Так в чем же дело? Может быть, в особенностях традиционного для испанца отношения делу?
Обратимся к мнению Веги Маквиг, испанской журналистки американского происхождения. В своей популярной работе о людях Испании она аргументировано утверждает, что неистребимый индивидуализм испанцев превращает принятие здесь любого коллективного решения в длительный и бесплодный процесс высказывания мнений. Заметьте, не обмен мнениями, а именно высказывания собственного взгляда без малейшего внимания к чужой позиции. Дело доводится до конца только тогда, когда интерес к нему пропадает и кто-то из спорщиков решает все единолично, по-своему.
Или, может быть, дело в том, что, как утверждал американский писатель испанист Дэвид Унгер, испанская бюрократическая система с давних исторических времен и по сей день сознательно возводит любой вопрос в ранг проблемы, до безобразия растягивая срок его решения?
Наверное, и то и другое в той или иной мере истина. Попробую добавить к сказанному и свои наблюдения.
Разные дела нередко приводят меня в разные банки, где я неоднократно наблюдал повторяющуюся картину: мы, несколько клиентов, сидим или стоим в долгом ожидании своей очереди. Тем временем банковский служащий, старательно обслуживает первого из нас. Он обращается за уточнением к коллеге с соседнего стола и начинается долгий разговор по делу (только по делу!), они вспоминают и заинтересованно обсуждают не только аналогичную операцию прошлого года, но и ошибочное мнение, высказанное тогда Кармен. Вид у обоих донельзя активный, они оба буквально упиваются своей деловитостью и занятостью. Они ведь и вправду не про погоду болтают! Раздается телефонный звонок от другого коллеги или другого клиента. И опять долгий и очень живой разговор по делу. Тем временем привычная к терпению очередь ждет своего часа.
У меня неизменно складывалось впечатление, что служащий, подобно невнимательному школьнику, то ли не может, то ли не хочет сконцентрировать внимание на работе. Однако это впечатление так же неизменно рассеивалось, когда очередь доходила до меня самого. Клерк заводил со мной живой, более того, интересный разговор по делу, не имеющий ничего общего с привычным на нашей родине стереотипом исполнения служебных обязанностей. К нам подключался, оживляя деловую беседу, коллега с соседнего стола и я уходил полностью удовлетворенный потраченным временем, но...
Но меня неизменно терзало ощущение безвозвратно потраченного времени. Дел-то было на 5 минут, а потрачен целый час.
"Испанцы так транжирят время, будто надеются, что им будет отпущен второй срок жизни!" - таков был мой излюбленный комментарий. Однако мы уже четвертый год в Испании и, приглядываясь к жизни этих веселых и добродушных людей, я все чаще задумываюсь:
"А может быть, я и есть тот самый недотепа, что транжирит время на скорейшее достижение поставленной цели, а Хуан и Кармен в любую минутку, в любое мгновение помнят, что второй срок жизни никому не будет отпущен и изо всех сил изловчаются насладиться каждым моментом мимолетного бытия, прожить его интересно? Чтобы не было мучительно больно..."
"Мало ли что я обещал!"
Наше первое столкновение со знаменитой, прямо-таки фантастической, необязательностью жителей юга Испании не заставило себя ждать. Обогнав в 1996 году на самолете багаж, который отправился в Испанию из Украины грузовиком компании Шенкер, мы с супругой, сопровождаемые местным представителем компании по имени Пако, встречали свои пожитки при неприятных обстоятельствах. Нас пригласили на таможню, чтобы в нашем присутствии произвести досмотр багажа на предмет соответствия его приложенной описи.
Мы еще не знали, что багаж бессовестно разворован, и в ожидании своей очереди на встречу с таможенным чином, употребляя первую сотню выученных испанских слов, вели дружескую беседу с Пако. Я не оговорился, именно "дружескую". Наш собеседник с пафосом открыл нам всю правду о себе, о своих амурных похождениях на стороне, о своей любимой жене и обожаемых детях, показывал их фотографии, звал к себе в гости и говорил, что мы на этой земле не одиноки, потому что здесь есть человек по имени Пако. Обещал для нас сделать все, что в его силах. В том числе уладить проблемы с таможней - он ведь раньше сам здесь работал!
Еще не имея ни малейшего представления об особенностях испанского характера, мы имели неосторожность поверить и говорили друг другу: "Какие замечательные, добрые люди эти испанцы!"
Первый удар - недостача в багаже дорогой аппаратуры и ковров общей стоимостью около 3000 долларов - нисколько не изменил отношения к Пако. Даже наоборот, его искренние сокрушения по поводу постигшего нас несчастья укрепили нашу веру в его доброту. Не меньшее участие проявил и работник таможни. Он авторитетно и несколько торжественно заявил, что вычтет стоимость пропавших вещей из суммы для начисления ввозной пошлины и применит к оставшемуся имуществу минимально возможную процентную ставку.
Представьте, каково было нам оказаться в чужой стране обворованными с первых шагов, и Вы поймете, каким нежным чувством благодарности мы прониклись к этим сердобольным людям! Пако, не откладывая, вызвал автофургон чтобы доставить остатки багажа в наш дом в Торревьеху, даже по-дружески помог мне в погрузке.
Через несколько дней нас настиг второй удар: наглым враньем оказались обещания блюстителя таможенных рубежей, - письмо из этой службы извещало нас, что:
1. Пошлина начислена на весь объем декларированного багажа, включая бесследно пропавший, причем рассчитана по самым высоким ценам нового товара в Испании, а не по тем, что были назначены с учетом износа товароведом Украинской таможни.
2. При начислении ввозной пошлины к нам применена максимальная процентная ставка.
3. Нас оштрафовали за неверно заявленную стоимость. Доказывать, что я не причастен к расхождению цен, что стоимость была заявлена не мной, а Украинской таможней, было бесполезно.
Да и что я мог доказать, зная 100 слов! Уплатил всю сумму, (около 2000 долларов), постарался, как мог, утешить супругу и забыть о случившемся. Простые подсчеты показали, что дешевле бы вышло все купить здесь. Но тогда мне было не к кому обратиться за советом.
Забыть об утрате не дал друг Пако. От него пришло письмо о том, что я должен уплатить его конторе за погрузку, мною же (при его дружеской помощи) произведенную, и за фургон, хотя доставка до самого порога дома, включая все перегрузки, была оплачена полностью еще при отправке.
Все еще надеясь, что произошло недоразумение, я разыскал Пако. Лучше мне было не встречаться с ним! Друг заявил, что я имею полное право оспаривать его требование через суд, а он тем временем сделает заявление в полицию о моем отказе от оплаты, и меня выдворят из страны.