Читать интересную книгу Провокаторы - Александр Такмаков

– И такого красавца бросила жена – глядя на Павла, невольно подумал Алексей.

– Командир, спасибо, за то, что откликнулся на призыв друга – обнимая Алексея, возбуждённо закричал Павел – вот так радость, спасибо, спасибо, что не забываешь боевых товарищей. Идём, командир, я свободен, сестричка сказала, что меня ждёт какой-то военный, я сразу подумал о тебе и впрямь это ты. Ну, командир, спасибо тебе, как же я рад видеть тебя, нет, ты даже представить не можешь, как я рад!

– Ты, что заладил – командир, да командир, я не к подчинённому, а к другу приехал, и, если ты свободен, идём к тебе домой, там и поговорим.

– Хорошо, хорошо, Лёша, прости, это я так, по привычке, а теперь уходим, а то, как бы заведующая отделением не вошла, бабенка она строгая, раскричится, не остановишь.

– Кстати, я остановился у тебя, меня туда вселила твоя соседка Аня, это ничего, что без хозяина ворвался в твой дом?

– Ну, ты даёшь, это даже очень хорошо, что Аня привела тебя ко мне, славная она девушка и как же ты познакомился?

– В кафе, зашёл перекусить, разговорились, так и попал – закуривая, ответил Алексей и поглядев на сильно хромавшего Павла, подумал о том, что надо срочно заказать ему импортный протез.

Минут через двадцать они вошли в дом и соорудив нехитрую закуску уселись на кухне за стол. Алексей, достав из вещмешка бутылку коньяка, наполнил рюмки – давай, Паша, выпьем за тех, кого из наших товарищей нет с нами, за тех, кто отдал свои жизни на этой проклятой войне. Они поднялись и стоя выпили коньяк.

– А теперь Паша, расскажи мне, как ты живешь, расскажи всё как есть, без прикрас – наливая по второй, сказал Алексей.

– Давай сначала выпьем за нас с тобой, за мужскую дружбу, а уж потом и поговорим – ответил Павел и опрокинув в рот содержимое рюмки, продолжал – хочешь знать, как живет одинокий инвалид? Скажу – не живет, а влачит полунищенское существование и этим всё сказано.

– Сильно сказано – улыбнулся Алексей, но глядя на тебя, так не подумаешь – крыша над головой есть, в доме чисто и даже уютно, здоровьем тебя Бог тоже не обидел, крепок, как вековой дуб, а что ещё надо человеку, так что не всё так плохо, Паша. Одиночество? Так это дело поправимое, наверняка, где – то ходит твоя девушка, подожди и она найдет тебя.

– Оптимист ты, Лёша, только я после того, как меня бросила жена, не очень доверяю женщинам. Все они суки и стервы!

– Меня тоже бросила, ну и что теперь застрелиться? Так, что всё прекрасно, будет и на нашей улице праздник.

– Твои слова, да Богу в уши – улыбнулся Павел.

– И потом, если все женщины суки и стервы, то все мужики мерзавцы и скоты, но ты же не такой, ты очень хороший, геройский парень. Помнишь, как мы втроем отбивались от двадцати бородатых бандюков, серьёзные были ребята, но мы выстояли, а всё благодаря тебе, твоей смекалке. Это же надо было додуматься – стрелять прицельно одновременно из четырех автоматов. Помнишь, как ты в Хасавьюрте захватил матерого бандита, главаря бандформирования, пошёл один на верную смерть, а вернулся героем.

– Помню, такое не забудешь, за это мне дали героя, но, если бы не ты, могли бы и не дать, а ты настоял, спасибо – сказал Павел, и пожал руку Алексея.

– Брось, что заслужил, то и получил – отмахнулся Алексей.

– Всё, хватит обо мне, расскажи о себе, я слышал у тебя проблемы?

– Проблемы, не то слово, военная прокуратура собирается завести на меня уголовное дело за то, что якобы я убил невинное дитя. За рубежом подняли шумиху, мол, русские совсем распоясались в Чечне, насилуют женщин и убивают малолетних мальчиков. Чечены подхватили это и требуют наказать виновных, то есть меня, у них, видите ли, есть неопровержимые доказательства, что именно я застрелил подростка. Только этот подросток из снайперской винтовки положил троих моих ребят, а когда мы его захватили он начал поносить нас так, что мои нервы не выдержали и я влепил ему пулю промеж глаз. На войне нет мальчиков и девочек, есть враг, который стреляет в тебя и тут либо ты, либо тебя. Такова логика войны. Прокуратура разбирается, а пока меня отправили в бессрочный отпуск. Теперь жду чем всё дело кончится, возможно тюрьмой, вот такие, брат, дела. А пока суть да дело решил навестить тебя, узнать, как ты в политику влип – грустно улыбнулся Алексей – давай, рассказывай.

