Бронзовые острова все так же стремились завладеть лавкой и Линорой, но теперь вместо Петера использовали другого дурака.
– Ты зря недооцениваешь младшего Фогеза, – прошептал Оливер.
– Не каркай.
– Я кот, а не ворона, потому могу лишь нежно мурлыкать.
– Вот и мурлыкай дальше. Но пока все охотятся за артефактами Фогеза, в Кабрии будет мир. Заваруха начнется, когда их найдут. И это не должны быть острова.
Ноэль прекрасно понимал, что за хрупкий мир они с Линорой рискуют жизнями.
Снова в голове заворочалась мыслишка открыть шкатулку, но...
Нет, глупости. Он не нарушит приказа короля.
– Оливер, смотай в Зарр. Неспокойно мне что-то. Знаю, Белладонна и Терр не выпустят Линору из лавки, но... ты же знаешь ее характер.
Кот, ни сказав ни слова, одним пружинистым прыжком сиганул в сумрак.
В Сарту они добрались к вечеру, переночевали в трактире, и завалились к Карро на рассвете.
Градоначальник, недовольный, что его столь бесцеремонно вытащили из постели, скуксился. А когда узнал, что придется ехать к арендаторам, совсем обомлел. Ноэль презрительно сморщился – судя по бледному виду, Карро опять что-то скрывал.
– Перетащим его сумраком? – с сомнением протянул он.
– Еще помрет в пути. Простые люди сумрак редко выдерживают, даже в ближайших слоях, – заметил Пирс равнодушно.
Взваливали в седло уже полубессознательное тело. Карро воспринял разговор Скорпионов слишком всерьез.
– Взял бы ты его к себе, ди Коралл, – проворчал Пирс. – Эта жаба воняет.
Но вскоре ослабевший Карро пришел в себя, и расположившись позади оруженосца, начал внимательно изучать дорогу. Ноэль отметил, как часто он оглядывается и вздрагивает, словно чего-то боится.
Арендаторов появление кострула расстроило. Одно дело городской голова, которому плевать, что творится на землях. И другое – реальный хозяин, который зацепится за любой непорядок.
Собрались они в самом большом и богатом доме, у некоего Повела, державшего виноградники.
– Какая вам разница, кому платить? – произнес Ноэль с удовольствием развалившись на крепко сбитом стуле. – А кострул гарантирует защиту, в том числе магическую.
Винодел достал платок и утер им лицо. Видать, сильно нервничал.
– Последние лет двадцать земля иногда усыхает. И ручей подводили и все одно... А бывает наоборот – дожди с градом.
– Без хозяина горная Кабрия грустит, – кивнул Ноэль. – А разбойников здесь нет? В Сарте рассказывают, сто лет назад колдуны Фогеза младшего лютовали.
Повел покачал головой, пожевал губами. Его дородная супруга поднесла пирог с дичью и бутылку вина. Дочь расставила посуду.
– Когда мы тут осели их уже не было. Так байки только, детей пугать. Но бывает и людновато.
– Людновато?
– Торговые караваны постоянно переходят Хрустальное ущелье. Оно тут поблизости, рукой подать. Бывает и рынки там же раскидывают. Это же граница – люд из соседней Нинезии собирается. Тогда мы запираемся, уж очень много сброда набегает. Вот в прошлом году лошадей украли у соседа.
Ноэль удивленно приподнял брови, переваривая известие. Потом, осмыслив, нахмурился.
– И купцы не платят пошлину за проезд? Как смеют? И нинезийцы беспрепятственно пересекают границу?
Раздался громкий стук упавшего тела – это Карро сверзился со стула. Кажется, удумал притвориться больным.
– Так я и знал, – выдохнул Ноэль с досадой.
– Без отряда не обойтись, – бросил Пирс, брезгливо косясь на градоначальника.
– Наберем местных, – Ноэль передернул плечами и обратился к Повелу. – Когда обычно появляются торговцы?
– В разное время. Чаще в конце весны, а потом осенью.
– Придется им разъяснить, что никто не имеет права проезжать Хрустальное ущелье и не платить пошлину кострулу Шардона, – Ноэль встал, и в следующую секунду рвануло запястье, а вслед за ним болезненно натянулась брачная нить. Сердце словно иглой пронзило.
Не задумываясь, он прыгнул в сумрак.
Ноэль очень четко представил себе лягушачью площадь. И не должен был промахнуться. Так какого демона его закрутило смерчем?
Перед глазами возникло на секунду лицо учителя Шеварра, а в следующий миг Ноэля швырнуло непонятно куда. Он не успел отследить направление.
В спину ему ударились Кабан с Растом, и они вывалились где-то в Пустыне, прямо посреди масштабного махача.
– Чтоб вас... – прошипел Ноэль.
Скорпионы с воинственным кличем бросились в гущу драки, а Ноэль схватился за меч. Мозг работал, придумывая, как выбраться.
– Извини, Ашаданор, я не могу остаться, – буркнул он, но тут же подвергся нападению ватаги оголтелых островитян.
Биться мешал вихрь, крутившийся вокруг поля битвы, не выпускавший никого за ее границы. Но магический меч придавал сил и скорости.
Нить болела, и Ноэль зверел – у него не получалось перейти в сумрак.
Островитяне, поняв, что Скорпионы вот-вот переломят ход битвы, пытались нападать отрядами.
Человек десять кинулись на Ноэля. А дальше он действовал не думая.
Линора находилась в опасности и его уже невозможно было остановить.
В пылу сражения он увидел Венира Ассула. Лицо его наполовину закрывал платок, какие носили генералы бронзовой армии. Впрочем, ледяные голубые глаза не признать было трудно.
Они встретились взглядами, а Ноэль откинул новую партию нападавших.
Венир закинул арбалет за спину, и вихрь стих. Затем он покрутил шеей и молча бросился навстречу Скорпиону.
Они сошлись в короткой схватке, и тут у Ноэля получилось... Он задал координаты фамильного замка.
Мужчины провалились в сумрак. Ноэль развернулся и побежал, ведя Ассула за собой. Призрачные сумеречные тени гарпий отвлекли генерала, не привыкшего к подобному, и он влетел вслед за Ноэлем прямо в каменный мешок подземного зала. За ними переместились и Кабан с Растом.
Ассул все так же молча замахнулся мечом, его глаза горели холодной яростью.