– Не может быть! – фыркнул Валаш.
– Они говорили, что приказ исходит от самого короля Ракьи. Получили этот приказ, само собой, офицеры, так что, может, солдаты чего и напутали – но они были совершенно уверены, что арджунская армия готовится напасть на войска Скарпы. Я подумал, что тебе стоило бы об этом знать.
– Эти солдаты были пьяны, Рельдэн. Король Ракья наш союзник.
– В самом деле? Поразительно! Тогда ему следовало сообщить об этом своим войскам. Те двое, которых я подслушал, так и пускали слюнки, грезя о добыче, которую они награбят в Панем-Деа.
– Королева едет, едет в Панем-Деа, – вдруг визгливо проблеял Огераджин на мотив старой колыбельной песенки, – королева едет, едет в Панем-Деа… – И залился пронзительным безумным хихиканьем.
По лицу Валаша скользнула досадливая гримаса.
– Успокойся, господин мой, – пробормотал он, с опаской посмотрев на Телэна и Стрейджена.
– Королева едет, едет в Панем-Деа, в золотой карете едет в Панем-Деа, – напевал Огераджин надтреснутым голоском.
– Не обращайте на него внимания, – торопливо сказал Валаш. – Он просто сам не знает, что лопочет.
– Похоже, он здорово тронулся, – заметил Стрейджен.
– В золотой карете, с белыми конями… – надтреснуто блеял Огераджин.
– Слыхали вы когда-нибудь этакую чушь? – со слабым смешком проговорил Валаш.
– Должно быть, наше присутствие его возбуждает, – сказал Стрейджен. – Он ведь вечером обычно засыпает?
– Да, как правило.
– Отлично. С этих пор мы с Рельдэном будем приходить после полуночи, когда он уже заснет.
– Да, Вимер, так будет лучше. – Валаш все еще с беспокойством поглядывал на них. – Знаете, он ведь не всегда был такой. Это все болезнь.
– Не сомневаюсь. Он, должно быть, даже не сознает, что говорит.
– Именно, именно. Он совершенно не в себе. Забудьте вы об этой дурацкой песенке. – Валаш сдернул с пояса кошелек и выудил оттуда несколько монет. – Вот, возьмите. И приходите, когда он заснет.
Два вора поклонились и бесшумно ушли.
– Как он забеспокоился, а? – сказал Телэн, когда они спускались по лестнице.
– А, так ты заметил? Он настолько забылся, что решил расщедриться.
Они спустились с лестницы.
– Куда теперь? – спросил Телэн.
– Пока что никуда. Никому об этом не говори, ладно?
– О чем?
Но Стрейджен уже произносил звучные стирикские слова, плетя в воздухе пальцами сложные узоры.
Телэн во все глаза смотрел, как Стрейджен повернул руки ладонями вверх и тряхнул ими, словно выпуская невидимого голубя. В глазах его появилось отстраненное выражение, и губы беззвучно зашевелились. Наконец он улыбнулся.
– Я ее удивил, – сказал он. – Пойдем.
– Что это значит? – спросил Телэн.
– Я сообщил то, что мы узнали, Афраэли, – пожал плечами Стрейджен.
– Ты? Когда это ты успел выучиться стирикской магии?
– Это не так уж трудно, Телэн, – ухмыльнулся Стрейджен. – Я частенько видел, как это делает Спархок, а я, в конце концов, владею стирикским. Самое сложное – жесты, но Афраэль мне уже дала несколько наставлений. В следующий раз я справлюсь лучше.
– Откуда ты знал, что у тебя получится?
– Я и не знал. Я просто решил, что пора попытаться. Афраэль мной очень довольна.
– А ты понимаешь, что только что отдал себя ей на службу со всеми потрохами? Я достаточно хорошо знаю Афраэль. Теперь ты ее раб, Стрейджен. Она заполучила тебя.
– Ну что ж, – пожал плечами Стрейджен, – бывает и хуже. Афраэль и сама воровка, так что, думаю, мы поладим. – Он расправил плечи. – Ну что, идем?
ГЛАВА 18
– Ты в этом точно уверена? – нетерпеливо спросил Спархок.
– Келтэн уверен, – отвечала Богиня-Дитя. – Он проходил мимо дома, и Алиэн запела. Уж он-то узнал бы ее голос, верно?
Спархок кивнул:
– Ее пение подняло бы его и из могилы. Как скоро ты сможешь доставить меня в Натайос?
– Вначале доставим остальных в Диргис. Я хочу посвятить Ксанетию и Сефрению в последние события.
– Мне они и так известны. Афраэль, я должен попасть в Натайос.
– Всему свое время, Спархок. До Диргиса не так уж и далеко, и у остальных могут возникнуть кое-какие полезные идеи.
– Афраэль… – начал он.
– Сделаем по-моему, Спархок, – твердо ответила она. – Это не займет много времени, зато ты успеешь взять себя в руки. Остальные ждут нас в комнате с картой во всю стену. Пойдем к ним, и все вместе отправимся в Диргис.
Перед тем как им выехать в путь, произошел еще один короткий спор.
– Мне не нужен конь, – упрямо повторила Бетуана, затягивая ремешок сапога. Афраэль вздохнула.
– Пожалуйста, Бетуана, – сказала она, – сделаем по-моему.
– Я могу бежать быстрее коня. Зачем он мне сдался?
– Затем, что ты знаешь расстояние до Диргиса, а конь – нет. Мне так будет легче. Ну пожалуйста, Бетуана, ради меня! – Богиня-Дитя умильно взглянула на воинственную королеву атанов.
Бетуана рассмеялась и наконец сдалась.
Они вместе вышли в заснеженный двор казармы, сели на коней и выехали на улицы Сарны. Низкие тяжелые тучи, затянувшие небо, скрыли от глаз окружавшие Сарну горы, и над городом обильно сыпал снег. Путники покинули город через восточные ворота и медленно, увязая в снегу, двинулись вверх по крутому склону к вершине ущелья. Спархок, Итайн и Вэнион ехали впереди, прокладывая дорогу в снегу для королевы атанов – она ехала, кутаясь в теплый плащ, и на руках у нее уютно устроилась Богиня-Дитя. В личности маленького божества была странная двойственность, которая тревожила и дразнила Спархока. Он знал, что Афраэль настолько мудра, что он этого и постичь не в силах, и однако во многих отношениях она оставалась ребенком. Затем он вспомнил наготу истинного облика Богини – и навсегда отчаялся когда-либо понять Афраэль.
– Неужели мы не можем двигаться побыстрее? – нетерпеливо спросил Вэнион.
Нетерпение сжигало друга Спархока с тех пор, как он услышал о ране Сефрении, и Спархок порой боялся, что ему придется смирять Вэниона силой.
– Быстрее или медленнее, Вэнион, – это не играет никакой роли, – сказал он. – Мы можем бежать или ползти, но все равно прибудем на место в один и тот же срок.
– Как ты можешь быть так спокоен?!
– Со временем ко всему привыкаешь, – сумрачно усмехнулся Спархок.
Прошла самое меньшее четверть часа, когда они перевалили через вершину знакомого длинного холма и с высоты его взглянули на город Диргис, купающийся в ярком солнце.
– Невероятно! – воскликнул Итайн. Затем он обернулся, чтобы взглянуть на тропку, которой они только что подымались на холм, – и глаза его расширились.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});