Читать интересную книгу Сбывшееся ожидание - Федор Московцев

На следующий день, приведя себя в порядок после вчерашней пьянки, Андрей отправился к особисту. Голова несильно, но гудела, мысли соответсвенно были невесёлые. Вспомнилось вдруг, как быстро соскочил с городских поставок Вадим Второв. «Это гнилая тема, трясина» – сказал он тогда. Про то, чем кончил Першин, гендиректор «Городского аптечного склада», даже не хотелось думать.

Войдя к Иосифу Григорьевичу, Андрей первым делом, пожав руку, поблагодарил за прекрасно исполненный отстрел конкурентов на минувшем тендере. Чувствуя, что от него чего-то ждут, поинтересовался как бы вскользь:

– Иосиф Григорьевич… дорогой, – негромко сказал Андрей, вкладывая в свои слова чувство глубочайшей признательности, – сколько заплатили вы за это?

Иосиф Григорьевич сразу смекнул, о чём идёт речь – о письме в тендерный комитет, подписанном генералом.

– Ничего по сравнению с твоей радостью. – Особист виновато добавил: – Сто тысяч.

Чистая прибыль Совинкома уменьшилась на 30 %. Андрей, подавив тяжелый вздох, сообщил, что доставит указанную сумму в ближайшие два дня.

Погода за окном была безрадостная, пасмурная, гнетущая – под стать настроению. Иосиф Григорьевич сварил кофе и принёс в кабинет две чашки. Ещё раз сходив на кухню, принёс Андрею кусочек торта. Спохватившись, что темно, включил свет, а то, мол, пронесешь мимо рта самый сладкий кусок.

Сообщив, что новый кофейный аппарат гораздо лучше прежнего, Иосиф Григорьевич проговорил не то с лукавством, не то с восхищением:

– Я сразу разгадал в тебе порядочного рукопожатного человека. Поэтому взвалил на себя тяжелый труд – сопутствовать тебе в твоих исканиях, улавливать твой успех… Твои желания и мои желания – братья-близнецы.

Андрей не остался должником в изъявлении лучших чувств. Радости, впрочем, от этого немного – как от тендера в горздравотделе, так и от знакомства в целом. Величие события выигрывает – статус конкурса, вмешательство УВД – но действенность уничтожена попаданием в зависимость к матёрому волку. Андрей уже не заблуждался относительно намерений Давиденко и знал, какая опасность надвигается на его бизнес. Но он решил, что выиграет этот поединок – наведёт мосты в горздравотделе, будет осваивать городской бюджет, приберёт к рукам городскую аптечную сеть, и сольёт бывшего особиста – а чем он лучше других. Их внешнее сходство не прибавляло симпатий, а еще сильнее отталкивало Андрея от своего двойника.

Пожимая ему руку на прощание, сладко улыбаясь, Андрей продумывал дальнейшие ходы в затеянной ими игре в «сто забот». Для обоих не осталось сомнений в том, что это будет непростой поединок.

* * *

Через несколько дней первая стрела была выпущена. На Совинком пришло письмо из налоговой инспекции – в соответствии со статьей 88 НК (камеральная проверка) требование в пятидневный срок внести исправления в декларацию по налогу на добавленную стоимость за сентябрь 2003 года и предоставить дополнительную декларацию по НДС за указанный период. Непредставление указанных документов влекло ответственность, предусмотренную Налоговым кодексом РФ об административных правонарушениях. Елена Гусева, главный бухгалтер, схватилась за голову – она кое-как закрыла данный период, Андрей по своей занятости не предоставил ей вовремя документы Экссона, тесно связанного с Совинкомом, и нужно делать дополнительный перерасчет, а это ей не нравилось. Эти перерасчеты, отправленные вдогонку, у неё в кишках уже сидят.

Вслед за этим письмом как из рога изобилия посыпались другие – решения, требования, уведомления, каждое из которых требовало пристального внимания. Гусева винила налоговую инспекцию в предвзятости, непонятно откуда взявшейся, также она обвиняла Андрея, вовремя не предоставляющего оригиналы документов по Экссону. Андрей знал за собой эту беду, но про налоговую инспекцию услышал впервые. Всегда дружили с налоговиками, с чего бы это вдруг они начали придираться?

В итоге пришлось сделать то, что он не хотел больше всего на свете: обратиться к Давиденко. Гусева никак не управлялась и попросила как-то договориться с налоговиками – чтобы отодвинули сроки и поставили отметки на некоторых исправленных декларациях по НДС. Ирине Кондуковой не удалось пробиться на приём к начальнику налоговой инспекции и ей пришлось просить Андрея. И Андрей был вынужден звонить особисту. Тот словно ждал звонка (по крайней мере Андрею так показалось). На следующий день Ирину приняли во всех отделах, куда совсем недавно не пускали и выполнили все её просьбы.

Андрей явственно почувствовал себя втиснутым в обойму, из которой крайне трудно будет выбраться.

