Однако ставка на ядерное оружие, как на "лохнесское чудовище", выгодна, прежде всего, тем, кто старается на этом заработать деньги. И каждое новое обоснование "полезности" ядерного оружия ведет к все большим расходам и становится все более обременительным для экономики ядерных государств. Вызывает удивление, что Русская Православная Церковь в лице Всемирного Русского Народного Собора выступила с заявлением по итогам Соборных слушаний в Свято-Даниловом монастыре в конце 1996 года, что ядерное оружие в современной ситуации является единственным оставшимся у России эффективным средством обороны. К сожалению, на этих слушаниях не шла речь о причинно-следственных взаимосвязях между ядерным оружием и безопасностью человека, людей, страны, не было даже попытки проанализировать существующий механизм ядерного сдерживания и его ожидаемые результаты. На слушаниях стало ясно, что Русскую Православную Церковь как бы вовсе не тревожит наиболее вероятный апокалиптический результат ядерного сдерживания путем применения ядерного оружия. Не была выражена озабоченность и тем, что нельзя абсолютизировать значение ядерного оружия. Не прозвучало предостережение, что в руках современных политиков это очень опасное средство обеспечения национальной безопасности и оно связано с риском гибели человечества на нашей планете и в том числе гибели собственного народа и государства. Сохранить мир при помощи угрозы уничтожения человечества аморально.
Применение ядерного оружия государством в интересах сдерживания в любой войне равносильно самоубийству, и нет таких политических и стратегических целей, ради которых можно идти на это. В то же время любое ядерное государство, независимо от количества имеющихся у него ядерных вооружений, является потенциальным источником военной опасности для других государств. Делая ставку на ядерное оружие и ядерное сдерживание, государство представляет непосредственную военную угрозу для других и, в первую очередь, соседних государств. Кроме того, наличие ядерного оружия в государстве может играть провокационную роль и подталкивать его руководство к войне с применением обычных средств поражения. Можно однозначно утверждать, что каждое ядерное государство постоянно несет в себе потенциальную угрозу применения ядерного оружия, находящегося на его вооружении, причем в большинстве случаев эта угроза юридически узаконена не только в его военной доктрине, но даже в конституции.
Современные знания о ядерном оружии позволяют утверждать, что провозглашенные в военных доктринах практически всех ядерных стран важнейшие положения в области ядерного оружия носят откровенно устрашающе-пропагандистский, лозунговый характер. На самом деле, во всех ядерных государствах оно сдерживает лишь само себя, и поэтому не имеет значения ни его количество, ни качество. То, что ядерное оружие в военных доктринах некоторых ядерных стран уже не рассматривается как средство ведения военных действий, вполне логично и справедливо, т.к. полностью вытекает из современных знаний о нем. В военных доктринах ряда ядерных государств утверждается, что они никогда не применят свое ядерное оружие против любого государства, не обладающего ядерным оружием. Это обнадеживающее утверждение скорее носит предостерегающий характер для тех, кто вынашивает планы обзавестись собственным ядерным оружием.
Однако как бы ни звучали подобные слова в основных руководящих документах, трудно поверить в то, что ядерное государство даже в самых сложных условиях ядерного сдерживания легко пойдет на развязывание ядерной войны или допустит перерастание войны с применением обычных средств поражения в ядерную. Это невозможно представить даже в такой критической ситуации, как, скажем, преднамеренные действия агрессора, массированно применившего высокоточные средства поражения для уничтожения или нарушения функционирования стратегических ядерных сил обороняющейся стороны, ее системы предупреждения о ракетном нападении, объектов ядерной энергетики, атомной и химической промышленности и др. Ядерный ответ на такие действия, в случае его реализации, однозначно привел бы не только к справедливому наказанию агрессора, но и к самоуничтожению. Здесь есть о чем подумать.
