Читать интересную книгу История Ирэн. Гнев (СИ) - Хайд Адель

— И кто же возьмёт на себя столь почётную обязанность, — весело спросила Ирина

Но Якоб был совершенно серьёзен, отвечая:

— Пока я, а там дальше видно будет.

Но, когда приехали в поместье, оказалось, что не получится у Якоба охранять «достояние империи». Его ожидал курьер в императорской форме с приказом срочно явиться в столицу.

Якоб не стал делиться с Лопатиными. Но с приказом пришло и личное письмо, где было написано только одно слово: Ханидан.

Что-то случилось на границе…

Глава 6

Якоб разрывался. Он уговаривал себя, что это судьба, что он же хотел, не отправляя сухих отчётов сам отвезти в столицу образцы и информацию обо всех «чудесах» Никольского уезда. Но как оставить эту невозможную женщину. Да, у неё здесь профессиональная охрана, Забела договорился, что через день меняются казачьи разъезды, усиливая охрану на подъезде к поместью. Но её ведь так легко обмануть.

Но, пометка «срочно» не оставляла тайному агенту вариантов, и он решил так, поеду верхом, обернусь за неделю, ничего не должно произойти. Рано утром Якоб Морозов выехал в столицу, карета, в которой были образцы «белого камня» и плуг, отправилась следом.

Через несколько часов Якоб доехал до Муромской заставы. Надо было немного передохнуть и сменить коня. Во дворе заставы стояла богато украшенная карета, герба на карете не было. Якоб подумал, что это какая-то помещица едет в свою деревню. Ему некогда было разбираться.

По сути, агент тайной канцелярии проявил преступную небрежность, что было совсем на него не похоже, и только случайность позволила Якобу Морозову «сохранить лицо». Собираясь уезжать, он задержался, обнаружив, что фляга совсем пустая, и он забыл набрать воды. Когда Якоб шёл обратно, из гостевого дома заставы вышел мужчина и направился к ожидавшей его роскошной карете. Одет он был тоже роскошно, явно по последней Броттской моде, короткий до середины бедра камзол, щедро расшитый дорогой золотой нитью, белоснежная рубашка с широким и пышным воротником, отчего казалось, что мужчина ходит с выпяченной грудью, плотно облегающие рейтузы и высокие сапоги из прекрасно выделанной кожи, которая даже на вид была мягкой. Мужчина отличался высоким ростом, но был жилист, лёгкая походка и хищная плавность движений выдавали в нём опытного фехтовальщика. На боку болталась шпага с эфесом, украшенным каким-то гербом. Лицо мужчины с чётким, как будто вырезанным «орлиным» профилем, показалось Якобу знакомым. И уже сев на коня и отъехав приличное расстояние от заставы, Морозов вспомнил на кого был похож встреченный незнакомец. Он знал только одного человека, который гордился фамильным профилем, глядя на всех со снисходительной улыбкой на тонких губах. Это был маркиз Ричард Уэлсли, неуловимый шпион Бротты, которого в Стоглавой называли Сухой Ричи и ехал он в сторону Никольского уезда.

Якоб даже затормозил, не понимая, как случилось, что вместо того, чтобы слепо выполнять приказ, он пытается придумать причину и развернуть коня, чтобы мчаться обратно в поместье Лопатиных.

Но дисциплина победила, Якоб продолжил свой путь в столицу, молясь о том, чтобы у Ирэн и её отца хватило ума не пускать Сухого Ричи в поместье.

* * *

Ирэн даже не подозревала, что вокруг неё происходят такие «интересные» перемещения. Как не знала и том, что именно к ней едет самый известный и неуловимый шпион Бротты и о том, что самый хладнокровный агент Канцелярии тайных дел неожиданным образом лишился этого качества и готов был нарушить приказ.

Ирина была занята, к ней наконец-то приехали строители, чтобы начать возводить храм. Это была не просто бригада, это были те, на кого Ирина возлагала большие надежды, если они согласятся начать работать с новым материалом, с «белым камнем». Этих строителей ей прислала церковь, по её просьбе настоятель храма в Никольском сделал заявку и эту бригаду церковь выделила для строительства. Платить строителям, обеспечить их жильём и строительным материалом, должен был тот землевладелец, на землях которого возводился храм, но выбор бригады, полностью был на стороне церкви.