Глава 57

Деньги на новую машину Андрей изъял из оборотных средств, – как он обычно делал, когда не хватало финансов на срочные бытовые вопросы. Волгоградский кардиоцентр перечислил около миллиона рублей, деньги поступили на расчетный счет Совинкома во Внешторгбанке, Андрей перевёл 720,000 на счет поганки под названием «Торгмаш» и снял со счета. После чего отвез деньги Игорю Быстрову, забрал у него ключи, документы (генеральную доверенность жена Игоря, на которую был оформлен Мицубиси Паджеро Спорт, выписала заранее), и уехал на новоприобретенном авто.

Указания по поводу того, у кого какой товар взять в долг, чтобы закрыть задолженность перед кардиоцентром, Андрей сделал до того, как отправиться в банк.

Он мог бы и попозже купить джип, после очередной раскидки прибыли, но торопился к приезду Мариам с Аликом. Её восьмёрка-жигули уже давно была продана Игорю Быстрову, купившему её в качестве учебной машины для своего старшего сына, а потом, ушатанная, перекочевала к жене Владимира Быстрова – для тех же целей. Поэтому Мариам необходим автомобиль, особенно если она перестанет шататься туда-сюда из одного города в другой и осядет в Петербурге.

Разговоры о покупке джипа у Игоря шли давно, но Мариам не давала своего окончательного согласия. У неё всё еще не прошла абулия (отсутствие воли, неспособность принять решение) и предвзятое отношение ко всему, что предлагает муж, одержимое желание сделать всё наоборот – начиная с выключения музыки, которую он слушает, и заканчивая крупными приобретениями. Поэтому Андрей не поставил её в известность насчет новой машины, так как заранее знал, что она скажет: «Приеду в Питер, разберемся на месте»; а после приезда она бы долго капризничала – не тот цвет, не тот салон, и вообще не та машина.

Он хотел сделать ей и сыну сюрприз. Он ждал их приезда, в последнее время его одолевали мысли, что пора закругляться с этим раздельным проживанием и воссоединить семью. Кроме того, он хотел завести второго ребенка. У большинства его знакомых более одного ребенка; Алику в декабре исполняется четыре года, и пора бы ему обзавеститсь братиком или сестричкой.

Эти разговоры велись и раньше, но Мариам с апломбом заявляла: «Нечего плодить нищету!». Осталось непонятным, что она имела в виду – трехкомнатную квартиру недалеко от центра (правда съемную), две машины, собственную трехкомнатную квартиру в Волгограде, благоустроенную дачу там же, доход мужа выше среднего (в среднем $10,000 в месяц). Впрочем, она твердила то же самое перед тем, как забеременеть первым ребенком, когда Андрей зарабатывал в десять раз меньше.

Сейчас, когда выплачен последний взнос за трехкомнатную квартиру на «Морском Фасаде» (сдача объекта намечена на конец первого квартала 2004 года), грех вообще говорить что-либо про «плодить нищету».

Андрей дорожил семьёй и считал её чем-то незыблемым. Мариам была дорога ему тем, что, во-первых, с ней была связана история – настоящая история отношений равноправных молодых людей. Когда познакомились, он еще был никто, и её нельзя было заподозрить в корыстолюбии. Все последующие итрижки так или иначе были связаны с покровительством, взятием юных особ под опеку. Это уже немного не то.

Во-вторых, можно сказать, что Мариам была не просто свидетелем, а полноправным участником его успеха. Она, хоть и ворчала, что он «задрал своими делами», всё же терпеливо выслушивала его бесконечные рассуждения о своем бизнесе – что сделать, как поступить; принимала участие, советовала. Большинство решений выкристаллизовывалось в его сознании только после разговора с женой – устного или телефонного. Когда они находились в разных городах, на телефонные переговоры уходило не менее часа в день, счета за связь зашкаливали за $100 в месяц.

Таким образом, с Мариам он связывал свой успех и верил в то, что пока они вместе, его бизнесу ничего не угрожает.

По поводу его отношений с Татьяной негативно высказались все друзья, включая Второва. Мариам была знакома с их женами, все вместе собирались по праздникам, и ломать установленный порядок считалось верхом неблагоразумия. Все настойчиво советовали держать жену при себе в Петербурге и завести второго ребенка. Реваз (тесть) пошел еще дальше и потребовал, чтобы Андрей привлек Мариам к своим делам на фирме, раз уж она так хорошо в них разбирается. Упрекнув в том, что запер в четырёх стенах и оставил бездействовать лучшую из лучших, поставил в пример себя. Не совсем удачный пример – всем было известно, что сам он давно превратился в свадебного генерала, а делами на его фирме заправляет его молодая (моложе Мариам) бухгалтерша, дослужившаяся до должности жены. И это было диаметрально противоположное тому, что говорилось два года назад – тогда Реваз, узнав, что Андрей обсуждает с Мариам рабочие вопросы, советовал «не показывать жене свою жопу», то есть не посвящать её в свой бизнес.