Читать интересную книгу Та, что гасит свет (сборник) - Дмитрий Рыков

Вскоре он попрощался, сказав иностранцу, что «Милан», «Интер» и «Фиорентина» — фуфло, а «Торино» — круто, и ушел. Глубоко ночью позвонила проститутка, сказала, что Роберто — душка, запал на «светленькую» и обещал жениться. В этом она, конечно, не уверена, но завтрашний вечер обещал провести с ними.

Николай нашел съемную квартиру. Она была небольшой, но очень уютной, с огромным количеством всякой вспомогательной кухонной техники и находилась совсем рядом с офисом. Подписывая договор с хозяевами и агентством недвижимости, он предвкушал, как совсем скоро к нему приедет Анна и он покажет ей лучшие места Москвы. Они долго и вкусно будут любить друг друга на огромной кровати в этой маленькой квартире.

Но Анна не приехала — родители забрали ее на праздники в Выборг. Признаться, и звонить друг другу они стали гораздо реже, и если раньше он перед сном обязательно получал от нее эсэмэску с теплыми словами, то теперь послания приходили через день, а то и два. Несколько раз Николай отмечал, что обращает внимание на симпатичных девушек на улице и на работе. «Природа…» — думалось ему.

Как-то он простудился. Заболел с высокой температурой. Не успев обжиться в новой квартире, вернулся выздоравливать к родителям, где мама поила его горячим молоком, насильно кормила медом, а сам он глотал антибиотики и снотворное, чтобы не мучиться ночью.

До конца не выздоровев, Николай собрался в Питер. Стояли холода, погода была мерзкой. Встретившись с Анной после большого промежутка времени, он поначалу даже засмущался. Николай словно не узнавал ее, она была какой-то не такой. Но вскоре алкоголь сделал свое дело — неловкость прошла. В этот вечер и в последующие два дня все было как раньше, ну или почти как раньше…

Николай звал ее в Москву, говорил, что хорошо бы съездить вместе куда-нибудь на Новый год, ведь до него не так уж и далеко, поэтому необходимо позаботиться о гостинице и билетах на самолет. Анна опять обещала, обещала… Перед отъездом он в очередной, который уже раз, поймал себя на мнительности — ему чудилось, что Анна пытается что-то сказать, но не может начать разговор. Он прогнал эти глупые мысли, но с неспокойным сердцем вернулся домой.

Прошла пара дней. Николай понял, что и на этот раз зазвать ее в столицу не удастся, и попытался оговорить детали своего нового приезда. Она отнекивалась, просила сделать это позже. Потом вдруг перестала брать трубку. Он с ума сходил — да и надо было скоро выезжать, — а вдруг он ее не найдет? Где она? Что с ней? А вдруг что-то случилось? Наконец он все-таки дозвонился, но она сказала, что сейчас не может говорить и обязательно перезвонит сама. Он ждал, ждал, Анна не звонила. Измучившись, он снова набрал ее номер. Анна ответила:

— Привет!..

— Привет, любимая! Ну где ты была? Ну что случилось? Я с ума схожу!

— Я… Мне надо тебе кое-что рассказать, но пообещай, что выслушаешь до конца и не будешь перебивать.

— Хорошо…

— Ну, значит, так. У меня до тебя был мальчик…

— Ага! — выдохнул он.

— Ты обещал!

— Ладно.

— Так вот, у меня был мальчик. Мы с ним поругались, и тут я как раз познакомилась с тобой. Поначалу, наверное, хотела ему отомстить, но влюбилась в тебя, а его видеть и слышать не хотела. Специально рассказала ему о тебе, чтобы он отстал. Ну, он и отстал. А потом ты уехал, кто-то из моих подруг, наверное, сказал ему об этом, тебя долго не было…

— Я заболел, у меня температура была под сорок.

— Не перебивай, а то я не смогу закончить! Он пришел с цветами, я букет выбросила, а его прогнала. Он снова явился — то же самое, а в третий… в третий…

— Что, что в третий?

— Я с ним переспала.

— Ну, сука, ну, блядь!..

— Мне было плохо. Очень одиноко. Я все время одна, я все время тебя жду! Я не могу жить в таком режиме, когда ты со мной только по выходным, и то не всегда. У меня своя компания, свои интересы, и они не всегда совпадают с твоими.

— В Москве ты была бы рядом каждый день!

— Ну да, а через год я бы тебе надоела, и ты меня бросил. Я бы осталась одна в чужом городе. Думаешь, я с мамой об этом не разговаривала? Она ответила: «Поезжай, но в случае чего домой можешь не возвращаться. Поматросит и бросит».

— Чушь!

— Чушь, не чушь, что об этом говорить… Я с ним сплю, как ты не можешь понять?! И самое кошмарное, что вы мне оба нравитесь, — это ужас какой-то! В твой последний приезд я хотела тебе все сказать, но увидела тебя — и не смогла. Подумала: пусть на прощание все будет, как раньше. И еще я поняла, что могу спать с вами обоими, поочередно…

— Да ты просто стерва! Дрянь!

