Читать интересную книгу 1Q84. Книга 1. Апрель-июнь - Харуки Мураками

В мире чисел Тэнго чувствовал себя свободнее, чем в повседневной жизни, и красноречивее, чем в мире писательства. Хотя отчасти и понимал, что убегает в математику чисто удобства ради. В каком из миров он остается настоящим собой, было непонятно. И все же он научился естественно, не задумываясь, переключать этот тумблер в голове. Ибо осознавал, как сильно это умение необходимо его натуре.

Стоя за кафедрой в колледже, Тэнго призывал студентов восхищаться стройностью математической логики. Нет смысла в том, чего нельзя доказать, но когда все доказательства выстроены, мировые загадки, точно нежные устрицы, сами раскроют створки у вас на ладони. Сраженная его пафосом и красноречием, юная аудитория впитывала лекции, точно губка. Вместе с конкретным решением Тэнго неизменно расписывал и притаившуюся в той или иной задаче «интригу». Когда он оглядывал зал, сразу несколько абитуриенток семнадцати-восемнадцати лет готовы были поклясться, что с помощью математических терминов учитель откровенно с ними флиртует. Ибо все его страстные метафоры слишком напоминали предварительные ласки за пять шагов до постели. Эти юные девы просто физически ощущали, как он гладит их по спине элегантными формулами, шепча на ушко жаркие теоремы… Однако с тех пор, как Тэнго повстречал Фукаэри, эротических намеков абитуриентки на лекциях больше не слышали. Может, все оттого, что ему не хотелось зарываться носом в пижамы, которые они надевали?

Да, Фукаэри – натура особенная, в который раз подумал Тэнго. Даже сравнивать с кем-нибудь бесполезно. Неужели она и правда значит для меня больше, чем я полагал? Но в каком смысле? Сдается мне, эта девочка – нечто вроде зашифрованного Послания. Которое я уже получил, но никак не могу прочесть.

Но как бы там ни было, с мыслями о Фукаэри пора кончать, одернул себя Тэнго. Это было идеальное решение, принятое им со всей логикой, на какую он только мог опираться. От «Воздушного кокона», загромождающего полки книжных магазинов, от загадочного Эбисуно-сэнсэя и от всех этих подозрительных сектантов лучше держаться как можно дальше. Да и с Комацу в ближайшее время, по возможности, не стоило бы пересекаться. Иначе все закончится полным крахом. Хаосом, в котором для логики вообще не останется места. Водоворотом, из которого не выплыть уже никогда.

Впрочем, Тэнго хорошо понимал, что быстро порвать с Комацу не получится, как ни старайся. Слишком далеко они уже вместе уплыли. Это тебе не кино Хичкока, где героя затягивает в ловушку, пока он об этом не подозревает. Нет, брат. Ты прекрасно знал, что рискуешь, но все-таки позволил заманить себя на борт чертова «Титаника», и корабль отчалил. Мало того что эту адскую махину уже не остановить, так ты еще и сам превратился в одну из главных ее шестеренок. Слушай теперь гул двигателя да повинуйся вращающим моментам.

Комацу позвонил на третьей неделе победного шествия «Кокона» по спискам бестселлеров. Телефон проснулся в одиннадцать вечера. Переодевшись в пижаму, Тэнго забрался в постель. Ему хотелось немного почитать, выключить торшер и заснуть. Он сразу догадался, что это Комацу. Такие уж у этого человека звонки. Как в любом тексте что-нибудь читается между строк, между трелями звонка от Комацу отчетливо слышалось: это он и никто другой.

Поднявшись с постели, Тэнго прошел к телефону, снял трубку. Делать это совсем не хотелось. Больше всего ему хотелось просто заснуть. И увидеть во сне ириомотейскую кошку*, Панамский канал, озоновый слой или Мацуо Басе** – все, что угодно, лишь бы подальше отсюда. Но в том-то и дело: если трубку не взять сейчас, следующий звонок раздастся минут через пятнадцать. Или тридцать. Чувство времени у Комацу отсутствовало напрочь. Как и элементарная способность ставить себя на место людей, живущих нормальной жизнью. Чем так, лучше уж снять трубку сразу.

* Ириомотейская кошка (лат. Prionailurus bengalensis iriomo-tensis) – подвид бенгальской кошки, найденный только на о-ве Ирио-мотэ, самой южной точке японского архипелага Рюкю. Долгое время считалась отдельным видом.

** Мацуо Басе (Киндзаку, он же Мунэфуса, 1644-1694) – великий японский поэт, теоретик стиха, создатель жанра и эстетики хокку на основе дзэн-буддийского принципа «озарения». Оказал огромное влияние на развитие японской литературы Средних веков и нового времени.

– Привет, дружище! Не спал? – Голос Комацу звучал на редкость расслабленно.

– Уже засыпал,- ответил Тэнго.

– Виноват! – бросил Комацу без малейшего сожаления в голосе.- А я просто хотел тебе сообщить, что продажи «Кокона» превосходят все ожидания.

– Замечательно.

