Мать Цеара, вырвав Наю из оцепенения. — Можешь трогать, не стесняйся.
«Трогать?» — Ная прекрасно помнила, что Лиас не любил, когда кто-то к нему прикасался, но здесь, очевидно, всем было на это плевать. Что ещё с ним делали, и сколько времени он уже провёл в этом забытом светлыми Богами месте? Он был частью её отряда, она обещала ему, что будет защищать его. И что в итоге?
— Сколько стоит такая игрушка? — предводительница взяла себя в руки и постаралась говорить как можно более холодно: не важно как, она собиралась забрать Лиаса отсюда.
— Дорого, — самодовольная улыбнулась Мать Цеара.
— Я хочу его купить, — настояла Ная.
— Это не обычный товар. Юный светлый эльф, так ещё и прекрасно говорит на нашем языке. Это игрушка не на одно поколение. Что ты можешь за него предложить? Насколько я вижу, ты ещё не в том статусе, чтобы располагать такими деньгами, — Мать Цеара поднесла к губам серебряный кубок, весело глядя поверх него на молодую предводительницу.
— Скорлупа феникса тебя устроит? — Ная с вызовом посмотрела ей в глаза.
В обеденном зале повисла тишина. Предводительница гадала, что последует за ней: вариантов была масса — от удачной сделки, до того, что её просто убьют на месте.
— Завтра днём он мне ещё нужен на приёме, потом забирай, — наконец равнодушно хмыкнула Мать Цеара.
После этих слов Ная с одной стороны испытала облегчение, но с другой была готова жечь и убивать: любой дроу прекрасно представлял, что можно сделать с рабом за день. Поэтому, откинувшись в кресле, Ная бросила напряжённый взгляд на стоявшего рядом Кьяра: он гость и ему в любом случае ничего бы не сделали, иначе это могло обернуться никому ненужными сложностями в торговле между городами — в конце концов, Таэмран всегда был известен тем, что очень ценил жизни своих эльфов. Танцор едва заметно кивнул. Конечно, он тоже узнал Лиаса, ведь именно с ним у светлого эльфа всегда были самые тёплые и близкие отношения. Кьяру и самому отчаянно хотелось снять его с этого проклятого стола и увести отсюда, поэтому он был рад, что предводительница начала за него торговаться и был готов помогать ей любыми возможными способами. Лиас принадлежал их отряду и никому больше: так было и так будет снова. Кьяр бы зубами перегрыз ошейник на его шее, но сейчас всё что он мог для него сделать, это занять его место на столе на завтрашнем мероприятии, чтобы уберечь от возможных «прощальных подарков» в виде разнообразных издевательств.
— Могу предложить на завтра его, — Ная указала на Кьяра.
Мать Цеара осмотрела его оценивающим придирчивым взглядом.
— Пусть разденется, — приказала она.
Ная кивнула, и танцор с кошачьей довольной улыбкой принялся плавно стягивать с себя штаны. Взгляд Матери Цеара темнел всё больше, по мере того как с мужчины исчезала одежда.
— Я согласна поменяться, — внезапно предложила она, смотря на обнаженного Кьяра, — прекрасное тело.
— Не продаётся, — отрезала предводительница, мгновенно забыв обо всякой осторожности.
— Скорлупа феникса — дорогая штука… Неужели он стоит дороже? — усмехнулась Мать Цеара.
— Это мой мужчина — он бесценен, — чётко проговорила Ная, изо всех сил стараясь не зарычать. Ей было плевать, что ни одна из этих женщин никогда бы не разделила её ценностей, но смотреть на свой отряд, как на вещи, она позволить не могла.
— Ладно, но завтра он мой, — на удивление легко согласилась Мать Цеара: на самом деле ей до смешного нравилось наблюдать, как молодая предводительница безрассудно бросает ей вызов при всем Совете и Управляющих — это было забавно. Веселье портило только то, что, если у неё действительно была скорлупа феникса, игрушку пришлось бы всё же отдать. Светлого эльфа можно было и другого поймать — достать бесценную скорлупу значительно сложнее. Тем не менее, жизнь Наю явно ничему не учила: насколько знала Мать Цеара, у неё уже был однажды не самый удачный опыт конфликта с Матерью Ар'тремон, а она опять лезла в те же путы. Мать Цеара с удовольствием бы поразвлекалась ещё и потрепала женщине нервы подольше, но, во-первых, та как-никак была гостьей, а во-вторых, вниманием Матери уже завладел второй мужчина этой вспыльчивой несдержанной строптивицы.
— Договорились, — подтвердила Ная.
— Подготовьте его после ужина, — кивнув на Лиаса своим рабам, Мать Цеара улыбнулась Кьяру, — но плата вперёд.
— Ариен, принеси, — Ная отдала приказ и, взяв с тела Лиаса устрицу, разломила её пополам, оставив одну створку раковины лежать на ключице светлого эльфа.
Спустя пятнадцать минут мечник вернулся с кожаной сумкой и протянул её предводительнице. Заглянув внутрь и убедившись, что он верно понял её жест и принёс только половину скорлупы, женщина отдала сумку Матери Цеара.
— Поразительно. Как же ты её заполучила? — усмехнулась та, проверив содержимое.
— Я бы хотела получить подтверждение, что раб теперь мой, — нахмурилась в ответ Ная, игнорируя вопрос.
— Фир, принеси его карточку и чернила, — приказала Мать Цеара одному из стоявших у неё за спиной мужчин. Пока его не было, она продолжала придирчиво анализировать поведение молодой, но успевшей нашуметь на всё подземелье, предводительницы: на первый взгляд она казалась вполне безобидной, но своего добиваться, видимо, умела. Возможно на будущее с ней было бы вполне выгодно иметь ничем не подпорченные отношения, если, конечно, её никто не убьёт в ближайшие годы за наглость и упрямство, что, впрочем, было маловероятным исходом, учитывая все факторы.
Ещё через десять минут Ная вывела своё имя на карточке Лиаса и отдала её Ариену. Проклятый ужин продолжался.
Глава 3. Лиас
— Дебри измерений! Я думала это никогда не кончится! Если мне когда-нибудь взбредет в голову идиотская идея стать Матерью Дома, сделайте одолжение, напомните мне об этом проклятом случае! — Ная рухнула на кровать и накрылась с головой покрывалом. Этот ужин был для неё настоящей пыткой: после того, как она выкупила Лиаса, всё внимание в зале переключилось на неё, и следующие два часа местная элита развлекалась за её счёт — сначала им нужны были красивые огненные заклинания и, раз уж она так удачно владела магией воплощения, то пустить по залу оленей, сделать феникса и показать,