одного из их товарищей буквально отдают на расправу.
– Его казнят, вы понимаете? Президент, генеральный прокурор, все будут требовать его смерти. Даже не пожизненного заключения. И вы вряд ли сможете без последствий провернуть такой трюк, что он якобы погибнет? – в отчаянии произнес Маккензи, на что Гнус оглушительно прыснул, за что получил по шлему подзатыльник от Ворона.
– Вы еще и смеетесь? – ошарашенно произнес посол, а Древний только покачал головой.
– Нет. И мы не сдаем своего человека. Чего греха таить, мы скорее засылаем к вам гадюку покрупнее. И я не лгал вам, как и обещал. Мы даже больше вашего заинтересованы в том, чтобы он выступил на суде. Хотя даже мне от такой перспективы становится дурно. Это же наш дипломированный душегуб и диверсант Варг, – тяжело вздохнул Древний, качая головой.
Гретхен же не сводила взгляда с того, кто сказал, что ему больше полутора сотен лет. Неужели они настолько изменили свой геном? Это невероятно. Как это ни странно, но девушка чувствовала, что мужчина в балахоне не врет. Отчасти, именно за этот дар её и ценила текущая администрация.
– Что же, вы нас удивили. Мы и не думали, что вы такой хитрый политик, – только и смогла произнести Женевьева Матрихт.
Но Призрак в ответ на жтолишь покачал головой:
– Нет. Политика лишь игра, где много грязных игроков. Я просто воин и командир, творец и хранитель, а также отец и учитель. Потому я и говорю с вами открыто. Я достаточно силен, чтобы говорить вам правду. И я не предал этим решением своих людей.
Женщины переглянулись, и Гретхен выразительно подняла бровь. Матрихт кивнула, передавая ей инициативу.
– Тогда почему вы приняли это решение насчёт вашего человека? Мы должны понимать, – сказала девушка, смело смотря во тьму под капюшоном. Древний не сводил с нее взгляда, а она чувствовала, что он улыбается.
– Потому что сразу же после этого суда произойдет нечто прекрасное. Я знаю точно. Я это вижу, – сказал мужчина и протянул свою левую руку в сторону Ворона. Полковник поднялся и вложил в ладонь Древнего некий запечатанный серебристый цилиндр толщиной в дюйм и длиной в шесть.
– А это наш второй дар вам. Там только бумага, которая растворится через час после вскрытия. Передайте это вашему лидеру. Он поймет что это, когда прочтет и изучит документ. Там немного. Это тоже самое, что мы сделали для аквитанцев. Помощь, – сказал Древний и протянул контейнер Женевьеве до того, как ее спутница смогла открыть рот.
– Берите, – прохрипел Маккензи, – Если это то, о чем я думаю, то это решит многие вопросы. Мы не знали, останемся ли мы в Альясе. Но если они дают вам это, то мы тоже с вами. Рено одобрит.
– Теперь идите. У вас много дел, – прервал речь посла Древний, направляясь к выходу и показывая, что встреча окончена.
– Вы сказали, что ответите честно? – неожиданно подала голос блондинка, которая смотрела вслед мужчине в балахоне. Тот остановился и повернулся в сторону девушки.
– Что ты хочешь узнать, девочка? – произнес неизвестный.
– Вы помните голубое небо? Небо там? — спросила девушка, выделяя интонацией последнее слово. Мужчина молчал, и даже воины за спиной девушки замерли.
Древний сгорбился, будто под тяжестью всех своих прожитых лет. Когда он, наконец, заговорил, его голос был полон грусти.
– Я помню то небо, и тот последний день. Был легкий летний дождь. Потом небо Земли покраснело навеки. Я помню тьму укрытий, великую низость человеческой природы, как и её же великий героизм. Помню, как мы менялись и становились сильнее. Как мы остались одни и боролись за свою жизнь и жизни наших детей. Помню тех, кто нам помогал. Я помню и воистину последний день того мира. Как к старту корабля пришел караван из убежища, что мы считали погибшим. Там были дети, а у нас не было ресурсов и места, чтобы их взять. И я никогда не забуду тех воинов, что встретили этих детей.
Древний замолчал, а Гретхен вдруг почувствовала, что слезы стали наполнять ее глаза.
Наконец мужчина продолжил:
– Эти воины… Каждый из них снял свое оружие с предохранителя, приставил дуло его к виску, а потом нажал на спуск. Каждый из них лишил себя жизни и ушел к своему богу как подобает солдату. Чтобы спаслись самые слабые и беззащитные. Те, кого они клялись защищать.
Гретхен ощутила, как первая слезинка пробежала по щеке.
– Я помню всë, девочка. И никогда не забуду имена тех воинов, что сдержали клятву защищать даже ценой своей жизни. Их было одиннадцать.
Произнеся эти слова, Древний развернулся и направился к двери.
Глава 10. План безумен, рискован, а значит может выгореть.
Шахтерская станция "Гриндер".
Укрытие в комнате отдыха.
Стон Джессики раздался за спиной, и Найтингейл покраснел еще больше, хотя и казалось, что сильнее уже некуда. Чтобы с девушкой не делал странноватый искин, который отзывался на имя Фенрир, ей это явно шло на пользу.
– Все нормально, – произнес с экрана терминала мультяшный волчонок, листая для вида старинную бумажную книгу и иногда для вида кивая. Варг был прав – его напарник еще тот позер. Хотя Джесс уже не кидает то в жар, то в холод, с девушкой явно что-то не до конца в порядке.
Хотя совсе плохой новостью это не назвать сложно. Сейчас рыжеволосая девушка стала ворочаться в постели и издавать такие звуки страсти, что проняло бы и евнуха со стажем. Дэн к такой категории людей точно не относился.
– Ей нужны определенные гормоны в крови. Эндорфины для счастья уж точно. Вот я и стимулирую через ее чип определенные центры мозга. Может и сниться ей пока ещё что-то плохое, но проснется она в очень хорошем и приподнятом настроении. – Волчонок захлопнул книгу и поднял вверх лапку.
– Ладно, Дэн, хорош подслушивать. Тебе явно надо отвлечься. Знаешь, что это такое? – Варг, сидевший левее Найтингейла, протянул ему цилиндрик с острым штырем на одном конце.
Оба мужчины сидели спиной к койке, где лежала девушка. Джессика периодически скидывала одеяло, плюс ворочалась она сейчас так, что футболка Варга часто задиралась черезчур высоко. Привязывать девушку запретил Фенрир, а потому краснеющий пустотник и едва сдерживающий хохот головорез