– Всё очень просто, месяц назад ко мне приехал представитель областного бюро партии «Народ и воля» и предложил создать городское отделение этой партии. Я почитал документы и согласился, а что, делать мне все равно нечего, работы в нашем городке нет, вот займусь народной волей – улыбнулся Павел.

– Ну и как, получается?

– Получается, завербовал несколько бывших одноклассников, те ещё привели пять человек, так, что теперь у нас полнокровная партийная ячейка.

– Тогда что же тебя тревожит? – в упор спросил Алексей.

– Понимаешь, как только я начал свою агитацию за мной была установлена слежка.

– А ты ничего не путаешь? Сейчас вроде бы любому гражданину разрешено создавать свою партию – покачал головой Алексей.

– Трудно спутать, когда у тебя на хвосте сидит наглый мужичек – отмахнулся Павел – ладно бы, пусть следят, мне это до фонаря, но неделю назад, после очередного собрания ячейки ко мне подошли трое и на полном серьёзе предложили распустить ячейку, а самому убираться из города. Вот такие, брат, дела.

– Ну, это мы ещё посмотрим, кому убираться, а кому оставаться в этом городе – нахмурился Алексей.

Он хотел что-то ещё сказать, но в это время раздался стук в дверь и, в комнату вошла Аня и с ней незнакомая девушка.

– Мы с Дашей на минутку, я видела, как вы вернулись домой и, зашли спросить, может нужно, что, может лекарства какие или ещё чего? Даша медсестра, может помочь. Видим у вас всё хорошо, мы пойдем – с этими словами, Аня открыла дверь.

– Аня, Даша, уходить, когда ко мне приехал друг, это не есть хорошо. Прошу к столу, у меня по этому поводу есть бутылочка Цинандали, очень хорошее грузинское вино, как раз для девушек.

– Нет, нет и нет, никакого вина, мы торопимся – с этими словами девушки выскользнули из дома и побежали к калитке.

– А Даша до чего же хороша, настоящая русская красавица с примесью монгольской крови, заметил какие у неё миндалевидные глаза? А ещё она, заметь, медсестра – хитро посматривая на Павла, заметил Алексей.

– Хороша Даша, да не наша – усмехнулся Павел.

– А как она смотрела на тебя, глаз не сводила.

– Наверняка Аня ей наговорила с три короба, представила меня былинным богатырем, вот она, по простоте душевной и, глазела на живого Илью Муромца.

– Ты бы узнал, как найти Дашу и, как бы невзначай, наведывался бы к ней, такое знакомство не помешает – будто не слыша друга, продолжал Алексей.

– А ты подумал, как это я буду навязывать ей себя, мне такая перспектива не в кайф – отнекивался Павел.

– Зачем навязываться, надо это сделать, как бы невзначай, ты на себя посмотри, да мы с тобой женихи, что надо, молоды, хороши собой, так, что не всё потерянно – усмехнулся Алексей.

– Из тебя сват, как из дерьма конфетка и брось мне пудрить мозги – нахмурился Павел.

– Всё, всё, молчу, у тебя, кажется, есть банька?

– Ну, а как же без неё, конечно, есть – кивнул Павел.

– Давай истопим её, попариться и чистенькими, свеженькими пойти и продолжить нашу встречу в кафе «Маленький Париж». Там наверняка, нас ждёт, какой – ни будь сюрприз, например, французская кухня, ну как, а? – предложил Алексей.

– Замётано, иду топить баньку.

– Я с тобой, последний раз топил баню десять лет назад, в деревне у деда, но ещё помню, как это делается.

– Прекрасно, бери ведро и таскай воду в бак – согласился Павел.

Пока Павел растапливал печку, Алесей позвонил своему приятелю в Москву и попросил найти и прислать ему с нарочным импортный протез для Павла.

Получив согласие, Алексей удовлетворенно потер руки и вернулся в баню.

Глава 6

В один из осенних дней Лев Моисеевич срочно вызвал своего помощника Николая Мохова и поручил ему взять билеты на ближайший поезд до Нижнегорска. Позвонив по телефону Николай заказал два билета СВ на вечерний поезд и ушел домой собирать вещи. Ровно в девять, за полчаса до отхода поезда, они встретились на перроне в сопровождении двух заместителей по партии, которым Лев Моисеевич дал последние указания и попрощавшись, прошел в вагон. Следом за ним Николай внес два объемистых баула и дипломат с документами. Лев Моисеевич взял в руки дипломат, раскрыл его и вместо документов вытащил бутылку армянского коньяка, баночку черной икры, палку копченой колбасы, коробку шоколадных конфет и две оригинальные позолоченные стопки. Разложив всё это на столе, он наполнил стопки коньяком и одну из них протянул Николаю.