Читать интересную книгу Под взглядом двух лун - Владимир Кучук

Проблем в деле налаживания контактов с учениками не возникло: все девчонки школы тут же влюбились в высокого, с фигурой Аполлона и голубыми глазами, хоть и слегка прихрамывающего, мужчину. Мальчишки же, сразу же признав его непререкаемый мужской авторитет, дали кличку Рембо и на занятиях даже близко не позволяли себе тех выходок, которые запросто могли допустить при других учителях.

Со временем, при поддержке администрации, Михаил открыл при школе секцию самбо, в которой с удовольствием занимались многие, в том числе и Вакуленко. Постепенно секция переродилась в военно — патриотический клуб "Десантник", в котором ребята изучали историю ВДВ, путешествовали по местам боевой славы различных десантных подразделений во время войны, устраивали встречи с ветеранами — десантниками, изучали тактико — технические данные различного оружия. А самые смелые члены клуба даже совершили по несколько прыжков с парашютом — посодействовал один из бывших сослуживцев Звягинцева, который работал инструктором в аэроклубе. Среди этих смельчаков был и Владимир.

А к окончанию школы Вакуленко уже четко знал, куда будет поступать.

Субботин до поступления жил под Санкт-Петербургом, в Гатчине, с матерью и младшими братом и сестрой. Отец у них умер, когда сестренке — младшему ребенку в семье, был только год, а Сашке — семь лет. Может поэтому многие проблемы, которые пацанам обычно помогают решать отцы, ему приходилось преодолевать самому. На этом и основывалось формирование его характера. Хоть в школе Александр и был круглым отличником, мать вызывали чуть ли не каждый день — то к классному руководителю, то к директору. Дело в том, что любой непоседа по сравнению с ним, особенно в начальных классах, выглядел законченным флегмой. Маленький рост, чуть ли не самый меньший в классе, компенсировался неуемной и, казалось, неистощимой энергией и хорошей физической силой. Физрук в нем души не чаял, потому что Сашка часто выступал на различных соревнованиях в своем городе и, в основном, успешно. Выдумщиком он тоже был еще тем. Например: как-то после большого перерыва с десяток мальчишек пришли в классы по уши в грязи и мокрые. Как выяснилось — Субботин устроил соревнования по перепрыгиванию огромной лужи посреди школьного двора. Из участвующих сухими и чистыми остались человека три, в том числе и затевала. Или на физкультуре, когда преподаватель, после основных занятий, дал время поиграть в футбол, Сашка поспорил с одноклассником, что с большого расстояния мячом попадет точно в простенок между окнами. Мяч был установлен, как будто для выполнения одиннадцатиметрового удара, Субботин стал пятиться назад. Пацаны замерли. Никто не верил что Сашка будет бить, ведь попасть шансов, практически, никаких, а значит — окно будет разбито со всеми вытекающими отсюда последствиями. Кто-то даже тихонько, бочком, покинул место событий, как говорится — от греха. И вот — разбег и удар!..Ко всеобщему облегчению и безмерной гордости исполнителя удара, мяч лег точно в простенок между окнами на уровне второго этажа. Пришла очередь бить оппоненту Александра. Тот сначала категорически отказался, но был взят на "слабо" и "ссыкло" и смирился….

Окно в кабинете завуча на третьем этаже весело брызнуло осколками стекла под мелодичный звон и, через мгновение, в нем возникло охреневшее лицо хозяйки кабинета. В одно мгновение опытный взгляд поверх очков на кончике носа срисовал разбегавшихся, как тараканы, мальчишек, и в голове тут же был составлен список участников безобразия. Первым в этом списке, уже по умолчанию, был Саша Субботин. Маме за разбитое стекло пришлось платить пополам с родителями другого участника дуэли, а победитель получил свой очередной неуд в четверти за поведение.

Вот так и жили: Александр, с одной стороны, был одним из лучших учеников и спортсменов, гордостью школы. А с другой — директор, завуч, классный руководитель "рыдали" от каждодневных его выдумок и выходок, сводящих на нет общешкольные показатели по дисциплине.

После девятого класса Субботин учился в Питерском радиотехническом техникуме. По окончании год работал в мастерской по ремонту бытовой аппаратуры, хозяином которой был муж близкой подруги матери Александра. Работа нравилась, спорилась. Сашка все схватывал на лету и вскоре стал ведущим мастером, чем заслужил не только похвалу и уважение со стороны начальства, но и скрытую зависть со стороны некоторых работников, которые за более продолжительное время работы в мастерской не смогли достичь таких успехов и считали, что тут без блата не обошлось.

Но скрытой зависти не суждено было перерасти в открытую вражду, так как Субботин был призван в армию.