– Расхватывают как горячие пирожки! Новый тираж не успевают допечатывать, на типографии ввели ночную смену… Впрочем, чего удивляться? Качественный роман семнадцатилетней красотки. Да еще и лауреата премии «Дебют». Все факторы успеха в одном флаконе!

– Значит, тридцатилетний учитель математики, здоровый как медведь, таких шансов не имел бы?

– В том-то и дело, друг мой. Сам посуди: развлекательной эту книгу не назовешь. Ни тебе постельных сцен, ни слезовыжимательных эпизодов. Будь ее автором ты, сомневаюсь, что она бы стала бестселлером…

Комацу выдержал паузу, проверяя реакцию Тэнго. Но тот молчал, и он продолжил:

– Дело, конечно, не только в проданном тираже. Критика отменная, вот что важно. Все отмечают, что этот роман сильно отличается от обычных молодежных выплесков адреналина на модную тему. Он поражает своей содержательностью и читабельностью. Разумеется, все это – благодаря твоей правке. Во многом, если не во всем. Блестящая работа!

«Блестящая работа»? Тэнго сжал пальцами виски. Насколько он замечал до сих пор, если Комацу хвалит его – значит, стоит ждать неприятностей.

– Господин Комацу,- спросил он напрямую,- какие-то плохие новости?

– Плохие? – якобы удивился Комацу.- А почему они должны быть плохими?

– В такое время просто так не звонят. Видимо, что-то случилось?

– И то верно,- с интересом отметил Комацу.- А у тебя хорошее чутье.

Не чутье, подумал Тэнго, а элементарный опыт общения. Но вслух ничего не сказал.

– Ты прав,- признал Комацу.- Есть одна не очень приятная новость…

Комацу выдержал эффектную паузу. Тэнго представил, как глаза собеседника сверкнули в темноте, точно у мангуста перед прыжком на кобру.

– И это связано с автором «Воздушного кокона»?

– Да, с Фукаэри. Такое дело… В общем, она пропала.

Тэнго стиснул виски чуть сильнее.

– Как давно?

– Три дня назад, в среду утром, она отправилась в Токио. Эбисуно-сэнсэй проводил ее до станции. Куда и зачем едет, не сообщила. В полдень позвонила и сказала, что сегодня домой не вернется, заночует в квартире на Синано. Там же в ту ночь останавливалась и дочь сэнсэя. Но Фукаэри так и не появилась. И всякая связь с ней оборвалась.

Три дня назад? Тэнго покопался в памяти. Но толком ничего не вспомнил.

– Куда она могла поехать, неизвестно. Я и подумал, может, она звонила тебе?

– Не звонила,- ответил Тэнго.

С ночи, когда у него гостила Фукаэри, прошло уже недели четыре.

Тэнго подумал, не рассказать ли Комацу о том, как Фукаэри не хотела ехать в квартирку на Синано, словно опасалась чего-то. Но промолчал. Не дай бог, пришлось бы рассказывать еще и о том, что она у него ночевала.

– Эксцентричная натура,- сказал Тэнго.- Небось послала всех к черту да умотала куда глаза глядят…

– Это вряд ли,- возразил Комацу.- Девочка нелюдимая, но с дисциплиной у нее все в порядке. И где ночевать, всегда решает заранее. Если верить сэнсэю, обычно она постоянно звонит и сообщает, где находится и куда собирается. И если от нее нет связи три дня подряд, значит, что-то случилось.

– Что-то случилось? – эхом повторил Тэнго.

– Сэнсэй с дочерью с ума сходят,- добавил Комацу.

– Но если отсутствие Фукаэри затянется, у вас тоже начнутся проблемы, я так понимаю?

– Да уж. Если в этой истории начнет ковыряться полиция, дело дрянь. Шутка ли – юная красавица, автор бестселлера года, пропала без вести! О журналистах я даже не говорю. Мне как редактору книги, хочешь не хочешь, придется раздавать комментарии направо и налево. А это значит вылезать из тени на свет, чего я делать очень не хотел бы. Когда и на каком повороте вылезет правда о нашем с тобой сценарии, одному богу известно.

– А что говорит сэнсэй?

– Завтра он собирается заявить в розыск. Я уже просил его подождать пару дней. Но больше он ждать не хочет.

– И как только объявят розыск, начнется шумиха в прессе?

– Не знаю, что предпримет полиция, но для журналистов эта история – лакомый кусочек. Здесь тебе не просто сбежавший из дома тинейджер. Утаить что-либо в этом случае будет очень не просто…

А может, как раз этого и добивается сэнсэй, подумал вдруг Тэнго. Если грамотно использовать Фукаэри как приманку, можно поднять шумиху на всю страну, пролить свет на связь родителей девочки с «Авангардом» – и наконец-то выяснить, где находятся ее отец и мать (или хотя бы что с ними стало). Если так, сегодня все происходит по плану сэнсэя. Вот только понимает ли он, чем при этом рискует? Наверное, понимает. Все-таки на безумца не похож. Тем более что думать о сложных вещах – его основная профессия. Да и в ситуации с Фукаэри наверняка еще много такого, о чем Тэнго и знать не знает. Похоже, он, Тэнго, пытается собрать пазл, от которого нет и половины фрагментов. Умный человек не стал бы и начинать.