Читать интересную книгу На пороге Тьмы - Андрей Круз

Потери у нас были небольшие - мой прикушенный язык, да порезанная ламповым стеклом ступня Насти, из-за которой она на следующий день на службу не ходила. В остальном обошлось.

Затем другие дела накатили - подготовка к выезду в Красношахтинск, с целями добычи архивов, планировали и поездку в Порфирьево, для личных нужд, так сказать, с целью дальнейшего повышения благосостояния.

Погода немного исправилась. Стало холоднее, чувствовалось приближение зимы, но дождя не было, да и постоянный надоедливый ветер стих, к моей великой радости. В результате я каждый день первую половину проводил на аэродроме, совершая учебный вылет, в результате чего вскоре освоил еще и взлет. Оставалось разобраться с посадкой, ну и всем остальным, от высшего пилотажа до аварийных ситуаций, то есть начать и кончить. Но все же самостоятельным взлетом я гордился очень сильно, правда помалкивал об этом, чтобы Настя на смех не подняла.

Федька продолжал осваивать "Жужу" на Ферме, поэтому после аэродрома я ежедневно катил на "тазике" в загородную вотчину научников Милославского, где тоже пытался освоить хитрую машину. Ну и тоже получалось вроде как. Иван постоянно крутился с нами, тоже пытался водить, а потом как-то притащил целый ящик тротила и коробку с детонаторами и шнуром, сказав:

- Это нам выделили двери вскрывать или через стенки проламываться.

Милославского видел мало и редко, но все же тот нашел время сказать мне как-то, встретив в коридоре главного корпуса:

- Не оттягивайте время, начинайте авиаразведку места. У нас целый список подобных "пунктов посещения" подготовлен, на год вперед хватит, или больше.

- Да мы и не оттягиваем, просто катить неподготовленными - только на проблемы нарываться, - ответил я.

- Это понятно, я же и не доставал напоминаниями, верно?

- Верно. Но мы уже и планировали выдвигаться, техника освоена, боекомплект получен, маршрут прикинули, и выдвижения и отхода, и если нормальный отход не получится, то прикинули как будем смываться со всех ног.

- Это хорошо и правильно. Удачи.

В общем, он был прав, пора и к делу приступать. Тем более, что пока не начнем, не будет у меня формального повода с ним беседы беседовать, равно как и просить об информации. Большой он для меня начальник получается на местном Олимпе, так просто в кабинет поболтать не заскочишь, надо самому расти.

О просьбе "Базарного Сергея" тоже не забыли. На второй день после стрельбы в Сандунах мы с Федькой скатались на базар, покрутились там, общаясь с разными его дружками-приятелями, да и просто знакомым, но узнали мало что. Лишь золотозубый Мамед в плаще немецкого самокатчика сказал:

- Федя, Серых этот здесь мало бывал, он сам товар не брал, некогда был. Он такой торговец как я армянин, - при этом выразительно покосившись на ту стену "Уцененных товаров", которая скрывала от обзора обувной павильон Оганесяна.

- А кто он, Мамед?

- А кто его знает? Но не жулик, это я тебе точно говорю, у него крыша серьезный, видел с ним люди всякие.

- А что за люди? - заинтересовался Федька.

- Из Горбезопасность человек видел, из разведбат видел. А вот чтобы он товар сам брал или продавал - не видел.

- Мамед, а команду с его "Карася" ты знал? - спросил уже я.

- Нет, так не знал, - развел тот руками. - Видел всех, а как имя кого - не знал. Шкипер помню, Боталов кажется, он всегда возле пристани в "Якорьке" сидел, пиво бухал, когда в рейс не надо. А другой не знал.

- У него из команды один живой остался, вроде в рейс не пошел, когда "Карась" пропал, - спросил Федька. - Видел его после?

- Видел здесь, издалека, раз или два, не часто.

- А где его найти можно, не знаешь? - обнадежился я.

- Откуда знаю? - чуть возмутился азербайджанец. - Говорю, что два раза видел, даже не разговаривал, имя не знаю, он меня тоже не знает. Длинный такой, худой, примета никакой нет, обычный парень, да?

На том наши изыскания на базаре и закончились. И поехали мы в "Якорек", что возле пристаней, поспрашивать про шкипера Боталова. Такого помнили, но к нам отнеслись с подозрением и ничего путевого не сообщили, разве что один из сидевших случайно проговорился, что Боталов был женат, и жена с ним не исчезла, а так и проживает где-то в городе. На этом розыск пока застопорился, как искать человека по фамилии и еще не привлекая лишнего внимания, мы пока не придумали. А наш Родной Горсвет такой базы не держал - без надобности, не людьми, а тварями занималась организация. Вот тех был полный список, где и когда и каких замечали, да только без надобности он нам.