Службу он проходил в одной из мотострелковых бригад в Московском Военном Округе. Во время службы же и подал документы на поступление в Рязанское Десантное.

Тогда то — во время поступления, друзья впервые и встретились.

Вакуленко, несмотря на жесточайший отбор, особенно по критериям физподготовки, успешно прошел все испытания и был зачислен на первый курс училища. У Субботина не все так гладко прошло. Нет — все экзамены и нормативы по физподготовке он сдал на отлично. А вот на медкомиссии врачей сильно смущал низкий рост Александра. Благо — бывший его комбат, который являлся выпускником училища и имел кое-какие связи, сумел быстро уладить эту проблему и Сашка тоже стал курсантом.

Там же — в училище, ребята и получили свои клички. Почему Вакуленко стал Вакулой — дитю понятно, да и внешним видом он сильно походил на своего тезку из произведения Гоголя. Субботин, при своем росте в метр шестьдесят с небольшим и при своей прыти и энергии, которых хватило бы на двух-трех здоровых мужиков, сильно походил на Гавроша — маленького героя Французской Революции.

Учеба в любом военном училище является своего рода испытанием, а в десантном — тем более. К элитным войскам и требования соответствующие во всех отношениях. Немало курсантов, не выдержав, как говорится, всех трудностей и лишений, выбыли из училища еще на первом курсе. Учебу продолжили более стойкие и выдержанные, на ком, собственно, и держатся ВДВ. Многие, в том числе Вакуленко и Субботин, ко всем занятиям относились с каким-то фанатизмом, зачастую даже личное время посвящая оттачиванию какого-либо боевого приема или навыка владения различным видом оружия, что, разумеется, всесторонне приветствовалось преподавательским и командным составом училища.

А вот в конце третьего года обучения из-за нелепого происшествия училище пришлось оставить и Субботину, несмотря на то, что он был одним из лучших курсантов своего курса. Посетив, в коем-то веке, одну из городских дискотек, Александр сцепился там с местным парнем, который на глазах у всех очень грубо повел себя с девушкой, доведя ее до слез. Субботин потребовал у хама извинений, на что, естественно получил отказ в самой грубой форме. Распоясавшийся грубиян, все-таки, процедил сквозь зубы слова извинений девушке, но только после того, как низкорослый пацан в одно мгновение скрутил его так, что от боли он готов был сознаться во всех своих грехах сразу.

А через каких-то минут десять к дискотеке прикатил усиленный наряд милиции в компании поверженного хама и, несмотря на протесты многих свидетелей происшедшего, увезли Александра в отделение. Дело в том, что пострадавшим оказался старший лейтенант — работник районного военкомата. Налицо было покушение на честь и достоинство офицера — серьезный проступок в армии. Дело дошло до прокуратуры, несмотря на все старания командования училища, а так же на то, что вскоре многим стало понятно: каким же подонком являлся оскорбленный офицер.

Ну, до трибунала дело не дошло, но с учебой Субботину пришлось расстаться.

Вакуленко же успешно окончил училище и с головой окунулся в суровые будни офицерской службы. Первый год после выпуска он прослужил в своем ВУЗе инструктором по боевой подготовке. Как раз к этому времени, в связи с глобальными реформами в армии, в Рязанском Десантном временно прекратили прием на первый курс, а велась только подготовка сержантского состава для ВДВ (что генералу Маргелову могло присниться только в страшном сне). Вот Владимир и готовил будущих младших командиров — контрактников. А затем он в срочном порядке был переведен в одну из частей на должность командира разведвзвода, который, через несколько дней после вступления Вакуленко на должность, был в такой же спешности в составе штурмового батальона откомандирован на беспокойный Кавказ.

Сказать что новое место службы сильно отличалось от старого — значит ничего не сказать. В горной долине, где дислоцировался батальон, не было ни уютных общежитских комнат со всеми удобствами, ни просторных столовых, ни спортзалов, ни домов офицеров с кинотеатрами, ни госпиталей с высококвалифицированным медперсоналом. Жили в десятиместных палатках — и офицеры, и солдаты. В палатках же размещались и лазарет, штаб и даже баня. Только склад боеприпасов располагался в специально вырытой для этого землянке. Единственную грунтовую дорогу, по которой можно было добраться к десантникам, частенько размывало ненастьем так, что с трудом проходила даже военная техника, не говоря уже об машинах снабжения. И если в такие периоды из-за нелетной погоды не могли летать и вертушки, то приходилось сидеть по несколько дней на сухом пайке. Благо — протекающая недалеко от лагеря горная речушка в неограниченном количестве обеспечивала чистой, вкусной, холодной водой.