Вариантов было много. Но вот оформились они, когда Софья услышала о некоем аптекаре Глаубере, который умудрился получить кучу кислот, солей, а среди них и аммиак. Услышав эту фамилию, Софья запрыгала от радости и кинулась к Алексею.
Алексей помчался к отцу и кинулся тому в ноги, умоляя пригласить гения на Русь — матушку. Тишайший умилился, приказал одному из бояр — и делегация двинулась в Нидерланды, в маленький городок Китцингер. Алхимик оказался жив, но не слишком здоров. Зато одинок, склочен и слегка обижен на соотечественников. Узнав же о том, что его очень просят пожаловать на Русь, он поломался, но полный пансион, любовь, уважение, неограниченные средства на опыты, а главное — благодарные ученики подкупили сердце гения. Он согласился и выехали бы раньше, да мужчина приболел и решили ждать лета. Шестьдесят два года, вредное производство, что тут еще скажешь? А тем временем старый алхимик и восьмилетняя девчонка, по разуму бывшая чуть помладше него, списывались. Активно и с большим интересом.
К сожалению, все теории химика Софье были глубоко чужды, но вот получение аммиака в промышленных масштабах?
Аммиачной селитры?
А там еще и легкая, 'белая' нефть, которую таки нашли и доставили ей. Перегнать сейчас уже несложно, и использовать легкие фракции по назначению. А если перегонять в промышленных масштабах — это Софья отлично знала по строительному прошлому, можно получить мазут, гудрон, керосин… да радоваться надо! Даешь керосинки по теремам?!
Стабилизатором можно взять просто протертый в порошок сахар, тоже дело. Дорого, ну да ладно, чтоб соседа зарыть — на все изжоги пойдешь. Оставались корпус и детонатор, а то подобная взрывчатка легко набирала воду, да и окисляться ей было ни к чему. Но и этот вопрос решился. Нельзя запаять в металл?
Зато можно в стекло. Благо, нужное стекло тут уже выдувать умели. Вот тут Софья вообще ничего не знала, кроме старой истории о финикийцах — и единственное, что приходило ей в голову — промышленныйь шпионаж.
Потом Стеньке были даны еще указания — тащить на Русь всех ученых и все книги, которые они найдут. Мужчина не возражал. Это ж не серебро, да и что на Дону с книгами делать?
Лопухи там как‑то привычнее…
Софья отлично понимала, что со взрывчаткой будет уйма проблем, но надеялась, что такое оружие окажется эффективнее огнестрела. Местного — так точно.
Увидев эти 'огнестрелы' Софья подавилась слюной и кашляла с полчаса. Ей — ей, этими ужастиками только врага по башке лупить до победного. А стрелять сложно. Вес — восемь кило, дальность — максимум двести метров, а точность — три — четыре. Метра, не сантиметра! Метра!
Попадешь, только если цель у тебя на стволе повиснет. Потому и стреляли‑то залпом, чтобы скосить побольше. А перезарядка занимала до пяти минут — у обученного товарища! У необученного же — все десять!
И?
Стрелять невыгодно. А вот взрывать…
Софья всерьез задумалась о динамите. Нитроглицерин сделать было несложно. Ладно, сложно, но ей ведь не в промышленных масштабах, а только для внутреннего употребления. А вот кизельгур… хотя диатомиты вообще не редкость. Нобель‑то все это творил на российской территории…
Одним словом — она пока проводила свои опыты. Медленно, осторожно… заодно и показывая ученикам. Не все, вовсе не все. Нитроглицерин она попробовала получить, с трудом добилась нескольких достаточно грязных капель и решила дальше не вязаться. Вот приедет Глаубер — тогда они вместе поработают.
Время пока еще терпело.
Да и Степан обещал поделить войско. Да, народу сбегалось много, но вот и беда‑то, что большая часть для войны была просто непригодна. Надо было готовиться, это грозило занять несколько месяцев, а пока — работаем.
Время шло.
Приехал Глаубер — и был быстро взят в оборот.
Но получить взрывчатку — не проблема. А вот как сделать так, чтобы ее враги не получили? Софья задумалась всерьез и надолго. Уж что‑что, а шпионаж — это искусство вечное и бесконечное. Как только узнают, за ней и ее секретами просто охота начнется, а Дьяково — не самый укрепленный пункт страны. И что?
В башне жить?
Не говоря уж о том, что отец может узнать — и тогда вообще станет нерадостно.
А тем временем на сцене появилась еще одна фигура в виде десятилетнего мальчишки с вихрами темных волос и настолько живым характером, что его можно было назвать энерговеником. Но уж никак не Григорием Андреевичем. Строгановым.
Софья, будучи абсолютно не в курсе о Строгановых, вот как‑то не пересекались их интересы, вдруг с интересом узнала, что означенные товарищи сидят на Урале вот уж почти сто десять лет, причем первые земли им были пожалованы еще Иваном Грозным. А с тех пор… Урал — богатая кладовая. И золото, и серебро, и драгоценные камни, и меха… да много чего. А вот люди…
На данный момент глав — Строгановым был Дмитрий Андреевич Строганов из младшего поколения Строгановых. Старшими там до сих пор считали первопроходцев. Аникея, его сыновей, внуков…
Была у Строгановых такая привычка — вкладывать деньги в царские начинания — и получать за это бонусы для себя. Например, землю. Право именоваться с отчеством. А сейчас…
Сейчас Строганов хотел получить людей, а если удастся — приблизиться еще к царскому трону. Где можно пообщаться с царевичем? Да в школе, в его школе, которой оказывает покровительство государь, которая после устроенного представления прочно заняла место если и не элитного, то уж точно весьма полезного учебного заведения. Опять же, здесь и боярские дети, и стрелецкие… почему нет?
Дмитрий предложил простую сделку. Его сына берут в школу, а взамен он спонсирует поход Разина к Азову. Удастся его там взять, не удастся — пусть крымчаков по дороге пощиплют, почему нет? Но его сына берут и не выгоняют…
Разумеется, все это было изложено вовсе не так.
Прибыл он со всем почтением, преподнес царевнам дорогие изумрудные ожерелья, Алексею — саблю, долго кланялся, а кончилось все дело банальным торгом. Софья подумала — и решила отказаться.
Лёшка едва не взвыл, но потом прислушался к сестре и согласно закивал. У руководителя школы должно быть право и выгонять, и наказывать, иначе же… Да бардак начнется! И этим все сказано!
Сравнить только школы начала и конца двадцатого века! Пока образование было ценностью — люди ночами учились! Сутки не спали над книжками! На стульях учили — если засыпаешь, падаешь со стула и тут же просыпаешься.
И конец двадцатого? Когда учителя бегают за деточками и уговаривают их поучиться, а те еще и нос воротят, мол, это мне не надо, а вон то не пригодится! И что получается в итоге? Толпа 'быстрорастворимых' юристов — экономистов — менеджеров, к которым профи в этой области относятся с известной долей брезгливости?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});