Чаще всего высокопатриотические слова о необходимости ядерного сдерживания в интересах обеспечения безопасности народа, территории, образа жизни в ядерных странах понимаются как конституционный долг в отношении ядерного оружия, однако такой патриотизм построен на примитивном, доядерном мышлении. Практически во всех военных доктринах ядерных государств, разработанных в ядерный век, демонстрируется доядерное мышление. Фактически получается, что в этих документах речь идет не о ядерном оружии, которое вообще нельзя применять ни при каких условиях, а об обычном оружии, только более мощном и более истребительном. Даже единичное или ограниченное применение ядерного оружия сторонами неизбежно спровоцирует цепную реакцию его массированного применения, а за ним и катастрофические последствия для всей нашей планеты. Правда, в военной политике ядерных государств, в которых открыто делается ставка на ядерное сдерживание, вполне естественно умалчивается, что ядерное сдерживание не что иное, как узаконенная и запланированная угроза применения ядерного оружия в случае агрессии противника - вот уж дословное совпадение со стратегией племени каннибалов на острове Новая Гвинея. Более того, совершенно серьезно утверждается невероятное и даже абсурдное, что этим оружием будут гарантированно уничтожены жизненно важные ценности ядерного агрессора в любых условиях столкновения с ним и одновременно будет ограничен до минимума собственный ущерб от ядерного оружия противника. Если только в интересах сдерживания агрессора одна из сторон применит лишь тактическое ядерное оружие, то непредсказуемым последствием такого акта может оказаться не только взаимное уничтожение противоборствующих сторон, но и соседних стран, вовсе непричастных к данному военному конфликту. Здесь просто не существует никаких механизмов сделать ядерную войну управляемой. Что касается конфликтов с применением обычных средств поражения, то они не исключены также и между ядерными государствами, о чем убедительно свидетельствует история, и это будет показано дальше.
Существует явное противоречие между задачами оборонного строительства, строительства вооруженных сил государства и ядерным сдерживанием. Ставка на ядерное оружие резко обостряет проблему соотношения ядерного и обычного компонентов военной мощи государства. Эта проблема очень важна для реальной безопасности государства. Она в большинстве случаев ведет к нерациональному распределению и без того недостаточных ресурсов на цели настоящей, а не виртуальной национальной обороны. Если в государстве ядерное сдерживание и конституционно, и доктринально считается универсальным как относительно ядерной, так и обычной войн, то зачем тогда вообще строить другие виды вооруженных сил, рода войск и поддерживать их высокую готовность? Это противоречие в большинстве ядерных стран становится несовместимым с сущностью их национальной безопасности, т.к. при этом полностью игнорируется безопасность личности, общества и государства в целом. Государство не способно ядерным сдерживанием защитить собственный народ как от ядерной агрессии, так и от агрессии с применением обычного оружия. В течение длительного времени военная теория, вопреки здравому смыслу, рассматривала ядерное оружие как средство достижения победы над противником в ядерной войне (пятого поколения). Сейчас стратегическое ядерное оружие рассматривается уже не как средство ведения войны, а лишь как политическое средство сдерживания любых войн, обеспечения политической стабильности в мировом масштабе, и ясно, что все это также лишено здравого смысла. Однако на самом деле ядерное оружие выполняет лишь функцию "лохнесского чудовища", и именно это ощущают народы мира. Оно на практике, к счастью, не доказало свою сдерживающую роль, а предотвращение столкновения двух антагонистических мировых систем действительно явилось следствием самосдерживания, а не сдерживания.
Основу ядерного сдерживания в России, как известно, составляют ракетные войска стратегического назначения (РВСН), которые в соответствии с планами строительства Вооруженных сил РФ сохранят свое значение, по крайней мере, до 2007-2009 годов [2]. Их "канонизировали" и считают решающим фактором политического сдерживания и предотвращения любых войн - ядерной и обычной. Когда пост российского министра обороны занял бывший главком РВСН, то стало очевидно, что акции этого вида вооруженных сил резко пошли вверх. Участились заявления, что именно РВСН являются основой ядерного сдерживания, т.к. сейчас способны решать 50% боевых задач стратегических ядерных сил в ответном ударе и более 90% - в ответно-встречном. Представители этого вида вооруженных сил считали, что только их потенциал сдерживания является важнейшим условием обеспечения политической и стратегической стабильности [6, 10]. Однако уже давно было ясно, что это элементарное заблуждение, ничего общего не имеющее с реальностью. Все последующее содержание этой части книги будет направлено на доказательство этого.