За обедом собралось шесть человек, поскольку бабушка Кэролайн присоединилась к обществу. Фелисити удивилась, обнаружив ее за столом. То, что Кэролайн ужинала со своими поклонниками только наедине, не составляло секрета, по крайней мере для ее ближайшей подруги, так что Фелисити не преминула отметить про себя сегодняшнее исключение из общего правила. Очевидно, Кэролайн хотела произвести на этого человека благоприятное впечатление.
Обед прошел замечательно. Мисс Карпентер всегда знала, чем занять гостей. Фелисити выпила всего два неполных бокала вина и даже не ощутила, как расслабилась.
– Никогда не пробовала вина лучше, чем это, – сказала она.
Его принес лейтенант Теннисон. Несколько лет назад это вино подарила ему одна знакомая, но поскольку лейтенант был истинным джентльменом, а джентльмены не болтливы, то он сказал лишь: «Эти бутылки уже несколько лет ждали своего часа», что в общем-то было правдой.
– Вы не возражаете, если мы будем пить чай на террасе? – спросила Кэролайн.
Все согласились, кроме миссис Дэвис и миссис Карпентер, которые, сославшись на сырой ночной воздух, решили, что почаевничают наверху попозже. На террасе накрыли столик на четверых. Вся компания провела несколько приятных минут, наслаждаясь чаем и беседой, как вдруг разговор коснулся природы. Не растерявшись, лейтенант Теннисон спросил Кэролайн, не согласится ли она показать ему их знаменитый сад.
Возможно, вино и принесло Фелисити чудесное беззаботное настроение, но оно никак не отразилось на ее способности думать. Кому же не ясно, чего хочет мужчина, предлагая даме прогуляться с ним при луне? Кэролайн согласилась, и смысл ее ответа тоже был совершенно очевиден. Они с лейтенантом Теннисоном хотели остаться наедине, но это также означало, что и Фелисити с капитаном Уокером предстоит провести вдвоем некоторое время.
– Какая прекрасная мысль! – воскликнула Фелисити, стараясь избежать нежелательного тет-а-тет. – Давайте пойдем вместе. – При этом она оглянулась на многозначительно улыбающегося Джареда. Разумеется, он понял, чего она добивается, только ей это было безразлично. – Вы должны увидеть это чудо, капитан. Кэролайн может похвастать самым лучшим садом в Нью-Йорке. – Тут Джаред поднялся с места и предложил ей руку, которую она, казалось, не заметила, продолжая говорить: – Миссис Карпентер в основном сама им занимается. Это ее гордость и отрада. Скажите при ней слово «сад», и она не остановится несколько часов кряду.
– Тогда я буду осторожен, – ответил Джаред, и эта невыносимая улыбка снова заиграла у него на губах.
Поняв, что расстояние между двумя парочками опасно увеличивается, девушка ускорила шаг.
– Давайте поторопимся. Они уже далеко от нас ушли.
– Мне кажется, они и хотели уйти от нас подальше.
– О, Дэвид!.. – внезапно донесся откуда-то приглушенный стон. Очевидно, события разворачивались где-то совсем рядом. Фелисити едва успела сообразить, что все это значит, а Джаред уже резко изменил направление, уводя ее в противоположную сторону.
Через несколько минут они подошли к маленькой скамеечке. Фелисити даже не поняла, что они остановились. Она до сих пор переживала неловкость от того, что они едва не наткнулись на парочку в самый интимный момент нежного свидания.
– Вы что-то очень молчаливы.
– Просто задумалась.
– О чем же?
– О том, что убью ее при первой же возможности.
Джаред рассмеялся, и Фелисити тоже не сдержала улыбку.
– Вы не испытывали бы и половины этих чувств, если бы мы с вами занимались тем же.
– Я бы их и вовсе не испытывала, если бы сегодня вечером осталась дома.
– Но для чего вы взяли с собой миссис Дэвис?
– Они с миссис Карпентер – старые приятельницы.
– Но это не потому, что вы боялись остаться со мной наедине, ведь правда?
– Ну конечно, нет. Чего мне бояться?
Капитан шагнул к ней ближе и улыбнулся:
– Ну, наверное, вы могли подумать, что я вас поцелую.
– И в мыслях не было. – Она лгала, не беспокоясь о том, что он видит эту ложь насквозь. И что это случилось с ее ногами? Почему-то они не в состоянии сделать больше ни шагу…
– Вы уверены?
– Если бы я хоть на миг допустила такую возможность, то вообще не поехала бы сюда.
– То есть сказались бы больной?
Он стоял слишком близко. Запах его волос и кожи смешивался с ароматом цветущих роз, и Фелисити наслаждалась им больше, чем благоуханием самых любимых своих цветов.
– Именно так.
– Но я ведь доктор. Я обязательно обнаружил бы обман.
– И это тоже правда, – согласилась девушка.
Джаред положил ладони ей на талию, и маленькое остававшееся между ними расстояние превратилось в ничто. Тела их почти соприкоснулись, но Фелисити, как ни странно, испытала нечто вроде разочарования. Неужели ей хотелось оказаться к нему еще ближе? Конечно же, нет! Но тогда почему она немедленно не освободилась из его нежных объятий? Джаред улыбнулся, он почти добился своей цели.
«Господи, ну почему у него такая обворожительная улыбка?» – едва не застонала девушка.
– Значит, вы подумывали и об этом?
– О чем я подумывала? – Фелисити с трудом собирала разбегающиеся мысли.
– О том, чтобы притвориться больной.
– Возможно.
– А почему?
– Я не хотела быть с вами наедине.
– Но почему? – снова спросил он, опускаясь губами ниже к виску, а затем довольно быстро и очень естественно переходя к щеке.
Фелисити из последних сил держала мысли хотя бы в каком-то подобии порядка. Надо бы высвободиться при первой же возможности, вот только возможности не было…
– Ну, потому, что это неприлично, конечно.
– Конечно, – подтвердил Джаред, хотя его действия противоречили его словам. – И вы не боялись, что я могу вас поцеловать?
– Ни капельки… – Голос ее задрожал. – Ведь вы бы сначала попросили позволения.
– А если бы попросил, вы разрешили бы мне?
– Нет.
– Однако я так не думаю.
Теперь он шептал уже у самого ее подбородка, и она впервые поняла, сколь сладостно это ощущение. Когда его дыхание обожгло ей шею, Фелисити вздрогнула, от чего его губы прикоснулись к ее коже.
– Что вы делаете?
– Я не целую вас. Вы сами мне скажете, когда этого захотите.
Фелисити тихо рассмеялась:
– Но леди не выпрашивают поцелуй.
– Вы полагаете, что им это не нравится?
– Некоторым, наверное, нравится, – чуть слышно отозвалась девушка. Ей и невдомек было, как податлива она становится в его руках. Она не заметила даже, что прижалась к Джареду всем телом. – У меня кружится голова.
– Тут можно присесть.
Почему-то Фелисити этого не хотелось. Так она и сказала.