Строители эти были отдельной «кастой», они строили исключительно церковные сооружения, таких строителей в Стоглавой было немного и заполучить такую бригаду считалось большой удачей. Иногда люди могли прождать целый год, пока освободится бригада, но Ирине повезло и для неё строители нашлись раньше.

Размещением строителей занялся Леонид Александрович, а вот об оплате и работе с новым материалом говорить решили вместе. Отец Ирэн не отличался коммерческим талантом и прекрасно это понимал, передавая первенство в таких вопросах дочери.

Главный у строителей, высокий мужчина с окладистой бородой, окинув взглядом подготовленную площадку и сложенные неподалёку природные белые камни, недовольно поморщился и сказал, обращаясь к Лопатину:

— А что же вы, барин, камней-то не закупили?

И вздрогнул от неожиданности, когда ответила ему Ирина:

— Добрый день, как вас зовут?

Мужчина посмотрел на Лопатина, задумчиво потеребил свою шикарную бороду, потом перевёл взгляд на Ирину и ответил:

— Василий Мефодьевич я

— Пойдёмте, Василий Мефодьевич, — Ирина не стала обращаться к бригадиру так как имела на то право, без отчества. Было же понятно, что человек непросто так представился неположенным образом. Именно сейчас решалось, получится у Ирины убедить строителей или они плюнут и уедут.

Если мужик и удивился, что барыня назвала его по имени-отчеству, то вида не показал и пошёл вслед за Ириной, которая повела его к месту, где были сложены бетонные блоки, которые специально привезли в небольшом количестве, чтобы показать строителям. Пока весь остальной сделанный объём хранился у Картузова Иван Ивановича.

Открыли наброшенную сверху тряпку, и взглядам бригадира строителей Василия и подошедших к нему ещё трёх человек из бригады предстала невиданная ранее картина. Ровными рядами, прилегая один к другому, прямоугольными боками, на высоте выше человеческого роста были сложены… «белые камни».

— Это кто же вам так камни обтесал? — с недоумённым видом, снова вцепившись в свою бороду, за сохранность которой Ирина уже начала переживать, ошарашенно спросил Василий.

Вместо ответа Ирина задала свой вопрос:

— Сможете построить храм из таких камней?

Мужики подошли поближе, стали щупать бетонные блоки, один даже попытался лизнуть. Ирина бы, наверное, рассмеялась, если бы не была так напряжена оттого, что ей очень хотелось, чтобы строители согласились.

Наконец Василий обернулся к Ирине и стоящему рядом с ней Леониду Александровичу и немного заикаясь спросил:

— Эт-то что такое?

Тут уже даже Леонид Александрович улыбнулся и ответ:

— Это и есть «белый камень» только создан он на фабрике и все камни будут одинакового размера и ровные.

Дальше разговор пошёл о свойствах «камня», как испытывали, достаточно ли прочные. Василий Мефодьевич, который смущаясь попросил Ирину называть его просто Василием:

— Чего уж там, барыня, Василий я, а вы ежели чего простите, это я с удивления. Ответа-то ждал от вашего батюшки, а тут вы, — снова схватился за бороду и закончил — в общем это, берёмся мы и с «камнем» вашим будем работать.

А вот последняя фраза сильно удивила Ирину. Василий ещё раз окинул взглядом пирамиду из бетонных блоком и сказал:

— Посчитаю, скольки надобно и поедем на вашу энту фабрику заказ размещать.

Ирина не сказать, чтобы была удивлена, она была потрясена, что этот вот мужик возьмёт и рассчитает сколько чего надо. А она-то голову ломала, как высчитать сколько надо сделать блоков. Значит не зря говорят, что церковными строителями просто так не становятся.

На утро следующего дня ожидали приезд настоятеля Никольского храма на закладку первого камня.

Утром часам к десяти подъехал настоятель, на площадке уже были строители, яма, куда должны были закладывать самый большой освящённый камень, была вырыта.