Затем я приказал поставить паруса, чтобы идти к другому большому острову, который я видел на западе. Я велел отвязать челнок, что влекла за своей кормой «Нинья», и видел, как пристал к берегу челнок другого индейца, того самого, которому я дал все уже упомянутые вещи и у кого я не захотел взять моток пряжи, хоть он и желал мне его дать. К нему сбежались другие люди и считали большим чудом, что он вернулся; ему казалось, что мы были добрые люди и что тот, кто сбежал от нас, причинил, верно, нам какое-нибудь зло и что поэтому мы забрали его с собой. И именно по этой причине я и велел отпустить челнок и дал [индейцу] указанные вещи. Пусть поддерживается в них уважение к нам, чтобы, когда ваши высочества другой раз сюда отправят [своих людей], не были они дурно встречены.
Те вещи, что я дал им, не стоят и четырех мараведи, Итак, я отплыл в 10 часов при юго-восточном ветре и взял на юг, чтобы пройти к другому огромному острову, где, судя по указаниям людей, увезенных мной с Сан-Сальвадора, есть много золота. Золото же жители употребляют на браслеты, которые они носят на ногах и руках, и в носу, и в ушах, и на шее. От острова Санта Мария до этого нового острова 9 лит на востоко-юго-восток, а берег его в этой части тянется с северо-востока на юго-запад, и, как кажется, будет добрых 20 лиг на этой стороне острова. Точно так же, как Сан-Сальвадор и Санта Мария, он очень ровный, без единой горы. У его берегов нет скал, имеются лишь отдельные подводные камни, близ берега, под водой, и надо смотреть в оба, когда бросаешь якорь, и не становиться на якорь очень близко от земли, хотя вода здесь всегда прозрачна и видно дно. А отойдя от берега на расстояние двух выстрелов из ломбарды, можно найти такое глубокое место, где нельзя достать дна.
Эти острова очень зеленые и плодородные, воздух здесь приятен. Можно тут приобрести много Вещей, но что на острове этом имеется, я не знаю, ибо у берегов его не задерживался. Желаю продолжать путь и обойти эти земли и проникнуть на многие острова, чтобы найти золото. И так как [пленники] знаками объяснили, что тут носят золотые браслеты на руках и ногах (именно золотые, потому что перед этим раз говором я показал им несколько кусочков золота), то я уверен, что с помощью господа нашего найду золото там, где оно родится. [95]
Находясь посередине между этими двумя островами, т. е. между Санта Марией и новым большим островом, которому я дал имя Фернандина[20], я увидел челнок и в нем человека, который шел от острова Санта Мария к Фернандине и вез не много хлеба; хлеб же этот был величиной с кулак; и была у него полая тыква с водой и немного красной земли, растертой в порошок и подобной мастике, и сухие листья, которые особенно ценились жителями[21], потому что мне предложили их в подарок на Сан-Сальвадоре. У него была маленькая корзинка, и в ней он хранил обрывок стеклянных четок и две монетки (blancas); из этого я заключил, что он прибыл с острова Сан-Сальвадор, посетил по дороге остров Санта Марию и, направляясь сейчас на Фернандину, подошел к кораблю. Я заставил его подняться на борт, о чем, впрочем, он и сам просил, поднял на корабль его челнок, сохранил все то, что в челноке имелось, и велел дать ему хлеба и меда, напоил [96] его, а затем отпустил его на Фернандину, и вернул все его достояние. Так поступил я, желая, чтобы он распространил о нас добрые вести. Тогда, если с божьей помощью ваши высочества отправят сюда снова своих людей, вновь прибывшие будут встречены с почетом, и отдадут им [индейцы] все, что имеют.
Вторник, 16 октября. Я отправился от острова Санта Мария де Консепсьон, отстоящего на полдня пути от острова Фернандины, который, как кажется, простирается к западу на огромнейшее расстояние, и плыл весь день при безветренной погоде. Мне выдалось время, чтобы осмотреть дно и выбрать место для удобной якорной стоянки. При подобном осмотре необходимо проявлять особое усердие, иначе можно потерять якоря. Поэтому пришлось пролежать в дрейфе всю ночь до наступления дня.
Днем я подошел к одному селению и бросил близ него якорь. Из этого селения явился к нам тот самый человек, которого я встретил вчера на полпути [между Санта Марией и Фернандиной]. Он сообщил столько хорошего о нас, что всю ночь не отходили от корабля челноки, привозившие нам воду и все, что имели эти люди.
Я приказал каждому из них кое-что дать, а именно четки — десять или двенадцать стекляшек, нанизанных на ниточку, и бронзовые погремушки из тех, что ценятся в Кастилии по мараведи за штуку, и агухеты (Пояса с медными или бронзовыми пряжками и металлическими украшениями), и все это они принимали с величайшим восторгом. Также я велел давать им патоку, когда они поднимались на борт. Затем, в час заутрени я отправил на берег лодку за водой. И жители с величайшей охотой показы вали моим людям места, где есть вода, и сами они приносили в лодку полные бочки и всячески старались сделать нам приятное.
Остров этот очень велик, и я принял решение обойти его вокруг, потому что, насколько я могу понять [местных жителей], на нем или близ него имеется золотой рудник. Этот остров рас положен к западу от острова Санта Мария, на расстоянии 8 лиг от последнего. И мыс, к которому я подошел, и весь этот берег простираются с северо-северо-запада на юго-юго-восток. Я хорошо мог обозреть берег лиг на двадцать и конца ему не видел. В момент, когда я это пишу, я приказал поднять паруса, при южном ветре, чтобы попытаться обойти кругом остров и плыть до тех пор, пока не отыщу я Самоат (Самоат, или Изабелла, — Крукед-Айленд (Кривой остров) в группе Багамских островов) — остров или город, где есть золото; потому что об этом говорят все индейцы, посетившие ныне корабль, и то же говорили нам и жители Сан-Сальвадора и Санта Марии. [97]
Люди же здесь похожи на жителей соседних островов и говорят на одном с ними языке, да и обычаи у них одинаковые. Разве что обитатели Фернандины показались мне более домовитыми, обходительными и рассудительными, потому что наблюдал я, что, когда они приносят хлопковую пряжу и другие вещички; то расценивают все это более умело, чем жители других островов. Я видел у них даже одежды, сотканные из хлопковой пряжи наподобие плаща, и они любят наряжаться, а женщины носят спереди клочок ткани, который скупо прикрывает их стыд.
Остров этот очень зеленый, ровный и изобильный, и я не сомневаюсь, что жители круглый год сеют и собирают просо (paniza) и многие другие культуры. Видел я много деревьев, которые весьма отличаются от наших, и среди них есть множество, имеющих ветви различного вида, которые отходят от одного ствола, причем каждая веточка бывает особой формы, и так все это необычно, что кажется величайшим на свете дивом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});