Читать интересную книгу Последняя мировая. Минуты до сирийского Армагеддона - Сергей Путилов

Глава 2. Филистимляне с «калашниковыми»

«Так говорит Господь Бог: за то, что Филистимляне поступали мстительно и мстили с презрением в душе, на погибель, по вечной неприязни, за то, так говорит Господь Бог: вот я простру руку мою на Филистимлян… И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными; и узнают, что Я — Господь, когда совершу над ними Мое мщение» (Иез.,25:16–17).

Чтобы подкрепить свои права на Землю Обетованную палестинцы утверждают, что они ведут свое происхождение от филистимлян — народа обитавшего в Ханаане (территория современного Израиля и Ливан) до прихода туда евреев. «Палестина» никогда не было названием страны или народа. Это географический термин, использовавшийся римлянами для обозначения этого района. Тем не менее, связь между словами «филистимляне» и «палестинцы» несомненно существует. «Фаластин», как в античное время называли Палестину, происходит от еврейского «флешет», то есть «захватчик, пришелец». Так называли народ, 4 тысячи лет назад пришедший с севера на территорию Израиля и поселившийся там. Очевидно, что в будущем никаких других «филистимян» кроме нынешних палестинцев здесь не будет. Так что библейские пророчества могут быть отнесены только к ним.

«Арабо-израильский конфликт», «интифада», «Западный берег реки Иордан», «статус Иерусалима», — слова эти у всех на слуху. Пятьдесят лет длится конфликт между арабами и евреями, а конца-края этой бойне так и не видно. Ни усилия политиков, ни авторитет ООН, ни даже давление сверхдержав не в состоянии водворить мир в многострадальной Земле Обетованной. В чем причина? Для читающих Священное Писание, все происходящие отнюдь не является сюрпризом. Это лишь подготовка к большой, финальной битве, которая завершит историю человечества. По крайней мере, в том виде, как мы ее себе можем представить. Примирения не будет, пока иудеи и мусульмане не примут Христа, фигура которого так или иначе присутствует в их учениях. Тогда по слову Спасителя все истинно станут «народом Божьим». А сейчас такой народ здесь только один, и ему приходится завоевывать право на существование в жестокой борьбе с «сынами Измаила».

Для большинства иудеев территория, на которой они собрались 2000 лет спустя, это не просто наследие праотцев, а — дар Божий: «в этот день заключил Господь завет с Авраамом, сказав: потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата» (Быт., 15:18). Земля Обетованная, то есть обещанная. Поступиться хоть дунамом такой земли, значит совершить смертный грех. Именно поэтому изгоняемый Ариэлем Шароном религиозный поселенец, лучше ляжет под бульдозер, который сносит его щитовой домик в Газе, нежели переедет в новое благоустроенное жилище всего в нескольких километрах к северу. Логика этих людей проста: Библия ясно говорит о том, что палестинская земля принадлежит Богу и о том, что Бог отдал ее в дар Аврааму, Исааку и Иакову (Быт. 12:1–3, 13:14–15; 2 Пар. 6:25, 31, 38). Значит, ею должны владеть евреи, а арабы, проживавшие здесь столетиями, пусть убираются восвояси. Не хотите по-хорошему, будет по-плохому.

В итоге Израиль превратился в подобие ГУЛАГа. Когда едешь на машине по шоссе не перестаешь удивляться обилию заборов. Бетонные столбы — клюшки, между которыми натянута «колючка». Ограждения тянутся вдоль шоссе, карабкаются на слоеные известняковые холмы, пересекают фруктовые поля. Производство колючей проволоки здесь поставлено на широкую ногу — десятки, сотни километров острого как бритва серпантина. Повсеместно жестяные щиты с яркими надписями: «Закрытая территория, вход воспрещен». Это земля, конфискованная у палестинцев. На Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа, занимающих одну десятую часть от площади на которой до 1948 года проживали арабы, сгрудилось все население несуществующего палестинского государства.

Удивительно наблюдать, как библейский ландшафт — мирно пасущиеся на склоне зеленого холма козы, террасы оливковых деревьев вдруг сменяют обложенные мешками с песком бетонные башни блок — постов. Из амбразур торчат черные дула автоматов. Шурша шинами, въезжаем по превосходному асфальтовому шоссе в Палестинскую автономию.

Рамаалла — столица несуществующего государства палестинцев. Автобус тормозит на КПП. В салон входит солдат с «Узи» на плече. В это время его товарищ шарит под днищем «железного коня» зеркальцем на длинном штативе. Вдоль бетонной стены выстроилась нескончаемая очередь небритых мужчин в халатах-галабеях, «арафатских» платках и потертых джинсах. На смуглых лицах выражение безысходности. Это фильтрационный пункт: израильская экономика нуждается в дешевой рабочей силе, но под видом чернорабочих из хевронского гетто могут вырваться террористы.