— Пусть так, называй, как хочешь, но я не могу тебя обманывать.

— Ты уже обманула. И как обманула!

— Я знаю, знаю и понимаю, что тебе нужна другая, постарше, более образованная. С тобой мы наравне только в постели, а так я тебе словно чужая, нам не о чем говорить, все, что меня волнует, тебе неинтересно.

— И что же именно?

— Не цепляйся к словам. Ты все прекрасно понимаешь. Мы разные люди. И если раньше перед встречей с тобой у меня сердце от волнения готово было выскочить из груди, то сейчас этого нет. Осталось что-то на донышке, но только чуть-чуть…

— Я знаю, как это называется. С глаз долой — из сердца вон.

— Пусть так. Ты, как всегда, прав. Ты никогда не ошибаешься, да? Ты педант, у тебя все по расписанию, по полочкам, а я так не могу.

— Ага. Захотелось юного романтичного длинноволосика.

— Пусть так. Мне с такими проще.

— Все бабы — бляди.

— Да не все… Пусть в твоей жизни я буду последней в таком роде. Ты еще найдешь свое счастье.

— Пустые, пустые, глупые бабские отмазки!

— Знаешь, я желаю, чтобы все у тебя в будущем было хорошо. И о тебе я буду помнить только хорошее. Прощай.

— Как все просто!

— Да не просто! Не просто! Я рыдаю каждый день, но нужно как-то выходить из этой ситуации! Мне что, руки на себя наложить? Вам что — обоим будет легче?

— Да пошла ты… Коза гребаная… — ответил Николай и бросил трубку.

Раньше проявлений мазохизма он за собой не замечал, но сейчас ему захотелось, чтобы она перезвонила. В последний раз услышать ее голос! Но телефон молчал…

Николай долго не мог заснуть, ворочался с боку на бок, наконец, провалился в беспокойный сон.

Все последующие дни он провел в постоянном самоедстве. Мысли, крутящиеся в голове, сводились к одному: он — дурак, сам виноват, что связался с малолеткой. Восемнадцатилетний организм — молодой, растущий, трахаться нужно каждый день, желательно по нескольку раз, природа требует выполнять репродуктивную функцию, а не сидеть у окна в ожидании любимого, ушедшего в крестовый поход. На том и остановился.

На работу Николай стал приходить раньше всех, уходить — позже. Руководство удивлялось его работоспособности. В кафешке на первом этаже он часто сталкивался с обаятельной толстушкой из соседнего крыла офисного здания, строившей ему глазки. Вскоре он с ней переспал. Девушка старалась, была горячей, как кипяток, раньше она бы ему понравилась, но не сейчас. Мало того, ему с большим трудом удалось доказать ей свою мужскую состоятельность.

По вечерам Николай сидел дома в одиночестве, курил, тупо переключая кнопки пульта телевизора и перескакивая с канала на канал. На новогоднем корпоративе он напился и выложил все своему коллеге по работе. Тот поделился с другими сотрудниками, и все кинулись его «спасать». За четыре дня в разных компаниях Николая познакомили с четырьмя «временно свободными девушками». Самой симпатичной и вменяемой оказалась некая Тина — белокожая блондинка, поначалу напугавшая его показной сексуальностью и красными «вампирскими» ногтями нереальной длины.

Так как он вовремя не позаботился о месте встречи Нового года, праздник Николай отмечал вместе с родителями и родственниками. Смотреть дебильные телепередачи не хотелось, напиться в тесном семейном кругу было нельзя, его охватила жуткая тоска. На кухне тайком он хлопнул водки и стал звонить в Питер Ане, Анечке, девочке, золотцу, красотулечке. Понятное дело, трубку никто не брал. Около часа ночи в квартиру с поздравлениями ввалилась компания друзей Николая. Не долго думая, они прихватили его и увезли веселиться. В машине он оказался рядом с Тиной.

В клубе, явно выпив лишнего, он много и сбивчиво что-то ей рассказывал, она внимательно его слушала и часто-часто восклицала: «Ой!», «Не может быть!», «Неужели!» Он решил, что Тина — единственный человек, который его понимает. Целоваться они принялись прямо за столом, продолжили у него дома. Свои ощущения оценить он верно не мог, так как каждый вечер вместе с толпой друзей отправлялся на очередные танцульки, а утром опохмелялся. У Тины то ли стерлась, то ли стала заедать в банкоматах пластиковая банковская карточка, и она попросила у него «наличных» взаймы.

Праздники вскоре кончились, наступили рабочие будни. Редкие встречи с Тиной не приносили радости, она была нормальной девушкой, но не более того. Ему же хотелось сердечного взрыва, как с Анной, но куда там! К тому же Тина каждый раз клянчила у него денег, Николаю это надоело — хотелось равных отношений. С Тиной пришлось расстаться.