ее Рут.

– Нет! На этот раз я уверена, – твердо отвечает Орна, – на каком-то этапе я задала себе вопрос, а почему, собственно, мне так важно руководить библиотекой. И вдруг мне стало ясно, что сам процесс руководства меня уже больше не интересует. Да, я к этому очень стремилась, но это была раньше, несколько лет тому назад. Тогда это было бы для меня огромным достижением! Но это уже в прошлом: на сегодняшний день я пользуюсь авторитетом среди коллег, на работе меня уважают, а, с другой стороны, я отвечаю только за себя и у меня нормальный рабочий день. Так к чему мне быть директором?! Я от этого ничего не выигрываю! Поймите, я не жертвую карьерой ради семьи, у меня просто… и овцы целы и волки сыты!.. Я договорилась с начальницей о том, что уменьшу ставку до восьмидесяти процентов, и у меня будет дополнительный выходной, чего не было еще никогда. Этот день будет моим и только моим; а в остальные дни, вернувшись с работы, я буду помогать Яэль. Она продолжит учебу, но будет учиться только в первой половине дня, а у малышки будет няня. Мы поможем им материально, найдем хорошую няню, на которую можно положиться, и Яэль будет возвращаться домой к обеду. В сессию, естественно, потребуется больше помощи. Вторая бабушка тоже предложила помощь: она будет приходить раз в неделю, для нее это также очень важно. Так что все устроилось, и я страшно довольна, – улыбается Орна.

Элла смотрит на нее и думает, что она действительно прекрасно выглядит; что за эти недели, что Элла не приходила на занятия, Орна похудела и сменила очки. В ней появилась какая-то легкость. Орна, глядя на Эллу и как будто читая ее мысли, добавляет:

– Мне стало намного легче. Мне кажется, что наступающий новый год будет полноценным, интересным и радостным. Я хочу поблагодарить всех вас за помощь! Я долго зрела, но есть результат! Благодаря вам я была готова к разговору с Яэль, я разобралась в своих чувствах и точно знала, что я хочу ей сказать. Эта беседа сильно отличалась от всех наших предыдущих бесед. В этот раз я не обрушилась на нее с претензиями и обидами, хотя разговор был нелегким… Ой, я и не заметила, как стала подводить итоги наших встреч!

Орна смущенно смотрит на Нири.

Нири ободряюще кивает:

– Продолжайте. Пришло время подводить итоги.

Орна отводит взгляд и продолжает:

– Я думаю, что эта группа была спасением для меня: тут я могла поделиться своими переживаниями, успокоиться и вместе с вами разобраться в моих мыслях. Все это послужило мне хорошим уроком. Я поняла, что нельзя себя так запускать. Я дала себе слово: я не ограничусь случайными встречами с подругами два раза в год! И не доведу себя до обморока прежде, чем попрошу о помощи у моих домашних! И не собираюсь быть мусорной корзиной, куда вся моя семья отправляет отбросы! Возможно, это звучит слишком серьезно, но я больше не собираюсь взваливать на себя ответственность за всех. Мои дети выросли и в состоянии отвечать за себя. Моя роль быть рядом, но не вместо… И последнее: я не стану выжидать, пока на меня, наконец-то, обратят внимание, я заставлю их понять, что я не менее важна, чем они! – заключает Орна, и ее лицо вновь озаряется улыбкой.