Хиамена встала.
– Объявляю игры законченными! – провозгласила она. – Завтра сёстры-близнецы будут скормлены горгоне!
Зрители захлопали и начали расходиться.
Хиамена опустилась на стул, совершенно позабыв о грации и достоинстве. Когда я вслед за сгорбленным стариком шёл к выходу, она посмотрела на меня.
– Удачи, – прошептала она, но выражение её лица говорило о другом. Такое выражение лица бывает, когда вы бросаете в туалет почти дохлую рыбку или разворачиваете в рождественское утро подарок и находите вязаный костюм от двоюродной бабушки Сэнди[27]. Ужас и смирение. И очень мало надежды.
Следом за Брокой и его летающей пуговицей мы вышли на трибуны, спустились по скату и оказались на залитой звёздным светом булыжной мостовой. Брока медленно ковылял по городу, и мы шагали за ним. Вскоре он устал и с каждым шагом принялся хмыкать и пыхтеть. Он так и не заговорил с нами и не смотрел нам в глаза.
Наконец мы добрались до другого квартала города. Каменные дома и изгороди уступили место трубам, колёсам и стальным стенам промышленных зданий. Мы свернули на боковую улочку, и дорога стала подниматься вверх. Наверху, в конце тёмного переулка, стояло ветхое здание фабрики с полуразвалившимися стенами. Когда мы приблизились к внешним воротам, я увидел поверх стены и изгороди кольца сверкающей колючей проволоки. Одно из отверстий в летающей пуговице вспыхнуло, и ворота открылись с дьявольским визгом.
Мы оказались в некоем подобии внутреннего двора, и я увидел лабиринт из ржавых мостков, приставных лестниц, ступеней, желобов, лебёдок и вёдер. За спиной у нас распахнулась дверь с засовом, что ужасно меня напугало, и старик пригласил нас внутрь. Потом он закрыл дверь и запер нас в нашей комнате.
Или, скорее, в нашей камере.
Из круглой пуговицы выскочил очередной листок бумаги, Брока оторвал его и протянул мне сквозь решётку. Потом он повернулся, заковылял прочь с парящим за плечом чёрным шаром и вскоре исчез в темноте.
Я опустил глаза и прочёл записку вслух. Чернила были красными.
Сейчас спите.
Завтра еда.
Нужно многое обсудить.
Добро пожаловать домой.
– Хм… – протянул я.
– Что?
– Он позволил мне оставить Килантус.
– Ки…
– Извини. Мой меч. Он позволил мне оставить меч.
– Это действительно имя твоего меча? – спросил Тав. Он наклонился и разглядывал рукоять.
– Да, а что?
Он нахмурился.
– Да так, ничего.
– Я просто думал, что он его заберёт, понимаешь?
– Брока очень могущественный волшебник, Саймон. Наверное, он не боится твоего меча. Он позволил мне оставить кинжал. – Тав указал на нож у себя на поясе.
Я пожал плечами и огляделся.
– Что ж, – сказал я, – ты получил, что хотел. Об этом ты мечтал?
Тав уселся на мокрый металлический пол. Потом он сложил руки под головой и лёг, широко улыбаясь, как будто только что выиграл в лотерею.
– Саймон, подожди немного. Всё будет отлично. Просто великолепно.
Глава 6. Убить чудовище
От приключений никакого толку. Мерзкие и неприятные истории, которые приносят одни беспокойства! Из-за них опаздываешь на обед!
Бильбо Бэггинс[28]
Напомню вам, что меня успели арестовать, заключить в тюрьму, пытать, скормить чудовищу и продать в рабство. Я также убил чудовище, нашёл нового друга-врага и очередного странного мага-наставника/рабовладельца. И всё это ещё до начала восьмой главы! Как видите, у нас получается очередной затянутый и нудный том моей биографии[29].
Тав был похож на дикого голодного волка.
Улыбка исчезла с его лица, он продолжал молча сидеть, внешне совершенно спокойный, с широко раскрытыми глазами, в которых виднелись страх и ожидание. Вскоре я заснул примерно на пару часов. Убийство чудовища и пытки вымотали меня. Когда я проснулся, Тав по-прежнему сидел на том же месте и думал неизвестно о чём.
Когда мне наконец удалось заставить его говорить, он рассказал мне всё, что знал о Броке. Тот был изгоем. Другие маги Таринеи смеялись над его теориями и избегали его общества. Но несмотря на всё это, они не могли отрицать того, что он гений. Он прибыл в Таринею десять лет назад и до сих пор оставался всё таким же непопулярным, однако его эксперименты по накоплению подземных двухчастичных испарений (что бы это ни значило) спасли город от разрушения, и жители сочли невежливым отвергать местного героя. Брока не мог говорить и слышать без помощи своего биопода Сайфера. Он также был калекой, хотя никто точно не знал, что стало причиной его хромоты и странного горба на спине.
– Большинство верит, что он разозлил харскавианскую земляную обезьяну. Не спрашивай почему. Лично я думаю, что у него просто не удался эксперимент, но мой отец…
– А что думает твой отец? – напомнил я, когда Тав замолчал. Он был просто кладезем знаний, и я не хотел, чтобы он замыкался в себе, как устрица[30].
Тав нахмурился.
– Как думаешь, сколько он нас здесь продержит?
– Вопрос в том, как он отреагирует, когда узнает, что мы сбежали? – Я подышал на сложенные ковшиком ладони, чтобы согреться, а потом повернул кнопку А3 («Проклятие») и выбил дверь.
Она слетела с петель и упала на пол.
– Хмм… – невозмутимо протянул Тав. – Давай это выясним.
* * *
Старая фабрика в Давроке (так, по словам Тава, называлось это место) когда-то производила даврок – красивый белый камень, из которого были почти все дома в Таринее. По-видимому, его обрабатывали при помощи магии, о чём говорили разбитые стены, обожжённые полы, искорёженные груды металла и камня на территории старой фабрики и, самое главное, пятидесятифутовый кратер на месте главного резервуара для обтёсывания камня.
Очевидно, этот последний случай заставил владельцев перенести фабрику в другое место. Конечно, всё это произошло очень давно. Теперь здесь остались лишь наглухо изолированные коридоры, ржавые двери и маленькие безымянные существа, живущие в таких местах, которые ни за что бы ни выбрали нормальные обитатели. Как например, лисье семейство, устроившее логово в старой раковине. Или птичье гнездо в месте крепления двери.
Мы нашли Броку в старой химической лаборатории. Потолок и половину стены снесло взрывом, но мы не знали, сделал ли это сам Брока или предыдущие хозяева. Брока стоял под красным рассветным небом посреди нагромождения булькающих, пышущих паром, кипящих колб, трубок, мензурок и плавильных горнов. Пол провалился, так что он стоял под нами. Вниз вели несколько шатких железных лестниц. На Броке был тот же невзрачный наряд, в котором он ходил накануне, но только теперь на боку у него висел меч с зелёной рукоятью.
При виде нас он поднял руки,