Мальчишка лет шести подбежал и запульнул что-то в открытое окно нашего дальнобойного «Мерседеса». В салоне заметно волнение — что там я подобрал с пола? «Палестинская жвачка», — успокаиваю попутчиков. И добавляю: «изготавливается из пластида». В окно летит скомканный доллар. Малец ловит его с ловкостью Баниониса. Наконец формальности улажены. Трогаемся с места и движемся вдоль серой стены густо покрытой арабскими граффити и обрывками листовок с портретами кандидатов на должность главы автономии.

Стоила ли победа всего этого? Если судить с точки зрения правоверного иудея, то — да. Враг хотя и не истреблен полностью, но зато «поставлен на место». За это, правда, приходится повседневно расплачиваться жизнями соплеменников, которые уносит необъявленная война. Сражение без линии фронта, укреплений и танковых маневров. Враг невидим и не слышим. До тех пор, пока где-нибудь на битком набитой дискотеке палестинец — камикадзе вдруг не сжимает провода напичканной болтами и ржавыми гвоздями бомбы.

В последнее время заголовки мировых СМИ запестрили сенсационными сообщениями: «Израиль начал вывод войск из пяти палестинских городов». Однако при этом разочарованно добавляется, что одновременно израильтяне возобновили строительство стены из железа и бетона вдоль западного берега реки Иордан. Те, кто видел растерзанные тела мирных жертв, убитых исламскими фанатиками-камикадзе, знают, что другого выхода как отгородиться стеной от всего этого кошмара у евреев нет. Все это порождает в сердцах палестинцев гремучую смесь надежды на мир и желания вновь взяться за оружие. Так что и на сей раз мир едва ли будет долгим.

Хеврон — расположен на «территориях» на западном берегу реки Иордан. Всего пятнадцать минутах езды по шоссе, петляющего между зеленых Иудейских гор отделяют его от Иерусалима. «Хэвер» — друг, так с еврейского переводится название города. Но до дружелюбия здесь далеко. В ходе второй палестинской интифады Хеврон неоднократно превращался в арену ожесточенных столкновений между израильскими военнослужащими и палестинцами. Еврейские семьи, а их здесь около 400 проживают среди ста тысяч хевронцев словно в осажденной крепости. В 1929 году арабы устроили погром в Хевроне и уничтожили еврейскую общину города. Поэтому теперь вокруг иудейского квартала создана буферная зона из блок-постов и опутанных проволокой под током «полос отчуждения», куда не пускают палестинцев. А при попытке проникновения мгновенно открывается огонь. В ответ порой летят не только бутылки с зажигательной смесью, но и ручные гранаты, гремят выстрелы «Калашниковых». А ведь город стоит на святынях одинаково почитающихся и мусульманами и иудеями. Здесь находится гробница патриархов — там по преданию захоронены библейский Авраам со своими сыновьями и женами. Мусульмане называют эту могилу Аль-Ибрагим.

Здесь же проживают и несколько русских. «Закрывай двери, а то — воруют», — раздался голос из-за кадки с пальмой украшающей прихожую русской паломнической гостиницы в Хевроне. «Менталитет у них такой, да и бедность», — говорит, поздоровавшись монах Емельян — представитель крошечной русской колонии из 8 человек в Хевроне. И, добавляет: «чтобы жениться арабский юноша должен выкуп за невесту 30 000 долларов заплатить. Фантастические деньги по здешним меркам. Вот они сызмальства, лет с шести — семи начинают уже собирать понемногу. Маленькие, а настоящие мужички. Двери не закроешь, крадут, бывает, подсвечники, всякую блестящую церковную утварь. Думают — золото». На малолетних искателей сокровищ он, впрочем, не в обиде. А вот израильские блок-посты на въезде в город, по его мнению, нужно снять: «живем как гетто, такого в России и при Сталине не было. В сопровождении отца Емельяна выхожу из гостиницы и спускаюсь по асфальтированной дорожке вниз, к засохшему Мамврийскому дубу. Тому самому, под зеленой листвой которого Авраам потчевал лепешками трех ангелов. Эта сцена изображена на знаменитой иконе Андрея Рублева «Троица». Сейчас за деревом приглядывает Русская Православная Церковь. Дерево совершенно засохло. Как говорят монахи, когда дуб совсем зачахнет — наступит конец света. «Ощущение постоянной несвободы сильно угнетает. Я тут недавно, но уже хочется домой», говорит на прощание анахорет. С вынужденной изоляцией палестинских городов действительно, все не так просто.