- Ладно, по ходу чета придумаем, - оптимистично заявил Федька после такого облома.

- По-любому не пожар, - заключил и я. - Что сможем, то и сделаем. Давай за Настей на аэродром заскочим и втроем поужинаем в хинкальной. Ты как?

- Пожрать я всегда запросто, - честно ответил Федька.

* * *

- До Красношахтинска веди сам, - сказала Настя. - Ориентиры учил, потеряться не должен. А я отдохну, проконтролирую и в случае чего - вмешаюсь.

- Не вопрос, - самоуверенно заявил я, заканчивая проверку оборотов и готовясь начать разбег.

- Ну так и полетели, если не вопрос.

Двигатель взревел на максимальных, при этом почему-то показалось, что винт завертелся в обратную сторону. Запахло выхлопными газами в кабине, самолет легко потащило вперед, скорость быстро дошла до требуемой и я потянул ручку управления на себя, заставляя самолет оторваться от земли. Резко пошла вниз площадка аэродрома, уже привычно замельтешила картина запериметровой разрухи, и я подскинул обороты.

- Нормально взлетел, чистенько, - прокомментировала Настя. - Выходи на северную железную дорогу и пока над ней пойдем.

- Как скажешь.

К полетам в последние дни уже привык. Ощущение восторга хоть никуда не делось, но все же притупилось немного, что, пожалуй, и к лучшему, а то раньше настоящая эйфория была, даже дурел малость. А дуреть в нашем деле как бы не очень полезно.

Облака в последние не дождливые дни поднялись повыше, так что мы тоже позволили себе забраться на пятьсот метров, да и то до серого "потолка" оставалось не меньше, чем еще столько же. В общем, благодать для новичка.

Для таких полетов мне в запасах города выбили под визу Милославского и через Горсвет выдали теплый летный комбинезон и черную кротовую маску, которую я надевал под очки, чтобы лицо не отморозить - уже и на земле прохладно было, а уж в полете все куда хуже - и холодно, и ветер зверский, плексигласовый ветрозащитный козырек все же помогал постольку поскольку, а на виражах и поворотах ветер врывался в кабину мощным холодным потоком, все же скорость-то у "кукурузника" за сотню, а это не так уж мало.

Вооружились мы в этот полет тоже серьезно. Я трофейный СКС прихватил, который все же пристрелял в поле возле Фермы, аж с тройным боекомплектом, а Настя была с неизменным ППШ. Ладно, глядишь и отобьемся от кого злобного, случись на вынужденную сесть. У нас даже гранаты были, по шесть на каждого, два ящика таких нам тоже распоряжением Милославского подкинули.

Несмотря на отсутствие дождя, земля под нами выглядела все так же мрачно, как и в первый наш полет к очагу Тьмы. Не населено людьми это направление, вот сразу на него облако уныния и спускается, тут словно вечная тоска поселилась и всю окрестность под себя подмяла.

Вскоре под нами промелькнул "передвижной пост разборки пути", затем рельсы закончились и ориентиром стала насыпь. Потом показался "последний оплот человечества" - удаленный от города опорный пункт разведбата. Потом впереди возникли развалины какого-то сгоревшего цеха, и от него я свернул правее, насыпь раздвоилась. Красношахтинск не зря так назвали, пока здесь были люди, оттуда немало угля возили железной дорогой до Углегорска и сальцевского речного порта.

- Минут тридцать нам в этом направлении, - послышался голос Насти в наушниках. - Дальше ориентир помнишь?

- Речка за станцией.

- Точно. Там налево и как раз до самого города дойдем, до самого центра. Смотри, волки!

Действительно, вдоль лесной опушки, вытянувшись гуськом, бежала стая животных, похожих на крупных серых собак, не меньше дюжины, пожалуй. Бежали не слишком спешно, скорее ленивой рысцой, так что наверняка ни на кого не охотились, а так, "передислоцировались". Еще через несколько километров граница леса отпрыгнула от железнодорожной насыпи, и мы увидели здоровенного лося, мерным шагом бредущего через образовавшуюся поляну. Чему тут удивляться, людей в этих краях уже нет практически, даже охотники стараются так далеко не забираться, разве что редкие мародеры, которым до зверья дела нет, поэтому тут для животных рай наступил.

Затем горизонт начал заметно темнеть - мы приближались к границе. А когда тень начала превращаться в Тьму, проступая сквозь туманную дымку, потемнело и вокруг нас, наступили уже знакомые сумерки. Сразу стало как-то муторно на душе, по телу, по спине вдоль позвоночника пополз навязчивый холодный страх, хотя пока, вроде бы, и беспричинный. Стало зябко, причем еще и по-мерзкому зябко, я даже непроизвольно плечами передернул от отвращения.