Одна из блондинок обратилась к Стивену на безупречном английском:
— Меня, Стивен, зовут Эент. Я одна из 886 женщин, живущих в этом здании за деревьями Твое нынешнее тело тоже живет там, и все мы вместе и являемся Матерью.
Говоря о здании, она изящным жестом указала в левую от себя сторону и немного назад. Если она ожидала, что Стивен повернется в ту сторону, то она ошибалась — он лишь пристально рассматривал ее, пока она говорила. И не отводил взгляд и после того, как она замолчала.
— Значит, я на Миттенде, — сказал Стивен.
— Вообще-то все немножко не так, — поправила его Эент. — Сами вы на самом деле находитесь не на планете… если вы понимаете это.
— Нет, — честно признался Стивен, — не могу.
— Тогда и не пытайтесь, — сказала, улыбнувшись, шатенка. И добавила: — Меня зовут Ганза. Ты очень быстро сообразил, что не нужно просто подумать о Матери, а не пытаться воспользоваться простым обменом разумов. Но переносы происходили слишком быстро, и мне жаль, но придется сообщить тебе, что, когда ты попытаешься сделать это в следующий раз, обмена не произойдет. Поэтому, ради собственной жизни, в моменты стрессов ты хорошенько подумай, прежде чем прибегать к такому способу переноса сознания. Более того, уже то, что ты находишься в теле Кал кун, производит в тебе изменения, и поэтому тебе больше не удастся перенести свой разум в тело кого-нибудь, кому ты причинил вред. Но даже теперь тебе предстоит еще долгий путь, прежде чем тебе представится возможность спасти нас.
— От чего? — спросил Стивен.
— Наша раса слишком рано достигла совершенства, — ответила третья женщина и добавила: — Меня зовут Хормер, — и снова продолжила объяснения: — Слишком рано — ибо наш путь — не единственный. Мы достигли уровня нравственной чистоты, когда не могли уже убивать или причинять вред другим существам. И вот прошло много лет с той поры, когда мы поняли, что совершили ошибку, и пытаемся вернуть себе прежние черты и познать снова то, что является необходимостью в вашем мире: способность совершать насилие — и найти защитника, который смог бы действовать решительно.
Объяснения Хормер были слишком длинными для Стивена, и раньше он бы ничего не понял, однако сейчас с удивлением отметил, что воспринял большую часть речи Хормер. К несчастью, главным образом его сознание уцепилось за слово «чистота»[2].
Понятие чистоты не привлекало Стивена Мастерса-младшего, двадцатитрехлетнего сына миллиардера. В его сознании чистота ассоциировалась с чем-то скучным, бесполым, что мешало вашим планам, заставляло работать упорно и рано отправляться спать, читать «хорошие» книги, думать только благочестиво и так далее до бесконечности.
У него всегда было наготове одно выразительное слово для подобных людей — идиоты.
Но сейчас с этим придется примириться — пока он здесь, пока ему позволено оставаться с ними (если он не ошибается, они готовы отправить его назад в любой момент), он будет собирать информацию.
«Быстрее, быстрее, еще быстрее!» — так он думал.
Стивен быстро спросил:
— А вот этот дом, — он показал налево, куда раньше указывала Эент, — этот дом можно защитить?
— Можно, но не всегда, — ответила Хормер. — Но здесь, вдали от всей Вселенной, мы в безопасности.
Стивен применил обычный для себя способ, когда не понимал чего-то: просто выбросил это из головы.
— Почему вам просто не остаться здесь? — спросил он.
Женщины стояли в зеленом саду под ясным небом, и тихий ветерок развевал их волосы и мягкие складки платьев. Все три одновременно покачали головами.
Эент объяснила:
— Здесь ничего не происходит. Не рождаются дети Заурядные женщины нашей расы давным-давно поддержали решение, чтобы их лишили возможности к деторождению, согласившись с идеей, что только наиболее совершенные с генетической точки зрения женщины способны сохранить необходимый уровень интеллекта. И эти совершенные женщины живут здесь, в этом доме. Вся проблема заключается в том, что последний мужчина, которому было позволено войти сюда для зачатия ребенка, был джи-инт Мы думали, конечно, что должны ради выживания внести в свою кровь примесь чуждой нам расы, пока совершенствуется интеллектуальная жизнь. К несчастью, оказалось, что джи-инт, выбранный нами, оказался по натуре разрушителем. Насколько сильно в нем это начало, судить уже вам. Именно он дважды уже пытался убить вас. Так что это и ваша проблема. Сейчас мы пока что оставили его на планете, и он ждет, когда мы вернемся.
Несмотря на сложность объяснений, Стивен не лишился своего ценного качества — замечать ошибки других. Он с сарказмом сообщил принятое им презрительное суждение:
— О Господи, разве можно быть настолько глупым и не понимать человеческую натуру? Я уразумел всю эту чепуху, когда мне было всего три года. А уж крутить как хотел своей матерью стал еще раньше.
— Мы, — начала Хормер, — кто может видеть и чувствовать энергетические потоки ниже уровня мыслей и действий, вдруг заметили, что страдаем, если такие потоки искривляются или прекращаются. Но поскольку все это происходило автоматически, то мы и недооценили потенциальную опасность.
— Мы смотрели на человека и видели свет и тьму вокруг него и внутри. Мы постоянно задавались вопросом, имеет ли значение то, что, когда он говорил или думал, его энергетические линии обрывались или искривлялись. Мы обнаружили, что, к сожалению, джи-инт принимал свои мысли и чувства за настоящие, даже после того, как мы указали ему, что это на самом деле не так. И очень долго, слишком долго мы не обращали внимание на его сопротивление, полагая, что он, несомненно, вскоре поймет. Но этого он так никогда и не сделал.
— Мы рассматриваем человеческое существо, — продолжила Ганза, — как комбинацию жидкости и твердой материи, куда постоянно втекают или вытекают разные частицы, и через некоторое время не остается ни одного атома, который был вначале. Поэтому мы рассматриваем эту проблему как физическую. Но, увы, сколько бы мы не указывали людям на это, человеческая индивидуальность, мироощущение и исходящие энергетические волны остаются неизменными. Другими словами, сохраняются его личностные качества и способности. Люди отказались признать, что право на это есть у каждого. И это объективный процесс, который невозможно повернуть вспять.
— И поэтому, — добавила Хормер, — миллионы подобных искривленных энергетических потоков обрушились на нравственно чистых людей и погубили их всех — кроме нескольких, кому удалось сбежать на Миттенд, ближайшую к Земле планету, где могут жить люди.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});