— Как получится. Извини.
— Ты опять за старое? Стелла, милая, останься дома! — Королева ухватила ее за руки, крепко сжала запястья. Пальцы ее дрожали.
— Меня просил Мериад, — шепотом ответила принцесса и сделала шаг в сторону жреческой.
— Опять он! Он погубит тебя! Он-то бессмертен, а ты смертна. Откупись от него жертвами.
— Он просил меня. Просил, понимаешь? Я просто съезжу в Дерги и вернусь. Старла, я должна тебе кое-что сказать, — принцесса на мгновенье задумалась. — Вернее, предупредить. Не молись Хафену и Жарджинде.
— Почему? — удивилась Старла. — Они боги, мы обязаны их почитать.
— Отныне не обязаны. Они на стороне Марис.
— Откуда ты знаешь? — Она недоуменно смотрела на сестру.
— Я бы предпочла не знать, но я любимица богов. Вот теперь не сплю и мучаюсь вопросом, что делать.
— А меня этот вопрос мучает всю жизнь. Я теряю страну и ничего не могу с этим поделать. Ладно, иди, отдыхай и ни о чем не думай.
— Бедная сестренка! — Стелла обняла ее. — Корона слишком тяжела для тебя, она тебя убивает. Тебе нужно отдохнуть, переложить заботы на другие плечи.
— Чьи? — вздохнула Старла. — Я бы с радостью, но….
— Мужа или жениха.
— Кого же ты прочишь мне в женихи?
— Хотя бы Янесла или южного ветра.
— Ты шутишь, — улыбнулась королева. — Янеслу всего пять лет.
— То, что нужно, — подмигнула сестра. — Целых тринадцать лет свободы.
На галерею вышла Селина, принеся с собой приторный шлейф благовоний.
— Я закончила, Ваше величество. Ваше высочество, жреческая в Вашем распоряжении.
— Спасибо, Селина.
Когда принцесса спустилась в полутемный зал, королевская свита уже разошлась.
Конная статуя так же спокойно, величественно и загадочно смотрела сверху вниз из сгущающихся сумерек… В мозаике пола плясало пламя светильников; шаги гулко отражались эхом под потолком.
— Нет, я не могу уехать, я должна быть рядом с сестрой, когда это начнется, — прошептала девушка. — Она такая хрупкая, такая болезненная, а они владеют колдовством. Вы — великие боги, вы все можете и сами победите Эвеллана. Я должна и останусь в Лиэрне. Простите!
Стелла взглянула на статую, словно ожидая ответа, и, как в прежние времена, взметнув огнем волос, направилась к выходу.
Но она остановилась на пороге. Остановилась и медленно оглянулась, инстинктивно посмотрев наверх.
Храм — это окно в мир богов, и, похоже, сейчас оно приоткрылось.
Прижавшись к стене, будто силясь слиться с ней в одно целое, принцесса слушала голоса. Сначала тихие, будто шелест ветра в листве, едва различимые, потом более внятные, словно шепот за занавеской.
Они говорили смело, уверенные в том, что храм пуст. Но он не был пуст, и невольная свидетельница жадно глотала каждое слово.
— Ты считаешь, что это безопасно? — Голос принадлежал женщине и излучал сомнение.
— Да он глухой, чего бояться? — Марис. Но кто та, вторая?
— Все же мне не по себе… Мне кажется, будто я участвую в чем-то непоправимом, в том, в чем потом буду раскаиваться.
— Ты сделала верный выбор, — усмехнулась Марис. — Не осталась с дряхлеющими стариками, а выбрала того, кто действительно силен. Перестань причитать и займись делом! От тебя нужно не так уж много — позаботиться о том, чтобы он беспрепятственно мог придти сюда под покровом ночи.
— И больше ничего? — с облегчением спросила вторая богиня.
— А какой от тебя еще толк? Не беспокойся, мы не заставим тебя убивать дряхлого хозяина храма. Думаю, этого не кому из нас не придется — он сам все сделает. Мы лишь позаботимся о том, чтобы ему никто не мешал.
— А если кто-нибудь узнает?
— Кто? Никто не может ему противостоять.
— Ильгресса может.
— Ильгресса? — рассмеялась Марис. — Да она ничто без своей Лучезарной звезды! Говорю тебе, перестань хныкать! Ты, что, их жалеешь? Этих гордецов, которые веками держали нас за второй сорт! Эту кичливую Анжелину, которая всегда тебя презирала, делала гадости за твоей спиной, а потом лицемерно называла подругой? Разве не она отбила у тебя единственную любовь твоей жизни? Он ведь был ей не нужен, а ты страдала. Неужели ты забыла?
— Нет, не забыла. И не забыла того, что она с ним сделала.
— Тогда вперед, готовься к приходу Эвеллана. А я немного задержусь среди смертных — они совсем распустились. Особенно эта девчонка, которой покровительствует Мериад. Такая же дрянь, как он сам, и такая же смертная, — рассмеялась Марис.
— Такая же смертная? — удивилась богиня. — Как, неужели…
— Да, — принцесса была уверена, что Марис довольно улыбается. — Я только что узнала от мужа, что Эвеллан решил эту проблему. Они теперь все смертные, как эти никчемные людишки. Смертные для него, разумеется.
Голоса расплылись, превратились в неясное бормотание, а потом исчезли. Стелла снова осталась одна посредине пустого храма. Одна, но с богатой пищей для размышлений.
Народа на ступеньках не было. Лиэрна успокоилась, снова походила на ту Лиэрну, к которой она привыкла. Обыкновенный медленно погружающийся в сон город.
— Что же им сказала Старла? Так быстро их успокоить… Но другого я от нее не ожидала, — улыбнулась принцесса, но на сердце было неспокойно.
Она медленно шла по укрытым тенями улочкам (как же хорошо, что можно ходить по ним вот так, без опаски!) и подспудно пыталась найти тревожные признаки надвигающейся войны. Но их вроде бы не было, и принцесса с облегчением списала свои страхи на разыгравшееся воображение.
На Мосту лудильщиков Стелла встретила Маркуса. Он был не один, с каким-то незнакомцем. При виде нее он почтительно снял шляпу — значит, знал, кто она.
Почувствовав, что ее появление внесло в беседу нежелательную скованность, принцесса предпочла оставить их наедине.
Она шла и думала, думала, пытаясь сложить в уме недостающие части головоломки. Но головоломка никак не желала сходиться, поэтому Стелла решила выбросить ее из головы. Ей нужен был ветер, свежий воздух и приятная компания.
Вечер выдался прохладным, принесенная из комнат шаль оказалась не лишней.
Стелла сидела в саду и пристально смотрела на красную луну. Незадолго до этого она говорила со Старлой. Под этой луной она казалась бледнее обычного и, одетая во все белое, походила на приведение. Принцесса не удержалась и подшутила над ней — в ответ королева едва заметно улыбнулась. Беседовали о мятеже, о том, во сколько обойдется военная компания. Подсчеты выходили нерадостные.
— Ничего, — успокаивала сестру Стелла, — сэкономим на платьях и приемах.
Потом королева ушла, а принцесса осталась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});