Единственное, что тревожило – Букля за эти три недели так и не появилась. Но и эта забота вскоре отпала: недовольная сова, сварливо высказывая по-птичьи, что она думает о его защитных чарах, о нём любимом и обо всём человеческом роде вообще, подлетела к нему во время пробежки в парке.
Ну, всё! Теперь бы жить да жизни радоваться, а приключения – тут как тут. Сначала Гарри насторожила реакция Билла на незнакомых людей. Он старался «испариться» так, чтобы его не заметили. А на последней неделе стало только хуже, казалось, новый друг готов «сломаться». Если раньше Гарри со Стивом частенько забегали к нему в дом и были знакомы с его бабушкой (про родителей он ничего не говорил), то теперь под любым предлогом он старался их не пустить.
В конце концов, Стив не выдержал:
- Билл, что происходит? Я тебя десять лет знаю. Что-то случилось? Мы можем помочь?
Видно было, что он хочет поговорить, но стеснялся Гарри:
- Нет, Стив, всё в порядке. Просто у меня семейные проблемы.
- Билл, это связано с тем, что твои родители… - Стив начал, было, вопрос и замолк, виновато глядя на Гарри.
- Прости нас, Шон, но мы не можем тебе рассказать.
- Да я не в обиде, не можете – значит, не можете.
Но мысль, вертевшаяся в голове ещё с первой встречи с Биллом, никак не давала успокоиться: на кого был похож его новый друг? Что-то вертелось в голове, но что?
- Слушай, Билл, а как твоя фамилия, я ведь до сих пор не знаю? Тут искал тебя на автодроме, так сторож твою фамилию спрашивает, а я не знаю, что сказать.
- Голдстейн, тут никакой тайны нет.
Гарри как обухом по голове огрели, ну конечно, вот на кого похож Билл, на своего младшего брата, члена «АД» Энтони Голдстейна. Только что теперь делать? Раскрыться? Или нет? Решил, что поживём – увидим.
Так прошла ещё неделя, утром и днём – занятия, вечером – гонки с друзьями, а попозже Гарри стал выходить на «кошачьи ночные прогулки». Правда, поначалу местные кошачьи авторитеты пытались прогнать конкурента, но, быстро разобравшись, что пришлый котик силён, а когти у него длинные, поотстали. Правда, орали издалека что-то оскорбительно-презрительное, чем напоминали ему поведение небезызвестного Драко Малфоя со свитой.
Спокойная жизнь кончилась десятого июля. Утро начиналось как обычно. Потренировавшись с «вражиной», Гарри начал задумываться о необходимости тренировок с живым противником-магом. Эх, с каким бы удовольствием он «пообщался» бы сейчас со Снейпом или, ещё лучше, Беллатрисой Лестрейдж. Иллюзорный противник, даже на «превосходном» уровне был предсказуем. Но мечты оставались мечтами, и Гарри отложил их «до лучших времён». Послав замаскированную Буклю за «ЕП», он отправился в душ и завтракать. В ванной из зеркала на него смотрел уверенный в себе, сильный, загорелый парень с синими глазами и татуировкой в виде саламандры с трилистником на левом плече. Такие татуировки они со Стивом и Биллом сделали через неделю после знакомства, за что Джонатан их нещадно высмеял. Но Гарри было наплевать. Впервые в жизни он мог быть нормальным, не Надеждой-Магического-Мира или Мальчиком-Который-Выжил, а просто семнадцатилетним парнем с понятными всем заботами и интересами. Закончив одеваться, Гарри повязал голову банданой, закрывая шрам, и пошёл на кухню. Букля вернулась с газетой, он накормил её и отпустил на чердак, где ей нравилось жить гораздо больше, чем в клетке. В «ЕП» ничего необычного не сообщалось. Похоже, УПСы во главе со своим хозяином этим летом притихли, наверное, что-то затевали. Позавтракав и побегав часок в парке, Гарри вернулся к записям Слизерина. Было там одно заклятие на Серпентаго, которое теоретически могло защитить от «Авады». Такое явно пропускать не стоило. Он отрабатывал его невербально, без палочки, доводя до автоматизма. Потом приготовил обед, поел и отправился в подвал, чтобы сварить метаморфное зелье, описание приготовления которого нашёл в дневнике. Рецепт был сложный, но не настолько, чтобы отказываться от возможности менять внешность по желанию. Судя по записям, действовало зелье двенадцать часов. Гарри перелил готовое зелье во флаконы и подписал их, но, подумав, отказался от немедленной проверки зелья. Через два часа встреча на автодроме, а неизвестно, как подействует экспериментальный состав. Может, рога вырастут или хвост появится.
Устроившись в библиотеке с книгой по Продвинутым Зельям за седьмой курс, Гарри какое-то время внимательно вчитывался, но потом мысли с самих зелий плавно перетекли на одного зельевара. А точнее, на то, что он про этого зельевара узнал сегодня ночью.
Ретроспектива:
Гарри лёг спать в первом часу ночи. Сон не шёл, и парень переключился мыслями на Воландеморта. У него уже не раз получалось незаметно «подглядывать» за мыслями Риддла, даже когда он расслаблен. Самое интересное, что Том не чувствовал его «присутствия» у себя в голове. В тот раз, на шестом курсе, когда он пытался овладеть сознанием Гарри, они оба понимали, что связаны, и остро чувствовали эту связь. Теперь же Гарри мог «незаметно пробираться» в сознание самозваного Лорда и видеть его глазами. Но только не когда тот испытывает сильные эмоции. Нет, тогда Гарри тоже «видел», но это было больно, да и Воландеморт чувствовал чужака. И так Мальчику-который-достал-Тёмного-лорда удавалось получать некоторые сведения о настроениях в стане противника. Но сегодня явно было что-то необычное. Том думал не о настоящем, а вспоминал прошлое, в памяти мелькали молодые лица его верных сторонников, и вдруг высветилась одна сцена. Судя по всему, двадцатилетней давности.
Риддл смотрел через полуоткрытую дверь спальни на постельные забавы двоих своих людей. Одного Гарри узнал сразу – трудно, знаете ли, не узнать Люциуса Малфоя. А вот кем был второй, он понял не сразу. Чёрные прямые шелковистые волосы до лопаток, грива в красоте не уступала малфоевской, красивое поджарое тело с бледной кожей. Из-за сплетения двух тел лица не было видно. Но когда Гарри увидел, то испытал настоящий шок. Тут же приглушил эмоции, чтобы не выдать себя ненароком. СНЕЙП! Это был Снейп! Слизеринский нетопырь, уродливая летучая мышь из подземелий. Но здесь, в этом сне, он был по-своему красив и привлекателен. Движения и ласки двух любовников завораживали, Гарри просто не мог оторвать глаз от того, что они делали, и в особенности от лица Снейпа. О, Мерлин, как же он в школе в глаза ему будет смотреть? Хорошо хоть, окклюменция с мёртвой точки сдвинулась, а то бы – хана. Досмотрев воспоминания Воландеморта до конца, Гарри прервал контакт. М-да, отчего же он, сволочь слизеринская, себя до такого состояния довёл? Ведь вот же каким красавцем, оказывается, был.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});