Наконец из кафедры медленно выплыл прозрачный, светящийся шар, и повис в воздухе между ними а голос извне объявил их мужем и женой. В этот шар они вставили свои, полыхающие алым светом палочки, которые являли собой живое свидетельство их бракосочетания и всё, что происходило здесь, отразилось в глубине шара. Как только было объявлено о записи, вновь зазвучала мелодия и зал наполнился красками. Кафедра тут же провалилась, и остался последний акт в заключительной сцене. Они протянули друг к другу руки и наклонились для поцелуя. Прикосновение его влажных губ, и его близкое дыхание добило Ольгу окончательно и бесповоротно. Ослабевшая, она прижалась к нему и потеряла всякую реальность.
Пробудил её сменившийся ритм мелодии. Они поднялись с колен, и Аристокл, взглянув в её глаза, в последний раз отстранился. Для Ольги сказка продолжалась дольше.
Вне времени она оказалась на гигантских качелях, рядом он. Музыка меняла ритмы, переходя к нежным интонациям. Виртуальное освещение создавало эффект, вращающейся вокруг них галактики. Качели медленно приходили в движение навстречу ароматному воздушному потоку. Вокруг них падали несуществующие цветы и порхали диковинные бабочки. Но, этот мир постепенно отступал, опуская их с Аристоклом вниз, в реальность. А там им рукоплескала толпа гостей и родственников. И уже настоящие цветы летели в их сторону. Процессия проводила молодожёнов в их авто, и Ольга, наслаждаясь видом великолепного ночного Архинона, почувствовала себя на вершине счастья. Ярко освещённые улицы были заполнены народом, приветствующих их криками, забрасывающих авто цветами. На экранах шли трансляции. Всюду веселились, пели песни и плясали. Доносилась разнообразная музыка.
Сразу после того, как кортеж въехал на автостраду, Аристокл, глядя строго перед собой, произнёс следующее:
— Я надеюсь, вы ясно поняли, в чём состоит ваша задача и по отношению ко мне у вас не должно быть никаких иллюзий.
— То же самое касается и вас, — выпалила громко Ольга, приветливо улыбаясь счастливым Марсианам.
Аристокл хмыкнув, отвернулся в сторону. До Ольги смысл его слов дошёл лишь спустя минуту, и только сейчас ей стало невообразимо холодно.
* * *
Целый день, то есть ночь шло празднество, и на следующий день и ночь, тоже шло веселье. Ольга и не собиралась спать, ей хотелось прочувствовать и запомнить это радостное событие, а также, то неповторимое приобретённое чувство, которое то смущало, то, вдруг приводило в восторг, и взбудораживало. А слова, брошенные Аристоклом в авто, казались настоль несущественными, что их она попросту стёрла из памяти. Сказался выпитый накануне бокал вина. Она боялась, что все эти ощущения пройдут, чувствовалась их зыбкость, поэтому пыталась продлить их, радуясь жизни, пока это возможно.
— Нал, говорят, у вас есть зал "Смеха", ты не можешь меня туда проводить?
— Ой, госпожа Ольга, вам мало зала "Веселья"?
— Я хочу "Смеха"!
— Да, вы и так смеётесь безумолку, точно вам пятки щекочут.
Готовая рассмеяться, Нал сама еле сдерживала себя.
— Нал, — позвала её Ольга, и, смеясь, состроила ей рожицу.
Не выдержав, Нал прыснула со смеху.
— Ну, хорошо, пойдём, только потом не пожалейте.
Почти в каждом зале шла пирушка, звучала весёлая музыка. Гости угощались и танцевали. В некоторых залах, в более спокойной обстановке велись степенные беседы, в других, под грохот музыки и всполохи света веселилась молодёжь. Зал "Смеха" оказался довольно далеко, но, к сожалению, оказался запертым. И вообще, эта часть зала молчала, и даже свет здесь был тенистым, кое-где мелькали спины охранников.
— В чём дело, Нал?
Голос Ольги эхом прокатился по коридорам и холлам.
— Не знаю, — шёпотом отозвалась Нал, будто чего-то испугавшись. — Вообще-то я подозревала, что он заперт.
— Почему? — спросила Ольга.
Теперь она была одета в богатое убранство. Переодели и Нал, которая выглядела знатной сеньорой.
— Не знаю.
— Тогда, пойдём, прогуляемся вон, туда, — Ольга показала в ту сторону, куда уходил бесконечно длинный коридор.
Лишь только они ступили на него, тут же оказались в его конце, перед дверями, украшенными божественными фресками и сверкающими зеркальными вставками. Оказывается, здесь работала телепортическая дорожка.
— Мы с тобой, как две ряженые цыганки, — смеясь, проговорила Ольга, показывая пальцем на отражения в дверях.
— Точно, — прыснула Нал и они обе хором рассмеялись дружным раскатистым смехом.
Неожиданно, дверь перед ними раздвинулась, впустив их внутрь помещения с низкими потолками и стенами, поглощающими звук. Розовые рассветные лучи падали от окон на дальнюю, ажурную стенку, вдоль которой располагалось несколько дверей. В одной из отворившихся дверей показалась фигура Аристокла. На нём был тёмно-серый костюм, с неизменным жёлто-красным орнаментом. Похожий на взъерошенного воробья, Аристокл был немного напуган и удивлён.
— Что вы здесь делаете? — спросил он Ольгу.
— Гуляем, — беззаботно ответила Нал.
Он перевёл недоуменный взгляд на Нал. — Вы гуляете? А здесь прогулочный сад?
Ольгу возмутил этот надменный тон, и она тот час завелась:
— Ах, простите мою глупую подружку, она думала, что сопровождает меня к брачному ложу, но оказывается, мы попали в мужской монастырь.
Увидев его глаза, блестевшие не по-доброму, Ольга, лишь больше вошла в раж. Обойдя его, она двинулась вдоль нескольких дверей, расположенных в один ряд.
— Ну, так где здесь келья отца Аристокла? Может эта? А может эта?
Она стучала по всем дверям, и те под её натиском открывались и вновь закрывались. В одной из дверей показалась голова молоденького дружка жениха. Ольгу это невероятно развеселило.
— О! А, вот и подьячий! — воскликнула она и стукнула мальчишку по лбу.
— Что здесь происходит? — сонно пролепетал он, потирая лоб.
— Может, ты знаешь, где здесь брачное ложе? Где мы будем разводить маленьких Виндекондов?
И Дружок, и Нал одновременно с испугом взглянули в сторону Аристокла, явно ожидая вполне определённой реакции.
— А, ну пошли все вон! — раздался, наконец, нервный крик.
За пареньком тут же захлопнулась дверь. А Нал поспешила исчезнуть в бесконечном переходе. Ольга же не сдвинулась с места. Постепенно меняясь в лице, она не сводила с него вызывающего взгляда. Но только сейчас она обратила внимание на красные веки, неприбранные волосы и неестественную бледность его лица.
— У тебя температура? — спросила она, поменяв тон. И заботливо посмотрела на него. По привычке, Ольга решила пощупать его лоб, и дёрнулась к нему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});