– Рассказывай, – теребил его Найджел. – Вы оба и двух слов не сказали с тех пор, как вышли оттуда. Старик как, на смертном одре или нет?
– С Попсом все будет в порядке, – сказала Перис.
– Куда вас двоих отвезти? – спросил Тобиас.
– Ко мне, – потребовала Синтия. – Нам с Перис надо поговорить.
– Я имел в виду, тебя и Найджела, – Тобиас перестроился в левый ряд и прибавил скорость. – К тебе так к тебе. У нас с Перис свои планы.
Тобиас почувствовал, как разозлилась Синтия, и это неожиданно обрадовало его.
– Так и быть, отвези Синтию домой, – сказал Найджел совершенно спокойно. – А я вернусь в офис, мне надо закончить кое-какую работу. Из-за этой увеселительной прогулки я отложил дела.
Во второй раз за этот день Тобиас испытал благодарность к своему сводному брату.
Тобиас не мог поделиться с Перис своими мыслями, но он намеренно отвез сначала Найджела в офис на улицу Стюарт, а потом вернулся к дому Синтии. Вчера вечером Перис говорила о том, что Вивиан Эстесс надела на вечер у Астора Бэркена копию ее ожерелья. Почти в той же фразе, и вряд ли случайно она обмолвилась, что ходят слухи, будто его с Вивиан связывает нечто большее, чем просто знакомство.
Когда же Тобиас напрямую спросил, не Синтия ли выдвинула предположение, что так или иначе не без его помощи у Вивиан появилось это ожерелье, Перис втянула голову в плечи и перевела разговор на другую тему.
Чтобы упредить все попытки Синтии навредить им с Перис, лучше всего пойти на открытую конфронтацию с Синтией в присутствии Перис.
Когда Тобиас возвестил о своем намерении «проводить Синтию до дверей, чтобы с ней ничего не случилось по дороге», Перис весело улыбнулась. Синтия показала ей кулак и первая вошла в дом. У дверей лифта она обернулась к ним:
– Вовсе необязательно подниматься со мной.
– Нам надо, – ответила Перис.
– Нам надо, – повторил Тобиас вслед за ней. – Синтия, мы так долго были врагами. Почему бы не закопать топор войны?
Лифт нес их вверх, а Синтия, нервничая, покусывала остренькими зубками нижнюю губу.
У ее двери лежала длинная коробка из цветочного магазина. Синтия ахнула, подхватила коробку и, разглядывая сквозь целлофановую крышку желтые розы, вошла вместе с Тобиасом и Перис в квартиру, которую занимала после развода.
Тобиас раньше здесь не был. И больше не собирался сюда приходить.
Розы рассеяли нервозность Синтии.
– Помоги мне поставить их в воду, – губки Синтии изогнулись в самодовольной улыбке. – Нам всем надо немного выпить. Сделаешь одолжение, Тоби? – Она зашагала в кухню, которой, судя по царившему там идеальному порядку, никогда не пользовалась, держа коробку, как ребенка, на сгибе руки.
– Вино в холодильнике, – пропела она. – Но сначала достань вон ту хрустальную вазу, дорогой.
Тобиас стиснул зубы. Ей удалось eго задеть. И вдвойне удалось, если она хотела показать Перис, что еще может командовать им.
Перис принесла высокую тяжелую вазу, на которую указала Синтия, и налила туда воды. Тобиас не стал доставать вино.
– Мы хотели поговорить с тобой об ожерелье, в котором Вивиан была у Астора Бэркена, – он присел на низкий столик под висящим на стене телефоном. – У Перис сложилось мнение, что мое имя когда-то было связано с именем Вивиан. Ты что-нибудь об этом знаешь?
– С чего ты взял? – Синтия, избегая смотреть на них, откинула волосы с лица. Она вынула розы из коробки и положила их на столешницу из черного мрамора рядом с раковиной, достала ножницы из ящичка с металлической отделкой и принялась подрезать концы стеблей.
– То есть до тебя никогда не доходили слухи обо мне и Вивиан?
– Никогда, – отрезала Синтия и уронила цветок в воду.
Тобиас заметил, что она не показала никакого интереса к конверту, приложенному к такому недешевому подарку.
– А ты не хочешь прочесть записку?
– Ой, – она кокетливо прикусила язычок. – Я знаю, от кого эти цветы, – и заговорщически улыбнулась.
Тобиас думал, что она уже не сможет испортить мнение о себе в его глазах; оказалось, он ошибался.
– Почему бы тебе не поделиться с нами своим секретом? Мы с Перис хотим знать каждый счастливый момент в твоей жизни, правда, Перис?
Милая Перис, Плакса в запыленных сандалиях, – все ее чувства ясно читались в ее взгляде. Она не заслужила этого, особенно после того, что ей пришлось пережить.
– Ну да ладно, – поспешно сказал Тобиас. – Что-то в словах Перис натолкнуло меня на мысль, что ты можешь знать, откуда у Вивиан ожерелье.
– Перис! – Синтия резко повернулась к ней. – Ты ему ничего не говорила?
– Нет… – Перис округлила глаза и отступила на шаг. – Наверное, он догадался, что мы с тобой обсуждали это. Ты с Вивиан больше не говорила?
– Ты же обещала, – Синтия надула губки.
Перис нетерпеливо вздохнула.
– Говорила или нет? Ты просила меня ничего не делать, пока не поговоришь с ней.
– Что, при нем говорить будешь?
Тобиас встретился с Перис глазами. Она выпятила подбородок.
– И скажу. А ты говорила с Вивиан?
Разъяренная Синтия кое-как обломала концы стеблей и сунула розы в вазу.
– Я никогда и не считала, что ты на моей стороне, – пробормотала она. – Всегда только и ждешь, как бы поставить меня в дурацкое положение.
– Синтия…
– У меня были дела! – Она пристально смотрела на Перис. – У меня есть своя жизнь. Пока ты трахалась с моим бывшим мужем, я писала книгу.
Перис побледнела и закрыла ладошкой рот.
– Ты…
Тобиас оттолкнул Синтию и обнял Перис за талию.
– Мы с Перис собираемся пожениться. И раз она хочет и дальше поддерживать с тобой родственные отношения, я сделаю все, что в моих силах, чтобы не наставить тебе синяков прямо сейчас. Но попадись ты мне еще раз, и я, боюсь, не смогу с собой совладать.
Теперь побледнела Синтия. Кожа вокруг рта стала совсем белой. Она невидяще посмотрела на них, потом на коробку, в которой уже не было ничего, кроме длинного узкого конверта, на лицевой стороне которого было напечатано ее имя.
Когда она поднимала конверт, он дрожал.
– Нет, – произнесла она тихо. – Ты этого не сделаешь, – она разорвала конверт и сунула руку внутрь.
– Ну, пожалуйста, – сказала Перис, – неужели мы не можем по-хорошему?
Глаза Синтии полыхали гневом.
– Лгунья, – ответила она. – Обманщица. Разыгрываешь невинность, а в душе – лгунья.
Тобиас шагнул к ней. Перис едва удержала его.
– Да что ты, Синтия? – спросила Перис.
Тобиас, нахмурившись, посмотрел на Синтию. По ее лицу словно проходили волны, меняя выражение. Взгляд помутился. Губы тряслись. Кожа на скулах обмякла под тяжелым взглядом Тобиаса. Она медленно вытащила руку из конверта.